собирать свой зверинец, а сейчас где-то в Итаке бродил единорог.

И возможно, из-за этого умер мой отец.

Водитель высадил меня у дома. Была ночь. Я стояла на улице, наблюдая, как он отъезжает, и задавалась вопросом, что мне теперь делать с тем, что я узнала.

Внезапно, стоя в тишине, вдыхая прохладный воздух, я почувствовала себя маленькой девочкой, которая совершила глупость. Меня затошнило, но в то же время восприятие было четким. До того как я прикоснулась к осколку, он был всего лишь очередной зацепкой. Теперь же он был доказательством – доказательством того, что самое редкое и ценное создание, когда-либо ходившее по земле, бродило сейчас где-то в северной части штата Нью-Йорк. И я только что предоставила это доказательство семье, которая контролировала мировой рынок мифических существ.

Я совершила огромную ошибку.

Когда я с телефоном в руке пробежала мимо Зорро, направляясь в свою комнату, он окинул меня вопросительным взглядом.

– Уже довольно поздно, – заметил Себастьян после четырех мучительно долгих гудков.

– Мне нужно в Итаку, – выпалила я. – Не могу объяснить зачем, но мне позарез надо туда именно сейчас. Ты можешь мне помочь?

Глава 20. Шторм над Итакой

Следующим утром я садилась в частный самолет, направлявшийся в Итаку.

– Мне даже неловко от того, сколько мне дают на карманные расходы, – признался Себастьян, оформляя бронь.

Он купил билет без вопросов и раздумий, посреди ночи, находясь при этом на другом конце света. Должно быть, это обошлось ему в тысячи долларов. Я надеялась, что оно того стоило.

Я понятия не имела, что буду делать, когда доберусь туда, и не знала, где может находиться единорог. Возможно, он давно уже исчез: июнь прошел несколько месяцев назад. Я пропускала школу и работу, и у меня не было никакого плана, лишь цель: уберечь единорога от Феллов и исправить то, что натворила. Как именно это сделать, я пока не знала.

От гнева мне не сиделось на месте. Я злилась на Феллов, Горацио Прендергаста, своего отца, а еще на себя – в конце концов, именно Джейн узнала, где найти единорога. Теперь я мчалась в неизвестность, понятия не имея, что меня там ожидает и как с этим разбираться.

Но больше всего я сердилась из-за того, что мне нужно было действовать в одиночку.

Что еще хуже, вскоре после взлета мне позвонил Дэвид Джинн.

– Приходи в офис, – сказал он. – У нас проблема.

– Какая? – огрызнулась я.

Теперь я злилась и на Дэвида.

– Фонд заработной платы, – произнес он. – В этом месяце денег не хватает.

Для Дэвида фонд был чем-то священным. На любые другие проблемы можно было закрыть глаза, но только не на проблемы с зарплатой. Когда они все же появлялись, это значило, что грядет настоящая катастрофа.

– Я не смогу прийти сегодня, – ответила я. – Поговори с Домиником.

– Чеки подписывает не Доминик, – возразил он.

– Разберемся, когда я вернусь.

– Вернешься? Откуда? Где ты?

У меня не нашлось ответа, поэтому я повесила трубку и не стала ее брать, когда Дэвид попытался мне перезвонить.

Не ответила я и на сообщение Кэрри, спрашивающей, где я и нормально ли у меня дела. Я и сама не знала, как у меня дела.

Приближаясь к Итаке, я пыталась придумать хоть какой-то план. Например, подъехать на такси в центр города, найти местечко, где собираются местные, послушать их разговоры. Спросить бариста о койотах и поискать логотип в виде чайника со змеей. План казался не очень хорошим, и оправдать им перелет через всю страну можно было только с большой натяжкой, но мы уже шли на посадку, и никаких других вариантов придумать не получалось.

Самолет приземлился в региональном аэропорту и стал выруливать к терминалу. Пилот открыл дверь, и я вышла наружу. День был ярким, холодным и шумным.

На другой стороне летного поля стоял Себастьян, улыбаясь во весь рот.

* * *

Удивление быстро прошло, сменившись облегчением оттого, что теперь я была не одна. Сильнее же всего оказалось другое чувство: я ощутила в груди что-то легкое, сияющее, словно золотой пузырь, полный солнечного света. Это были изумление и радость.

– Что ты здесь делаешь? – крикнула я из двери самолета.

– Я не знаю, что происходит, – сказал он, – но не собираюсь пропустить все веселье.

Ветер разнес его слова по округе, и мне пришлось напрячься, чтобы разобрать их.

– Не могу гарантировать, что будет весело, – прокричала я в ответ.

– Тогда лишняя пара рук тебе точно не помешает, – произнес Себастьян. – Я уже давно наловчился сражаться с животным вдвое больше меня.

– Не считается. Вряд ли тебя действительно пытались победить.

Себастьян ухмыльнулся.

– Кроме того, – добавил он, – у меня есть машина.

Он продемонстрировал ключи от взятого напрокат автомобиля.

Машина мне и правда не помешает, да и компания не так уж плоха.

Вскоре мы уже ехали в город по проселочной дороге. По обе стороны росли деревья, изредка встречались домики. Вокруг нас бушевал ветер – такой громкий и свирепый, что было трудно услышать даже свои мысли. Все окна мы закрыли, но звук все равно отдавался эхом сквозь стекло.

– Было бы здорово, если бы ты наконец все объяснила, – заговорил Себастьян, – потому что мне бы хотелось наконец узнать, что мы здесь делаем.

– Что здесь делаю я, мне и так понятно, – ответила я. – А вот откуда ты взялся – не знаю.

– По твоему голосу мне показалось, что помощь тебе не помешает, – сказал он. – А еще мне стало любопытно. Я бы с удовольствием познакомился с другим существом вроде Киплинга.

– Киплинг такой один, – возразила я.

– Ты знаешь, о чем я.

– Тебе разве не надо в школу или куда-то еще?

– А тебе? – парировал Себастьян.

С чего мне нужно было начать? Кое-что ему, вероятно, стоило знать: где-то поблизости бродило волшебное существо – не просто существо, а единорог, – и здесь оно находилось в опасности. О чем-то, вероятно, следовало промолчать. Например, о Феллах говорить я точно не собиралась. Хотелось рассказать о другом, но я не знала, как облечь это в слова.

Например, историю о девочке, которая однажды отправилась за грибами, и обо всем, что случилось из-за нее.

– Кое-кому нужна наша помощь, – начала я. – Это существо очень ценное, одинокое и находится в опасности, а у нас, вероятно, не так много времени, чтобы найти его.

– Что ж, формулировка, конечно, могла бы быть не такой расплывчатой, но дело и правда кажется очень важным, – улыбнулся Себастьян.

– Извини, – ответила я. – Ты имеешь право знать.

– Но?

Но однажды мой отец рассказал человеку по имени Горацио Прендергаст, что Стёрджес не единственное на свете волшебное создание.

– Всем будет лучше, если прямо сейчас я ничего не буду рассказывать, – сказала я. – Может быть, позже. Ну, если мы найдем это создание, ты его в любом случае увидишь и все поймешь.

– Не сомневаюсь, – разочарованно протянул он.

– Извини, – повторила я. – Только не выгоняй меня из машины, пожалуйста.

Себастьян принял такой вид, словно и правда обдумывал эту идею, а потом рассмеялся.

– Если я тебя выгоню, – сказал он, – мне будет одиноко, и я даже ни с кем не смогу поговорить, а поездка очень долгая.

У меня в кармане зазвонил телефон. Дэвид Джинн. Я выключила звук.

– Порядок? – спросил Себастьян.

– Все нормально, – соврала я. – Хотя нет, не нормально. Я не знаю, что делаю. Это выше моего понимания, и мне постоянно кажется, что в любую секунду все может развалиться. И я думаю, что если сделаю все правильно – здесь, в Итаке, – то все будет хорошо. Это того стоит. Но потом я понимаю, что даже не знаю, как найти то, что нужно.

Себастьян молчал и не отрывал взгляда от дороги, но я знала, что он слушает.

– Чем бы эта история ни закончилась, мне жаль, – продолжила я, – ведь все может обернуться плохо или ни к чему не привести. Прости, что я втянула тебя в это. Не думала, что ты приедешь, но я все равно рада, потому что иначе я сидела бы в одиночестве, говорила бы то же самое и казалась сумасшедшей. Хотя я даже машину водить не умею, так что, наверное, просто все еще стояла бы на взлетно-посадочной полосе.

Себастьян кивнул.

– Наверное, я пытаюсь таким образом тебя поблагодарить, – подытожила я. – И снова извиниться за то, что не могу тебе ничего рассказать. Ладно?

Себастьян кивнул, по-прежнему глядя вперед.

– Ничего страшного, если ты злишься, – продолжила я. – Я бы, наверное, тоже сердилась.

В ответ – тишина.

– Только не сдерживайся. Я многое знаю о злости. Иногда нужно просто проговорить, что у тебя на душе. Может, хочешь что-нибудь сказать?

Себастьян по-прежнему молчал, а потом не торопясь откашлялся.

– Да, – ответил он, – я хочу кое-что тебе сказать.

– Что?

Себастьян был спокойным и серьезным, словно собирался с мыслями. Я приготовилась к потоку обвинений.

– Как вы, –