озеру отправляется Тэан. После долгих уговоров мне удается убедить Альрайена выкинуть рыбину. Используя ветер, он относит ее далеко-далеко, туда, откуда она не может больше портить мне жизнь отвратительным (а теперь еще и вонючим) присутствием. После этого Альрайену приходится сбегать до озера, чтобы избавиться от запаха, приставшего к рукам, но возвращается он, конечно, раньше Тэана.

– И зачем было ее убивать? – недовольно бормочу я себе под нос.

– А как же люди, которых она могла бы заманить и съесть? – картинно возмущается Альрайен. – Может, не все знают детские сказки!

– Почему ты так хотел помочь той девушке, которую мы сняли с алтаря? – вдруг спрашиваю я. Этот вопрос уже давно меня волнует, но подходящего случая его задать не было.

Разом теряя веселость, Альрайен присаживается рядом. Серьезный взгляд пронизывает меня насквозь.

– Хотел бы я сказать, что помощь незнакомым людям стала для меня чем-то важным, но это будет ложью. Просто я знаю, что это важно для тебя. В тот момент ты была слишком занята сражением с сектантами и не думала, в каком состоянии находится девушка. Но если б она умерла, ты бы расстроилась, что мы не сумели ее спасти.

Произнося эти слова, Альрайен неотрывно смотрит на меня. Да, он мог солгать, выставить себя в лучшем свете, но не сделал этого. Зачем, если я знаю его отношение к людям. Однако ответ все равно удивляет.

– Ты спас ее… чтобы я не расстраивалась?

– Да.

Так просто. «Да». Он спас жизнь ничего не значащего для него человека ради меня.

Я не знаю, как к этому относиться. Есть в поступке Альрайена что-то неправильное, но в то же время упоительно притягательное. Ради меня. Спас человека. Я всматриваюсь в удивительные синие глаза, внимательно изучающие мое лицо, и пытаюсь понять Альрайена.

Наверное, я слишком погружена в свои мысли и потому не успеваю отпрянуть, когда аллир наклоняется ко мне, горячее дыхание касается губ. От поцелуя нас отделяет всего несколько миллиметров, когда я наконец прихожу в себя и отклоняюсь назад, одновременно с тем выставляя перед собой руку, чтобы не позволить аллиру вновь ко мне приблизиться. Но он не пытается. Потому что на поляну выходит Тэан.

– Я же сказал, чтобы ты не смел прикасаться к Алисе, – звучит холодный голос, но сколько в нем скрыто эмоций! Сила, ярость, уверенность.

Ни секунды не колеблясь, Тэан вынимает меч из ножен и твердым шагом направляется к нам. Неотразимый, смертоносный, он великолепен. Сейчас как никогда походит на того Тэана, который однажды воплотился, чтобы остановить саму Пустоту. Каждый жест, каждая черта на красивом, сосредоточенном лице, плотно сжатые, идеально очерченные губы, горящие решительностью глаза – все наполнено угрожающей силой, такой опасной, такой притягательной. Как зачарованная, я смотрю на него и даже не сразу замечаю, что Альрайен поднимается на ноги, доставая клинок.

– Что ты мне сделаешь? – с издевкой усмехается аллир и пренебрежительно добавляет: – Что ты можешь без своей Тьмы?

С каждым мгновением воздух все больше сгущается. Чудится, еще немного – и он заискрит, прошиваемый электрическими разрядами: такую яростную силу излучает Тэан. Будто хищник, в любой момент готовый взвиться в смертоносном прыжке, Тэан завораживает своим грациозным, неумолимым приближением. Вместе с ним надвигается гроза.

– Прекратите! – Я вскакиваю с покрывала. Однако на меня никто не обращает внимания.

– Я навсегда останусь Душой Тьмы, – неестественно спокойно говорит Тэан. Его голос скрывает в себе нечто страшное, бездонно-темное. – Ни человеческое тело, ни что-либо другое не сможет этого изменить.

Понимание сокрушительным потоком обрушивается на меня. Тэан прав. Я саму себя обманывала, думая, будто, находясь на Земле среди людей, он тоже становится человеком. Да, я видела, что он лишь играет роль, ему интересно было примерять на себя человеческие маски, жить так, как живем мы, но Тэан всегда остается прежним.

Как страшно сейчас слышать в голосе Тэана отзвуки Первозданной Тьмы, видеть ее в янтарных глазах. Тьма никуда не делась. Несмотря на обычное человеческое тело и отсутствие силы, она всегда рядом с Тэаном, пусть незримая и недоступная, но рядом. Да, Тэан начал чувствовать и учится быть человеком, но он навсегда останется единым целым с Первозданной Тьмой, ее неотъемлемой частью, ее Душой.

– Вот именно, такому чудовищу, как ты, не место рядом с Алисой!

Светлые волосы Альрайена развеваются на ветру, он и сам сейчас похож на ветер. Легкий, неуловимый, стремительный. Внешне по-прежнему расслабленный, аллир со всей серьезностью готовится к схватке. И она начинается. Глазом моргнуть не успеваю, как Альрайен срывается с места, в атаке замахиваясь мечом. Тэан без труда отражает удар, нанося свой так же быстро. Два вихря сплетаются в сражении: черный и серебристый. Зрелище завораживает, его можно было бы назвать красивым, если бы не решительность, с которой дерутся эти двое. Каждый готов идти до конца, оба олицетворяют собою смерть: черную и серебристую. Тьма и Ветер, ярость и упрямство.

Я знаю всего два способа остановить это безумие. Свет или собственный меч. Свету я не доверяю, опасаясь ошибиться в расчетах и причинить кому-нибудь вред, а потому, схватив клинок, бросаюсь в самый центр сражения. Это тоже в некотором роде сумасшествие. Вклиниваясь между двумя смертоносными вихрями, я отклоняю удар, предназначенный не мне, и с трудом уворачиваюсь от второго, нанесенного Альрайеном еще на автомате.

Если бы они так быстро не пришли в себя, то этот поступок вполне мог бы стать последним в моей жизни. Находиться в центре, когда с двух сторон наносятся удары столь восхитительных воинов, равносильно самоубийству. Однако на этом все прекращается. Тэан и Альрайен замирают, напряженно глядя на меня, так не вовремя вставшую между ними преградой, к счастью, до сих пор живой.

– Вы с ума сошли? Решили друг друга поубивать? Ничего получше придумать не могли?! – шиплю я, понимая, что теперь-то уж они обязательно выслушают. Все выслушают! Если сначала я дико перепугалась, то теперь меня охватывает злость. Резко поворачиваюсь к Тэану и обвиняю: – Ты же обещал, что не будешь ругаться с Альрайеном, не говоря уже о драке!

– При условии, что он не будет переступать определенных границ, – уточняет Тэан. – Поцелуй не относится к тому, что я готов ему позволить в отношении тебя.

– Он не поцеловал меня!

– Но попытался. Если бы этот аллир не был так важен для тебя, он давно уже был бы мертв.

Я