сзади послышалось шевеление. Твою мать! Резко распрямился и повернулся. Дюша, пошатываясь и опираясь на руки, встал на колени и, похоже, пытался подняться. Что-то мычал. Вместо морды кровавое месиво, руки трясутся, одежда изодрана, и сил у него встать уже не было, но он все равно не сдавался. Вот упёртый гад!

Бах! Бах! — выстрелы прогремели оглушительно и почти одновременно. Слились в канонаду, от которой заложило уши.

Я вздрогнул и инстинктивно пригнулся. Твою мать! Какого хрена происходит⁈

Но смотрел я не туда, откуда стреляли. Я смотрел на Пичугина — ничего важнее сейчас быть не могло.

На груди Дюши образовались две аккуратные дырочки. Они сочились темными струйками. Пичугин таращился на пробоины, опустив голову на грудь. Удивленно раскрыл рот, пытаясь что-то сказать, но так и завалился на спину с отвисшей челюстью. Он не шевелился и не издавал ни звука. Чуть поодаль на земле сидел Вася с пистолетом в руке. Он судорожно сжимал рукоятку, не отводя ствола от поверженного тела.

— На хрена⁈ — я подскочил к Жмыху и в сердцах залепил ему оплеуху, выхватив собственный ствол из его рук. — На хрена стрелял⁈ Придурок!

— Так он встал! — лопотал Вася. — Он напасть хотел! Я… Я тебя спас!

— Он на коленях стоял! — я подскочил к бездыханному Дюше и, схватив его за грудки, стал трясти. — Открой глаза, ублюдок! Где Света⁈ Где Света⁈ Говори! С-сука!

Несколько раз хлестко ударил его по щекам, снова тряхнул, но все бесполезно. Пичугин не подавал признаков жизни.

Я отбросил его и яростно заорал.

— Если мы не найдем Свету, — процедил я, уже обращаясь к Жмыху, — я тебя вот так же спасу…

— Да ты что, Андрюх… — тот хлопал испуганными глазами. — Я же как лучше хотел. Я тебе помочь хотел. Сам не понял, как так вышло…

— Помог, бл*дь… Ты разве не видел, что он на коленях еле-еле стоит?

— Не видел! Он меня так шваркнул, что до сих пор в глазах все плывет. И ведь выскочил прямо из окна, я даже пальнуть не успел. Как оборотень… Кто он вообще такой? Кого мы поймали, Андрей? Это он всех убил?

— Ищи Свету, — я потер ушибленное плечо, оно давало о себе знать горячей пульсацией. — Она должна быть где-то здесь.

— Да здесь она, Андрюха! Здесь! Не переживай! Найдем мы ее.

— Откуда ты знаешь? — испытующе уставился я на Васю. — Откуда?

Тот смотрел на меня так открыто и просто, будто понимал что-то, мне недоступное.

— Чуйка у меня, что скоро найдем нашу Светланку Валерьевну! Все нормально будет, ядрён-пистон!

Сплюнув от злости, я на дёргающихся от боли и перенапряжения ногах подошел к двери дома и снова дернул за скобу.

Боль прострелила плечо. В горячке я не почувствовал, насколько серьезно его повредил. Изнутри послышался лязг запоров. Дверь не поддалась. Замкнул, гад, изнутри.

— Лезь в окно, — скомандовал я Васе. — И мне дверь откроешь, рука не работает.

Жмых вытащил из рамы осколки и аккуратно сложил их на земле.

— Может, ты еще в коробочку их сложишь? — буркнул я, глядя на его действия. — Чтобы не потерять? Твою маковку! Шевели колготками, Василий!

Вася суетливо вытаскивал стекла одно за другим. Я зло плюнул и подошел. Обернув ветровкой руку, одним ударом смел торчащие стеклянные «клыки»:

— Вперед, Василий! С песней.

— Дай пистолет, — с тревогой в голосе пробормотал он. — Там точно никого больше нет?

Вытянув шею, Вася заглянул в пустую глазницу черного проема.

— Обойдешься, — я бесцеремонно потянул его за ворот, подсаживая к оконному проему.

Тот нехотя вскарабкался, тут же умудрился напороться на торчащий совсем маленький осколок ладонью, вскрикнул, но все же перевалился внутрь. Под мое брюзжание его шаги скрылись в глубине дома и затихли.

— Ну, что ты там возишься? — крикнул я в разбитое окно. — Открывай мне дверь! Что молчишь?

Вася не откликался.

— Эй! Ты где там⁈ — я снова вытащил пистолет. — Если ты меня слышишь — пригнись! На счет три стреляю! Раз! Два!..

— Не стреляй! — послышался испуганный крик Васи. — Тут я! Тут! Выключатель не могу найти, блин! Щас дверь открою! Погоди маленько!

— Давай скорее, олух царя небесного!

Наконец лязгнул откинувшийся железный крючок, и крашенная дверь со скрипом распахнулась. На пороге стоял Вася. За его спиной по прежнему темнота.

— Ты почему свет не включил? — проворчал я и, шагнув внутрь, щелкнул выключателем. — Вот же он, неужто трудно нащупать было?

— Прости, Андрюха, я какой-то сам не свой… Не каждый день человека приходится убивать, — Вася вытер вспотевший лоб рукавом и потер нос.

— Жив он, — попытался успокоить я Жмыха. — Наверное…

Дачка оказалась просторная. Мебель и диван почти новые, не из тех, что, отслужив свой срок в квартире, отправлены доживать век на даче. Даже камин имелся и статуэтки на нем увесистые под бронзу, а может, и действительно из бронзы сделанные.

К чёрту все эти завитушки.

— Света! Света! — крикнул я, оббежав весь дом, но в ответ мертвое молчание.

я стал тщательно обыскивать дом.

— Кучеряво живет, — присвистнул Вася, заглядывая в камин.

— Жил, — поправил его я.

— Ага… Жил. Не думал я, что у старшего лейтенанта ОБХСС такая дачка имеется. Откуда это все у Щукина, а?

— А ты не догадываешься?

— Но даже на взятках столько не заработаешь… — уверенно заявил Вася.

— А тебе откуда знать? — уставился я на него с подозрением. — Практиковал, что ли?

— Ну, я просто предположил, — пожал Вася плечами, заползая под кровать.

К обыску дачи он отнесся с особым рвением, будто чувствовал вину передо мной или еще что-то… Я уже понял, что Светы мы здесь не найдем. Нет тут подземелий и потаенных ходов. Но надо было тщательно обыскать весь дом, чтобы хоть что-то найти. Любую зацепку, любую подсказку.

— Смотри, Андрюха! — Вася вытащил из-под кровати что-то мелкое, держа двумя пальцами. — Это здесь откуда? Сережка! С изумрудиком вроде! Глянь!

— Сережка? — я выхватил из рук Жмыха находку, сердце мое ухнуло куда-то вниз.

Я сразу узнал этот зеленый камешек, обрамленный витиеватой золотой корзиночкой на изящной дужке.

— Это Светина сережка! — выдохнул я, сглотнув комок. — Точно ее! Как она попала под кровать? Там больше ничего нет?

— Нет, вроде, я спичками хорошо посветил.

— А почему ты раньше спичками не светил, когда выключатель искал? В темноте шарахался?

— Да говорю же, котелок совсем не варит. Все как-то навалилось разом, только сейчас в себя прихожу, — Вася вздохнул, прижав правую руку к груди. Еще раз вздохнул и потребил ухо. — О! Смотри, Андрюха! Это что на сережке такое? Грязь?

Только сейчас я разглядел на украшении темное пятно. Маслянистое на ощупь и, слава богу, совсем не похожее на кровь. Я растер его в пальцах и понюхал.

— Похоже на мазут или машинное масло, — задумчиво пробормотал я. — Откуда мазут на даче?

— В гараже тоже был мазут на полу разлитый, — уверенно заявил Жмых. — У Щукина!

— Точно! — вспомнил я, а потом нахмурился и спросил: — А ты откуда знаешь? Тебя не было с нами в гараже, когда мы не совсем легально туда проникли.

Жмых с ответом не медлил.

— Так мне Федя рассказывал. Говорил, что там как в ремонтном цеху. Грязи мазутной по пояс. И про пробоину от пистолета в крыле «восьмерки» рассказывал. Мы же одна команда. Я вот, что думаю… Он Свету в гараже прячет! Больше негде. Сам посуди, место надежное — машину уже осмотрели, следы с нее сняли, вдова Щукина не водит авто, насколько я знаю. Гараж, получается, заброшен.

— Ты прав, Вася! Дай бог, чтобы так и было! Поехали скорее! Только ключей у нас нет…

— Если Пичугин там Свету запер, значит, у него должны быть ключи. Логично же? Давай поищем…

— А говоришь, котелок не варит, — одобрительно закивал я. — Посмотри в доме, а я пойду карманы Пичугина пошмонаю.

Я уже поставил ногу на порог, когда Жмых за моей спиной победный вопль.

— Это они? — Вася извлёк из стоящей в серванте вазочки связку увесистых ключей.

Я выхватил связку и повертел в руках ключи на длинных стержнях с двумя бородками на концах.

— С виду похожи на гаражные, — радостно закивал я. — Да! Точно они! Я помню, каким ключом мы отпирали гараж. И вдова Щукина говорила, что дубликаты были у Пичугина. Все сходится. Поехали скорее! За руль сядешь, у меня плечо ноет. Как ты их так быстро нашел? Ключи…

— Дык! У меня бабушка всегда ключи в вазочке в серванте хранила, — хихикнул Вася. — Вот я и проверил первым делом там…

— А что там