«Именно — дурацкого!» — Вякнул внутренний голос. — «Лучше бы за себя переживала, за то, что тебя чуть не прихлопнули, как муху. Из-за артефакта, на который, между прочим, идет охота…»

«А, то мелочи!» — Отмахнулась Милена, продолжая делать вид, будто внимательно слушает Лекса…

***

Выползая из постели в шесть утра, Мэллин проклиная девичью долю, прежде чем направиться на каторгу — на кухню, попыталась разбудить Макса.

— Подъем! Уже пора вставать, идти на работу.

— Встаю. — Ответил Макс, и Мэллин решив, что не все так уж плохо, с легким сердцем отправилась в сторону кухни. Там она поставила на огонь чайник, порезала хлеб на бутерброды, и прислушалась — не идет ли Макс. Ничего. Лишь гробовая тишина. Милена вздохнула, и принялась резать колбасу, намазывать масло, потом отложила в сторону готовые бутерброды и снова вернулась в комнату к Максу. Друг спал мертвым сном. Милена с силой тряхнула его за плечо. Он отрешенно посмотрел на нее.

— Встаю.

— Спусти ножки с кровати. — Мрачно проговорила Милена, вспоминая, как в земном мире отправляли малышей в детский садик — она, между прочим, фильм видела. Макс послушно спустил ноги.

— Встаю. — В третий раз сказал он.

— Беги умываться и чистить зубы! Помнишь, у тебя ведь сегодня — первый рабочий день? — На востоке светлело небо. Милена решила, что Макс сам придет на аромат свежесваренного кофе, и села насладиться круассаном и кофе. Часы показывали семь утра (и это при том, что на дорогу приходилось тратить час времени — минимум!), когда Милена вспомнила про Макса.

— Макс!!! Ах ты!.. — Друг подпрыгнул на кровати, распахнув глаза, и недовольно уставился на Мэллин:

— Черт! Поздно разбудила! Я же просил!!! — Буквально за десять минут он привел себя в порядок, и, глотая на ходу обжигающий кофе, запрыгнул в машину. Милена бесстрашно вдавила педаль газа.

— У тебя не работает прибор… — И тут Макс с умным видом выдал тарабарщину, очень похожу на ту, которой Лекс потчевал Мэллин буквально вчера. Девушка тихо озверела.

— Дьявол! Ненавижу эти машины, в которых вечно что-то перегорает, взрывается, или просто выходит из строя, как только я прикасаюсь к ним!

— И не говори, ты как калека в этой тачке. — Совсем некстати поддержал ее Макс. — Знаешь, что, давай я поеду на работу с Николаем Васильевичем, а ты кати в автосервис и ремонтируй, а то Лекс за свою «красотку» тебе голову оторвет!

— Не жизнь, а малина. — Проворчала Милена, признавая правоту Макса. — Мастерская находится у черта на куличках… Ладно, дуй ракетой к начальству и предупреди, что я, скорее всего, появлюсь к обеду.

Изрядно поплутав по городу, Милена гордо припарковалась под окнами офиса.

— Машина на гарантии, а прибор… — На этом месте девушка немного запнулась, но вытащив из кармашка сумки бумажку, на которой Макс собственноручно огрызком карандаша написал название, протянула ее слегка обалдевшему молодому человеку, весьма симпатичному, кстати…

— Значит, прибор… — Озадаченно протянул он. — Ну что ж, выйдем. — Милена согласно кивнула. На улице молодой человек несколько раз обошел вокруг автомобиля, а потом, крякнув, и подтянув офисного вида брюки, полез под машину. Милена едва сдержалась, чтобы не фыркнуть в кулак.

— А какой именно прибор? — Вежливо осведомился молодой человек, вылезший из-под раритетного «Мерседеса», и отряхнувший ладони от грязи.

— Ну, я же сказала. — Милена начинала злиться. — Вернее, дала бумажку…

— Бумажку я уже видел. — Скривился молодой человек. — Вы лучше сядьте в машину и ткните пальцем в тот прибор, который не работает.

— Конечно! Вы б сразу так и сказали! — Обрадовалась Милена. Вместе с ней в салон забрался и молодой человек, мрачный, как туча.

— Вот! Смотрите, я нажимаю на кнопочки, а он не работает…

— Кхм… Как бы так сказать… Этот прибор с мудреным названием — магнитофон. А вернее, стереосистема CLK. И она не подключена, поэтому не работает. Но не переживайте, на работу автомобиля это никак не повлияет. — Щеки Милены медленно наливались краской. Это ж надо так опозориться… Значение слова «магнитофон» она прекрасно знала.

— Все в полном порядке. — Повторил молодой человек и принялся с достоинством выползать из автомобиля.

— Спасибо. — Пробормотала Мэллин.

— Всегда к вашим услугам. — Девушка вяло улыбнулась. Молодой человек смотрел ей вслед, а взгляд у него был странным… то ли смешливым, то ли презрительным. Милена вспомнила свой монолог, который произнесла, когда влетела в офис, и ей стало совсем стыдно: «… вы слепцы, работаете спустя рукава и тем самым ставите под угрозу человеческие жизни! Я могу потребовать удовлетворения… ой, что-то слишком благородно и по-книжному звучит… лучше так — я могу потребовать, чтобы вы немедленно вернули деньги за машину! Вы надуваете клиентов!..»

А может она ему все-таки понравилась? Говорят, блондинки нравятся всем…

Через две недели после «расставания» Лекса с Миленой…

Утро было сказочным. Лето — в самом разгаре. Июнь… Ночи самые короткие в этом году, они казались Милене длинней, чем весь световой день. Не радовала утренняя роса на траве, созвездие самоцветов, вспыхивающих на листве от лучей восходящего солнца. Все было замечательно, кроме…

Да что там скрывать! Просто не было в квартире Алексея. Он находился по делам фирмы в Сибири, а точнее — в Тюмени. Зачем? Неужели нельзя просто работать в Москве? В офисе, куда сейчас и торопилась девушка. Такая увлекательная прежде, работа на фирме, потеряла без него всякую привлекательность. Не хотелось заниматься хозяйством, и Скотч недовольно встречал ее после работы:

— По квартире не пройти, с трудом находишь спокойный уголок, чтобы не наступили…

— Пыль, пыль… — Задыхалась, как аллергик, Крошка.

И лишь Николай Васильевич понимающе смотрел на нее, и помогал во всем: чистил картошку, мыл посуду… А Милена, тем временем, строчила в дневнике:

«Дни без Лекса текут медленно, как мед по стеклу. Я постоянно вспоминаю, как он сказал, что нам не надо быть вместе. Впрочем, все это неважно, потому что я чувствую, что он соскучился, и по мне, и по Скотчу, хотя всегда изображал, что не любит собак, а уж его тем более. Да, он скучает по нам точно так же, как мы по нем. Это слышится в его интонациях чуть-чуть хрипловатого, низкого голоса, в частых звонках на мобильный, но особенно — в его ласковых и веселых с-мсках, чуточку лукавых, с поддразниванием… Он приедет, и тогда Макс прекратит отпускать шуточки в мой адрес насчет влюбленных девчонок. За Скотча я вообще молчу — если Алексей услышит хоть одно издевательство в мой адрес, то этот чертов пес замолчит навеки! Я просыпаюсь в среду утром, и чувствую — сегодня будет что-то хорошее. Одеваюсь в прозрачную майку и мини-юбку, а Скотч неодобрительно кружит около меня. Алексею тоже не очень нравятся мои наряды, он считает их слишком вызывающими. Говорит, что на меня и так обращают внимание, а тут еще это!