Поешь у нас, уроки поделаешь, а потом мы тебя отвезем. Тут на машине десять минут.

— А…

— У нас есть дома телефон. Позвоним твоей маме на работу, всё расскажем. Скажешь, что осталась у друга. А моя мама заверит твою, что всё под контролем.

— Она не будет против, что я потесню вас? — смущенно опускает взгляд Лена.

— Нет, пошли.

Лена мешкает, но я уверенно беру ее за руку и веду на автобусную остановку. Она покорно следует, благодарно улыбнувшись.

Всё-таки хорошо, что решил проводить девушку не до подъезда, а до квартиры. Это была предосторожность на случай «Снежных волков», но тут возникла другая проблема. Хоть хватай Лениного отца и кодируй его от пьянства. В принципе могу, наверное, но предлагать такое не собираюсь. Фиг знает в какую сторону поедут мозги бывшего пьянчуги. И вообще, мне надо заречься менять мыслительную «программу» людей. Слишком рискованно и опасно. Так что, запомним, никаких переписей личности, только моментальный газлайтинг.

Дорогу до моего дома проводим в разговорах. И в поцелуях. Какого бы умудренного опытом сенсея я из себя бы ни строил, не мог упустить возможность пообниматься с Ленкой чуть ли не в каждом темном углу. А она и не против. Поддавалась навстречу, отвечала на касания моих губ мягко, но смело.

Оттого дорога занимает в полтора раза больше обычного. Как поднимаемся на мой этаж, в глаза мне бросается выбитая будто с ноги дверь.

— Даня, — тихо говорит Лена. — Это ведь не твоя.

Холодная ярость охватывает мой разум, в крови бурлит адреналин.

— Мама!!! — Кричу на бегу.

Не теряя времени, влетаю внутрь квартиры. За два шага оставляю позади короткий коридор, бешено оглядываюсь. Мой учебный стол разломан, диван отброшен к стене, словно пушинка. Мама забилась в угол, плачет, а над ней нависает огромный мужик. Бородатый, в расстегнутой чуть не до пупа рубахе.

— Сука, заставила ты меня побегать! — гремит он, хватаясь за ремень брюк. — Ну я тебя сейчас оприходую, всю ночь будешь выть!

Я узнаю скота. Тот самый «кастрированный кабан»! Как его? Васюн, которого я четыре с лишним года назад заставил выть на пару с проституткой Любкой. Их вой полгорода слышало. К ним еще полиция приходила. После это Васюн исчез. Скорее всего, как раз из-за полиции. Он же бандит, наверняка, побоялся попадаться на глаза стражам закона и смылся сразу.

Сейчас всё это неважно. Выродок посмел обидеть мою мать, и значит, ему совсем скоро придет жестокое, беспощадное «хана».

— Обернись, сволочь, — рычу. — И повтори это еще раз.

Васюн замирает и медленно поворачивает свою огромную как чугунный котел голову.

Пока я не использую телепатию. Не принуждаю его ни к чему. Сперва наполню бандита огромной порцией боли, а потом уже расправлюсь с ним враз.

— Щенок? — вскидывает он косматые брови. — Еще не съехал от мамки? А зря, — он делает шаг ко мне, засучивает правый рукав рубашки, чтобы ткань не стесняла руку при замахе. — Придется тебе полежать в отрубе, пока я займусь твоей кормилицей…

Он замолкает, увидев мои глаза. Не напуганные, и даже не взбешенные, к такой реакции он тоже, наверняка, привык, а вполне спокойные, разве что чуть прищуренные.

— Пацан…

— Ничтожество, — выдыхаю я сквозь стиснутые зубы. — На колени.

В ту же секунду простреливаю его мозг болтом псионической энергии.

— А-Р-Р-Р-Р!!! — с болезненным воем Васюн бахается на поли сжимает изо всех сил виски. — Сука! Что ты со мной сделал?! Что?! А-а-а-а!

Только Бог знает, какого усилия мне стоит сдержаться и не разнести его сознание на мелкие осколки, которые уже никто никогда не соберет.

— Даня, — испуганно шепчет из угла мама. Домашнее платье на ней чуть порвано, но в остальном она цела и невредима. Еще и Лена заходит на дрожащих ножках. Личико бледное, глаза большие, как две карие луны. Девушка застывает и смотрит, как у моих ног стонет огромный бандит.

— Всё хорошо, мамочка, — спокойно улыбаюсь я ей поверх корчащегося на полу Васюна. — Скоро этот господин покинет наш дом.

— С-сученыш, — хрипит бандит, мощное тело сотрясают судороги. Но неожиданно он находит в себе силы шатаясь подняться. — Я же тебя, сра-ань, разорву в клочья.

Загребущие руки Васюна тянутся ко мне. Движение слишком размашистое и расхлябанное, что и понятно — ему чертовски больно. Но все же я вскидываю одну бровь немного удивленно. Встать под прессом такой боли — уже подвиг.

Стреляю новым болтом, и громила с ором падает на месте.

Пока Васюн корчится от добавки, я оглядываю разрушенную мебель. Подмечаю нюансы, которые пропустил в самом начале из-за эмоций. Бандит нечеловечески силен. Вполне возможно, он недомаг. Дар не пробудился, но местами прорезался. Эх, Даня, осторожнее надо быть. Недооценка врага может стоить жизни.

— Я тебя, я тебя… — мычит пенящимся ртом Васюн, вскинув голову.

— Каким бы ты ни был сильным и огромным, — подхожу и ставлю туфлю ему на затылок. Бах, и бандит вбит лицом в пол. — Ты ничто против меня. Твои огромные мускулы управляются мозговыми волнами. А я управляю этими волнами. Я могу запретить тебе дышать, и ты умрешь через пару минут. А могу просто начисто стереть твой жалкий мозг. Мм хочешь?

Уперев руки в пол, он напрягается. Медленно-медленно разгибает локти, затем колени, встает. И в бешеном рывке набрасывается на меня. А я даже не сдвигаюсь в сторону.

— УБЬЮ-Ю! — гремит, отталкиваясь от пола, словно пума в прыжке.

Бах.

— У-у-у-у, — со стоном Васюн сползает по стене, на которую налетел лобешником.

Он думал, что прыгнул на меня. На самом деле я просто заставил его думать, что стою в совсем другой стороне. Несущая бетонная стена хорошо приняла голову бандита. Лежит и стонет сломанным роботом.

— Еще пообщаемся? — подступаю к Васюну.

— Отстань от меня! Отстань! — хрипит он, пытаясь отползти от моих ног.

— Я вызову полицию, Даня! — мама наконец отходит от шока и бросается к стационарному телефону, валяющемуся среди обломков от стола.

— Может, убить его, ма? — предлагаю, пожав плечами. И тут же прикусываю язык, но поздно.

— Даня, не надо… пожалуйста… — тихим голосом пропищала Лена.

— Не вздумай! — оборачивается и Ирина. — В тюрьму хочешь?! Тем более он бандит, у него есть сообщники. У нас могут возникнуть проблемы!

Двое против одного, значит. Сам молодец — ляпнул не подумав. Подзабыл, что я теперь в цивилизованном мире. Здесь не пост-апокалипсис. Там-то запросто можно было грохнуть зловредного и опасного индивида, а чтобы не отсвечивал, присыпать его песочком, и пойти по своим делам.

Но прибраться все равно надо бы. Моя мама и моя девушка напуганы, и всё благодаря стонущему троллю посреди комнаты.