— Саша, тебе оно надо? Я про рыцаря, — спросила я, глядя, как творческая личность стащила у меня со стола ручку и старательно записывает новую песню, родившуюся экспромтом в неописуемых муках за пять минут и сулила немалый успех ее автору в кругу единомышленников.

— Надо, — шмыгнула носом Саша, отложив гитару. — Рифма к слову «попаданец»?

— Засранец! — закатила глаза я.

— Шик! — потерла ладошки менестрелька, горящими глазами созерцая стену и шевеля губами… — Приглянулся попаданец… Ловкий, маленький засранец… Или лучше… подвернулся?

— Вернемся к рыцарю! — я настойчиво отрывала Сашу от творческого процесса. На часах уже мигал заказ. — Заполняем анкету! Если все получится, я позвоню.

— Да-да… — задумчиво ответила менестрелька, строча анкету. — Как правильно пишется: образование филолагическое или филологическое? Неважно. Понимаешь, одно дело, когда с орками сначала, типа, воюешь, а потом грузишься в одну маршрутку. А другое дело — настоящие подвиги! Понимаешь, у нас все это понарошку. А я хочу все по-настоящему.

Она помолчала, задумчиво тренькая на гитаре.

— Был у меня один рыцарь с местной тусовки… Два года за ним бегала, подвиги воспевала, меч за ним носила, от похмелья лечила, прилетала даже посреди ночи, когда ему было плохо… Я про него столько баллад написала… Лирических, красивых… Он сказал мне вчера вечером, что я — самый лучший его друг… А потом добавил, что женится на Ириэль, нашей принцессе Гвендолина… Они, дескать, давно встречаются и так далее… На свадьбу пригласил… Менестрелем… Так что я хочу себе настоящего рыцаря… Чтобы мы вместе с ним странствовали… Я готова быть его менестрелем, оруженосцем, воспевать его подвиги в балладах!

Медальон уже считал внешность клиентки, а я прослушала около двадцати баллад на все случаи жизни.

— Я хочу заняться рыцарем как можно скорее! — простонала я, чувствуя, что пока мне не сыграют весь репертуар ролевой тусовки, мои уши не получат свою порцию покоя. Я деликатно выпроводила клиентку за дверь вместе с ее Музом, гитарой и творческим настроем.

— Ладно, погнали охмурять средневекового робокопа! — усмехнулась я, разглядывая свое отражение. Было у меня горячее желание взять пинцет, выщипать брови и помыть голову в раковине. Хотя бы с обычным мылом. Но потом я подумала, что и так сойдет!

Я очутилась в каком-то лесу, тщетно пытаясь сориентироваться, в какой стороне искать рыцаря. Все, что я знала о рыцарях из книг, так это то, что их безуспешно ищет только главгад. Остальным героям всегда досконально известно, в какой посадке у него привал, в какой таверне у него прилив и за каким деревом отлив. Хлюп!

Моя нога погрузилась в мутную жижу… Я попыталась вырвать ногу, но не могла, провалившись в трясину почти по пояс. Кто бы мог подумать, что красивая полянка окажется чарусой?

— Помогите! — взвизгнула я, пытаясь уцепиться за траву руками и подтянуться. Либо рыцарь чувствует, что я не настолько красавица, чтобы мигом броситься меня спасать, либо он глухонемой. Что тоже весело!

Я погружалась в трясину, чувствуя, что такого засоса еще не было в моей жизни. Пальцы побелели, цепляясь за корни деревьев, несколько корешков оборвалось, но один большой еще держался. Оставалось только кричать.

«Смотри, что у меня есть! Медный тазик! — обрадовался песец. — Берег как раз для такого случая!»

Никто на помощь, разумеется, не торопился. Наверное, у каждого рыцаря есть свой внутренний GPS-навигатор и счетчик, как у таксистов. «Внимание! Красавица в беде! В километре отсюда! Ее пытается сожрать злобный дракон!» — говорит навигатор. «Портрет!» — требует рыцарь, глядя, как появляется картинка. «А портрет красавицы?» — интересуется рыцарь, разглядывая изображение. «Это была красавица! — заявляет навигатор. — А вот дракон!» — «Приятного аппетита!»

Мысли о том, что перевелись на свете рыцари, заставила меня поднатужиться и отвоевать часть тела у трясины. Еще рывок, и я, грязная, как кикимора, покрытая болотной тиной, выползла на берег.

«Явление Афродиты из пены морской!» — вздохнул Идеал.

«Явление Гермафродиты из мути болотной!» — огрызнулась я, отвергая предложение песца. Ни тазик, ни крышечка мне пока не нужны!

Грязь текла с меня ручьями, но медальон и кольцо были на месте. Ладно, надо найти ближайший водоем, чтобы отмыться. Я долго брела по лесу, пока не набрела на озерцо, в которое погрузилась, дабы хоть немного смыть с себя грязь.

— Я спасу вас! — раздался крик, топот и «бултых». Меня, стоящую в воде по пояс, с ног до головы окатило брызгами. Хм… Спасибо, но уже не надо!

Из воды появился шлем, из которого вытекала вода, а следом и весь остальной металлолом. Где-то на берегу ржал конь.

— Здесь воробью по колено, — мрачно заметила я, умывая лицо и пребывая в крайне дурном настроении. Я вышла на берег, выливая воду из обуви, пока рыцарь барахтался в воде. Утонет или нет?

«Спроси у него! — занервничал песец, глядя на потуги груды доспехов выплыть. — Ему крышечка не нужна? У меня акция! Приведешь друга — крышечка со скидкой!»

Эх… Ладно… Я помогла терминатору выбраться на берег. Было бы хуже, если бы я реально тонула и последнее, что я услышала в своей короткой жизни, было бы: «Погоди, сейчас разденусь!» Судя по произошедшему, наш герой отличается безрассудной отвагой и легкой придурью. То, что у обычного мужика — прискорбный недостаток, у героя — неоспоримое преимущество.

— Помогите, пожалуйста, снять с меня доспехи, а то я ничего не вижу… — гулко заметила мокрая консервная банка. — Доспехи надо высушить, а то проржавеют! А отец мне новые обещал только в следующем году!

Я помогла расстегнуть все ремни, которые видела, и приготовилась наслаждаться мужским стриптизом. «Я ме-е-едленно снимаю шлем… Потом перчатки… Потом поножи, потом металлические сапоги…» Я уже морально приготовилась к явлению глиста из скафандра, но герой выглядел вполне прилично. Крепкий паренек. Лицо — молодое, взгляд — суровый, волосы подстрижены под горшок, как полагается… Но вонь была от рыцаря такая, словно это не он на коне скакал, а конь на нем. И, судя по ржанию каурой лошадки благородных мастей, так оно и было. Рыцарь тоскливо смотрел на меня.

— Как вас зовут, мой спаситель? — кокетливо спросила я, вспомнив о своей миссии и заглядывая в его серые глаза.

— Гадриэль-Говард-Гарланд-Гарфилд-Гледвин Годвальд! — с достоинством ответил рыцарь, разматывая и выжимая свои портки. — Сын Петральда! Рыцарь Алой, Белой и Пурпурной Розы, почетный член ордена Повязки, первый рыцарь гвардии герцога. В следующий раз, если попадешь в беду, просто крикни мое имя и титулы, и, если я буду поблизости, я тебя спасу! А если захочешь меня поблагодарить — ищи меня при дворе.

«Кхе-кхе! Обидно! Для красивых девушек он — просто Гадя Петардович!» — мило улыбнулся Идеал, изображая рыцарскую выправку.

«Хреново!» — простонала я, понимая, что с первого раза не запомню. Так что, если что, моя судьба предрешена…