Смуглое лицо Булгари стало землистым, он выкатил на Алана глаза и молчал. Вот она – власть над людьми. Ничего слаще этого нет! Куда деваться этому чиновнику? Да некуда – по глазам видно, как тот боится. И то верно, стоит Алану в этом доме рот раскрыть, и конец всему графскому благополучию. Вельможи ведь чистоплюи – сразу же контрабандисту от дома откажут. Здесь уже эбеновая трость не поможет. Алан высокомерно кривился, дожидаясь ответа перепуганного чиновника. Он с наслаждением смотрел, как наливаются кровью черные заплывшие глазки Булгари, как дрожит его нижняя губа. Того и гляди весь затрясётся. Но, на беду, по лестнице застучали каблуки, и в вестибюле появился давешний слуга.

– Извольте пройти, ваше сиятельство, – провозгласил он, адресуясь к чиновнику.

Булгари как будто проснулся – краски вернулись на его лицо. Граф шагнул вперёд, обходя Алана.

– Поговорим в Одессе, когда приедете. Встретимся в гостинице на Итальянской улице, дадите мне знать, – шепнул он.

Слуга уже прошел вперёд, Булгари в два шага догнал его и заспешил вверх по лестнице.

«Ну наконец-то», – обрадовался Алан. Вот он и вышел в короли, и горе врагам, рискнувшим встать на его пути.

Ну, наконец-то! Ещё чуть-чуть – и все закончится.

Ордынцев с нетерпением ожидал своих соратников. Все были заняты слежкой за кибиточником и Печерским, и в доме на Неглинной, превращённом Дмитрием в штаб, из всей команды сейчас оставался только он один. Часы уже пробили шесть пополудни, когда явились Щеглов с Афоней, за ними следовал Данила. Парнишку было не узнать – его нарядили с кучерским шиком в атласную рубаху и длинную поддёвку.

– Ну что, Дмитрий Николаевич, поздравляю вас! – радостно возвестил Щеглов. – Наконец-то наши подопечные встретились.

– Я слышал все, что они говорили! – влез в разговор сияющий Данила.

– Да уж, малец постарался: пока наш Афанасий отвлекал лакея в передней, Данила удачно проскочил в двери дома и вслед за Печерским пробрался к чёрному ходу, – подтвердил Щеглов. – Только вот события стали разворачиваться непредсказуемо. Вы просто не поверите, что случилось! Связной взялся шантажировать Печерского, а всё из-за бабы. Ну-ка, Данила, расскажи его светлости, что ты слышал. Только подробно, ничего не упускай.

Старательно излагая все мельчайшие детали, мальчик сообщил о разговоре графа и бродячего торговца. Дмитрий слушал его, не перебивая, а когда юный сыщик закончил, лишь уточнил:

– Ты уверен, что Печерский забрал чётки?

– Так он же, когда в дом возвращался, мимо меня прошёл. Я как шаги заслышал, от двери отскочил и сбоку за шкаф нырнул. Граф шёл к лестнице, а чётки у него в руке болтались.

– Да уж, ничего себе – развитие событий, – признал Ордынцев. – Выходит, что наш агент не получил указаний от своих хозяев, потому что связник использует их письмо для шантажа. Как вы думаете, что теперь сделает шпион, и самое главное – что делать нам?

Щеглов ответил не раздумывая:

– Мне кажется, Печерский не из тех, кто станет платить шантажисту. Да к тому же с каких шишей? Он ведь одесского золота так и не увидел. Здесь Гедоев явно переборщил. Печерский теперь не успокоится, пока не отнимет у своего врага злосчастное письмо. Да и украденные деньги он явно не простит, там ведь была приличная сумма. Я думаю, что скоро мы увидим связника мёртвым.

– Мне тоже так кажется, – поддержал капитана Афоня. – У нашего торговца гашишем сейчас только одна возможность спасти свою шкуру – уехать из Москвы. Я так понимаю, что Печерский будет сидеть около своего начальства, пока торжества здесь не окончатся. Вот тогда он и ринется в погоню за связником. Куров дежурит на постоялом дворе, и если Гедоев засобирается в дорогу, то мы сразу об этом узнаем. Только ведь это ещё не всё. Данила нам сегодня кучу сюрпризов преподнёс.

– Вот именно, что сюрпризов, – подтвердил Щеглов. – Наш малец раскрыл тайну загадочного графа Булгари. Гашишем торгует начальник канцелярии новороссийского генерал-губернатора. Поэтому и испугался ваших расспросов. Вы ему про севастопольский порт говорили, а он про Одессу подумал. Рассказывай Данила про второй разговор.

Мальчик кивнул и старательно пересказал всю короткую беседу Гедоева с одесским чиновником.

– Значит, позвал, на Итальянскую улицу? – уточнил Дмитрий.

– Так точно, – по-военному подтвердил Данила.

– Я тоже обратил внимание, – вмешался Афоня. – Местечко-то известное.

Ордынцев задумался. Что это? Совпадение? Но если шпион – Булгари, то ему Гедоев не нужен, ну, если только не считать торговли гашишем, хотя это дело, как известно, доходное. Передать донесение начальник канцелярии может и сам – нужно лишь дойти до лавки или гостиницы на Итальянской улице, вот дело и в шляпе.

– А вы-то что думаете, Пётр Петрович? Кто? Печерский или Булгари? – спросил Дмитрий пристава.

– И ведь, как на смех, оба графы, – отозвался Щеглов, потом прикрыл глаза и замолчал.

Собеседники терпеливо ждали. Капитан так и сидел – откинувшись на спинку кресла, глаза прикрыты, а кончики пальцев легко выбивают быструю дробь на подлокотниках. Заговорил он так же неожиданно, как и замолчал.

– Я думаю, что Печерский. И дело даже не в том, что, как мы теперь знаем, связник вез графу большую сумму денег и письмо – плату за работу и новые указания. Дело в том, что будь шпионом Булгари, ему агент в Одессе ни к чему. Граф торгует гашишем, товар этот контрабандный он может получать только через Константинополь – не зря он там столько лет просидел и связями обзавелся. Множество знакомых с Булгари моряков чуть ли не ежедневно туда отплывают, так что нет у графа нужды свои донесения греку на Итальянской улице передавать. Грек да его слуга – лишние люди в цепочке, а значит, лишний риск. Так что я думаю – Печерский.

– Согласен, – поддакнул Афоня. – В одесском порту десятки кораблей контрабандой промышляют, никакого резона нету ещё и Сефиридиса задействовать.

Дмитрий думал так же, да и то, как Гедоев решился шантажировать своего заказчика, подтверждало, что спрятанное письмо полностью изобличает Печерского. Но пока у их команды не было ни письма, ни доказательств.

– Может, нам арестовать Гедоева? – подумал он вслух. – Отберём письмо, доказательства против Печерского появятся…

– Кибиточник будет молчать, ведь граф для него теперь – курица, несущая золотые яйца. К тому же выходит, что его самого можно обвинить в пособничестве шпиону, – возразил Щеглов. – Так что остается единственная возможность: брать Печерского с поличным.

– Надеюсь, вы имеете в виду не над трупом связника? – хмыкнул Дмитрий.

– Если судьба так распорядится, я не откажусь от любых возможностей, – твёрдо сказал Щеглов. – Что же мне теперь – охранников к шантажисту приставить, чтобы его оберегать? Что заслужил, то и получит…