– Он… – Я улыбнулась, когда снежинка приземлилась мне прямо на кончик носа. – Он очень похож на меня. Он понимает меня как ни один другой парень. И думаю, что я тоже его понимаю.

Уэсли усмехнулся.

– Вау, – вырвалось у него. – Никогда бы не подумал, что ты настолько сентиментальна. Не помню, чтобы ты так проникновенно говорила о ком-то, кроме Эми.

Я бы, наверное, покраснела, если бы моему лицу не грозило обморожение.

– Тебе нужно рассказать ему о своих чувствах, – произнес Уэсли. Это прозвучало так непринужденно. Между прочим. Как будто он предлагал простейшее решение.

Я и не подозревала, что он настолько глуп.

– Я не могу.

– Почему нет?

– Это сложно.

– Мы это уже установили.

Я закусила губу.

– Из того, что ты сказала, я бы сделал вывод, что, возможно, он испытывает такие же чувства к тебе.

– Я почти ничего не сказала, – возразила я. – И нет, это невозможно. Ему нравится Эми. Она милая и красивая, а я…

– Что ты?

Он не давал мне сорваться с крючка.

– А я… не Эми.

Уэсли остановился, положил руку мне на плечо, и развернул к себе. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Ладно, – сказал он. – Послушай меня. Во-первых, перестань сравнивать себя с Эми.

– Какое тут может быть сравнение…

– Стоп. – Он сурово посмотрел на меня, словно призывая взять свои слова обратно. Я промолчала, и он продолжил: – Прекрати сравнивать себя с другими. Я знаю, сейчас тебе это кажется важным – я раньше тоже так думал, – но на самом деле все это фигня. Поверь мне.

Я закатила глаза. Ему легко говорить. Он ведь Раш. Красавчик, всеобщий любимец. И не то чтобы я считала себя уродиной или лузером. Просто я знала, что любой, кому нравится Эми, вряд ли проявит интерес ко мне.

– Во-вторых, – сказал Уэсли, не давая мне пуститься в размышления. – Неужели ты позволишь такой ерунде встать между вами?

Чувство вины свернулось клубком в животе, и я тяжело сглотнула:

– Я этого не хочу.

– Вот и не делай этого, – сказал он. – Твой парень, может, и классный, как ты говоришь, но вас с Эми связывает нечто большее, особенное. Вы неразлучны с той минуты, как встретились. Вы – как арахисовое масло и желе.

– Фу.

– Черт. Все время забываю, что ты не любишь арахисовое масло с желе… но Эми никогда этого не забывала. Ты знала, что, когда наши родители брали вас двоих на море, Эми сама готовила для тебя сэндвичи? Отец непременно забыл бы и сделал сэндвичи с арахисовым маслом и желе на всех. Поэтому Эми делала для тебя другой сэндвич и клала его в отдельный пакет.

Я опустила взгляд и уставилась на свои сапоги. Я не знала таких подробностей, но они не стали для меня сюрпризом.

– Я не знаю точно, что происходит между вами, – признался он. – Я не знаю, каким боком тут этот парень. Но я знаю одно: вы обе пожалеете, если не исправите ситуацию.

– Она не хочет со мной разговаривать. Как я могу все исправить, если она этого не хочет?

– Наберись терпения, – посоветовал он. – Ты же знаешь Эми. Она не такая, как ты или я. Иногда ей нужно время, чтобы облечь свои чувства в слова. Она сама придет к тебе, когда будет готова.

– Да, – вздохнула я. – Ты прав.

– Знаю. Я всегда прав.

Я фыркнула:

– Скажешь тоже.

– Ладно. Давай возвращаться. Бьянка меня убьет, если я умру от обморожения в хибаре ее деда.

– Но к тому времени ты уже окочуришься, так что…

– Это ее не остановит.

На обратном пути мы изрядно поплутали – за разговорами мы с Уэсли сошли с тропинки и совсем забыли, в какую сторону движемся. И вот когда мне в голову уже полезли страшные мысли о Доннер Пати[41], за деревьями показалась хижина, и мы рванули вперед.

Мы вовремя вынырнули из-за угла – «Порше» как раз взбирался по подъездной дороге.

– Послушай, Сонни. Серьезно, просто скажи парню, что ты чувствуешь. – Уэсли вернулся к уже забытому разговору.

– Но…

– И не думай, что тебе известно, какие чувства он испытывает, – твердо произнес он. – Ты не можешь читать его мысли. Дай ему шанс. Вполне возможно, что он тебя удивит. – Он улыбнулся, наблюдая, как Бьянка вылезает из машины.

– Эй, – завопила она, жестом подзывая его. – Ты собираешься помогать или мне самой выгружать эти неподъемные сумки?

Его улыбка сменилась усмешкой, и он поспешил к ней. Наш разговор мигом вылетел у него из головы.

– Что здесь есть для меня? – спросил он, когда она закатила глаза и всучила ему пакеты.

Я отошла в сторонку и долго наблюдала за ними. Слова Уэсли несколько ошеломили меня. Райдер сказал почти то же самое, когда посоветовал мне связаться с моим отцом.

И как будто при этом он подразумевал и меня.

Возможно, Уэсли прав. Кто знает, может, Райдер и удивит меня, если я дам ему шанс?

А с Эми мне действительно стоило набраться терпения. Я знала, что рано или поздно она вернется ко мне и мы вместе исправим все, что напортачили.

Бьянка не подвела с угощением. Она накупила конфет, попкорна и большую коробку мороженого с шоколадной прослойкой. Не говоря уже о вишневой коле в таких количествах, что невозможно выпить за два дня – именно столько оставалось до окончания нашей аппалачской авантюры[42].

Мы вчетвером расположились в гостиной, у ярко пылающего камина, и приготовились смотреть церемонию спуска новогоднего шара[43]. Эми молчала, как обычно в моем присутствии, но я старалась не падать духом. Отчасти меня вдохновляли слова Уэсли о том, что Эми придет ко мне, когда будет готова, – но в основном я держалась ради Бьянки. В конце концов, это ей принадлежала идея поездки в горы, и мне не хотелось портить ей праздник.