А еще у него из пасти торчат обезьяние пальцы. Такие вот мохнатые сосиски. Зверь шумно их втягивает в рот, как спагетины. Раздается хруст, словно от картофельных чипсов.

— Кролик подвержен телепатии, — отвечает царский охотник на пенсии. — Мегамозг, операция на тебе. Искра, сама не суйся в драку, лишь прикрывай. Этот зверь не твой уровень. Прием.

— Мегамозг принял. Прием.

— Мы идем. Конец связи.

Почему-то Светку очень сильно поразил Кролик, жрущий обезьяние пальцы. Впечатлительная особа оказалась. Она впала в ступор. Тоже, нашла кого пугаться. Но с таким настроем она точно не боец. Да и не по ее силам зверь.

— Света, назад! — она застыла. Хватаю ее за руку и дергаю себе за спину. — Чтоб тебя, Соколова! Кто кого прикрывать должен?!

— Даня, я… — отходит она.

Бах-бах-бах-бах-бах….

Я спускаю курок, и звук ее голоса тонет в грохоте стрельбы. Кролик не делает даже попытки отстраниться. Почти в самом начале я погрузил его в психический паралич. Степан прав. Зверь легко поддается ментальному воздействию. Неважно насколько он силен, раз телепат может щелчком пальцев лишить его двигательных функций.

Пули двенадцатого калибра дырявят Кролика насквозь, но он продолжает стоять и злобно пялиться.

— Да ладно! — вытаращиваю глаза.

— Что?! — спрашивает Светка из-за моего плеча.

— Не что, а кто.

— Кто?

— Кролик.

— Что?!! — обиженный голос. — Издеваешься.

— Света, блин, отстань от меня! Я его все еще мочу!

— Ну ладно, — обиды столько, что хоть половником черпай.

— Мегамозг — Бродяге, мы тут нарвались на четверых бигусов. — Да он блин издевается. — Приходится задержаться. Что там у вас? Прием.

— Кролик не хочет умирать, — стиснув зубы, перезаряжаю запасной магазин. — Он не дохнет.

— И?

— Всё под контролем. Конец связи. Светка, харе прохлаждаться! — бросаю за спину. — Поджарь его что ли! Мне патроны жалко.

Парализованный Кролик стоит столбняком. Кажется, что он сейчас оттолкнется задними лапами и прыгнет к нам. Но это всего лишь кажется. Никуда он не рыпнется. Чуть что — сразу усугубляю нарушение сознательной двигательной функции тела. Лапой не шелохнется.

Света обрушивает огненный вихрь, я выпускаю тройку выстрелов. Пламя пожара сходит на нет, и нам предстает полностью почерневший обожженный зверь. Все еще живой. Прямо Кролик Крюгер.

— Он не кинется на нас? — вздрогнув, спрашивает Света.

— Нет. Я слежу за его мозговыми волнами и аннигилирую любые сигналы на внешние раздражители.

— Хм, — хмурится блондинка. — Внешними раздражителями ты называешь то, что я его поджарила до хрустящей корки, а сам всадил ему в шкуру двенадцатый калибр?

— Верно.

Впервые Света посмотрела на меня как-то по-другому, даже с ужасом.

— Страшный ты человек, Вещий. Хладнокровный, как удав.

— Прекращай выдумывать и работай, Соколова. Нам Кролика давно надо замочить. Если у меня закончатся силы его сдерживать, то он будет хрустеть уже твоими наманикюренными пальчиками.

Моя реплика воодушевляет Свету, и она бьет в зверя новой огненной атакой. Я подсобляю из автомата, но несильно. Магазин последний, не хочу остаться без патронов. Так что основную работу выполняет блондинка. Наконец жизнь покидает обуглившегося Кролика-гиганта, и я останавливаю разошедшуюся Свету:

— Брейк, Искра! Кролик готов, — касаюсь гарнитуры. — Бродяга — Мозговику, цель ликвидирована. Где вас носит? Прием.

— Да здесь, здесь, — листва раздвигается и на поляну входят Степан с Гришей. Тоже не первой свежести, подуставшие. Видимо, обезьяны утомили. Следом за соратниками выбегает Шарик — весь довольный, пасть в крови, по по подбородку стекают красные струйки. — Заворачиваем тушу и уходим. Разделку сделаем у машины. Здесь слишком много бигусов, — морщится он.

Через час работа сделана. Кролик разделан, мясо убрано в переносной холодильник, мы уезжаем из вечернего леса. Как обычно, сначала Степан развозит ребят по домам, потом уже меня.

— Всю следующую неделю меня не будет в городе, — сообщает фактический отчим, когда уже подруливает к моему подъезду. — Поеду в столицу, буду разговаривать с начальством.

— По поводу организации филиала царских охотников? — догадываюсь.

— Ага, — хмурится Степан. — Надеюсь всё удастся, и за ловлю зверей правительство возьмется всерьез и организованно. Царство нынче единое, люди исправно платят налоги, значит и чиновники не должны зажимать финансирование на безопасность государевых подданых.

Я пожимаю плечами. Как помню еще из старого мира, чиновникам не занимать наглости, «слуги народа» считают, что никому ничего не должны. Если только нет такого грандиозного повода, как распилка бюджета. Может, здесь он и появится, раз у Царства наступили хлебные времена.

— По моему приезду дом должен быть готов, — продолжает Степан. — И вы с мамой сможете перебраться ко мне.

— Неплохой план, пап, — одобряю. — Сегодня к нам зайдешь?

— Нет, — смущается он до красноты. — Мне еще по делам нужно заехать. Кстати, захвати с собой свое мясо Кролика. Синий ящик. Сегодня-завтра слопай как можно больше вареного. Чем свежее, тем полезнее. Бульон тоже выпей. Остальное убери в морозилку. Каждую неделю ешь по сто грамм для закрепления результата.

— Спасибо, — я выхожу и достаю из багажника синий пластиковый короб. Остальным ребятам Степан отдал такие же портативные холодильники с их частью добычи. Остался только зеленый ящик с остатками. Их Степан продаст частникам, а деньги поделит между нами всеми.

— Тогда до встречи через неделю, — машу царскому охотнику. — Шарик, не забывай!

— Р-рав!! — мохнатый зверь на заднем сидении издает радостный то ли лай, то ли рев.

Тоже махнув, Степан газует, и огромный внедорожник скрывается за россыпью бетонок.

* * *

Выходные прошли бурно. Постреляли в тире, завалили витаминного Кролика. Сплошной драйв. Тем серее и скучнее казались будни. Учеба, неудачное корпение над пси-клинком, работа с проектом разбавлялись только редкими встречами с Леной. Пару раз мы ходили в кафе поели мороженого, на следующей неделе договорились пойти в кино. Будущее загорелось огоньками скорого удовлетворения подростковой похоти.

— Вещий, ты чего спишь опять? — машет рукой перед моими глазами Света. — Ешь свой плов, пока не остыл.

— Хорошо, мама, — покладисто беру вилку и принимаясь за еду.

— Так вы теперь все выходные проводите в этих…охотах? — спрашивает Камила.

Отныне на больших переменах сексуальная брюнетка обедает вместе с нами, чем очень сильно способствует нашему с Гришей аппетиту. А вот на Светку реакция, кажется, обратная. К своему салату «Цезарь» блондинка так и не притронулась.

— Нет, — объясняет Гриша. — Только пока не уляжется возмущение сибирской Аномалии. Потом зверям неоткуда станет браться, и мы снова примемся за домашку.

— Хоть оценки подтяну, — бурчит Света, все же начиная есть салат.

— Ты и так отличница и спортсменка, — замечает Гриша.

— Разве что не комсомолка, — усмехаюсь я.

— Какая еще комсомолка? — подозрительно смотрит на меня Света.

— Неважно, — перевожу тему. — Но ты точно «просто красавица».

— Ну ладно, — успокаивается блондинка, чуть порозовев щечками. — Живи пока, Вещий.

— Правда, есть в нашем классе