Я предупредил эльфов, чтобы они покрепче держали животное и не подставлялись под удары копыт, и начал лечение. Выпустив лечебное заклинание, я стал заращивать раны. Конь бился, ржал, ему было очень больно, я знал это, эльфы с трудом удерживали его, чтобы он не убежал, — но раны все-таки стали затягиваться и исчезать. Скоро на их месте оставались только небольшие вмятины — через месяц вообще ничего не будет видно, как только нарастут мышцы.

Только сейчас я понял, что лечил и Бабакана, и коня без всяких камней! Видимо, тот ардаман, который растворился в моем теле, сделал так, что теперь я мог, как заправский лекарь, исцелять, не пользуясь дополнительными приспособлениями. Это меня очень обрадовало, но было не до открытий. Быстро свернув лагерь, мы нагрузили лошадей и поскорее выехали из проклятого места. Впереди было еще две с половиной сотни верст такой же пакостной дороги.

Мы продвигались медленно, гораздо медленнее, чем я предполагал. Мои залихватские планы преодолевать в день по пятьдесят — шестьдесят километров оказались несбыточной мечтой. Двадцать — тридцать верст, в лучшем случае.

Еще дважды нам пришлось отбивать ночное нападение болотных гадов — один раз это снова были жабокрокодилы, другой — какая-то мелкая пакость высотой по колено, но невероятно быстрая и состоящая, казалось, из одних зубов. Все получили как минимум по одному укусу, и мне пришлось лечить моих спутников, пришедших в совсем отвратительное настроение. Даже Бабакан с Караном были угрюмы, не перебранивались и тихо ехали на измученных лошадях.

Животные тоже страдали — мы были вынуждены находить площадки, пригодные для пастбища, буквально с боем, и несколько раз совершались нападения на коней — не массовые, но очень неприятные и опасные. В конце концов, одна лошадь все же погибла, укушенная ядовитой тварью, похожей на огромную летучую мышь, — среди белого дня она приземлилась на спину животного и цапнула за шею, после чего лошадь забилась в судорогах и умерла в считаные минуты. Я даже не успел прибить эту тварь, так как она так же бесшумно унеслась непонятно куда, видимо, дожидаться, когда мы отъедем, чтобы приступить к поеданию падали.

Интересно, что, даже когда лошадь уже была мертва, к ней не приблизился ни один падальщик, хотя обычно, после убийства какого-нибудь обитателя леса к нему тут же выстраивалась очередь из мелких животных-падальщиков и разных жуков-пауков, желающих полакомиться мертвой плотью. Похоже, эта тварь впрыснула в лошадь такой яд, что никто не решился есть такую пакость.

Да и по павшей лошади это было видно. Буквально за двадцать минут, пока мы перераспределяли вещи и собирались продолжить дорогу, она превратилась в желе, которое наполняло шкуру. Я не смотрел внутрь, конечно, но казалось, будто даже ее кости растворились и стали густой жидкостью. Надо ли говорить, что мы свалили из этого места так, что наши пятки засверкали под лучами светила, пробивавшимися через густые кроны деревьев.

Лишь на десятый день мы стали выходить из отравленных джунглей, и они сменились более-менее привычным лесом, состоящим из сосен, елей, лиственных деревьев и кустарников. Сразу снизилась температура — складывалось такое впечатление, что мы поднялись на какое-то высокогорное плато — впрочем, наверное, так и было.

Дорога медленно и незаметно забиралась все выше и выше, и только в глухих джунглях, закрывающих обзор, это было трудно понять. Мы облегченно вздохнули, хотя Даркк предупредил:

— Будьте осторожны! Те джунгли, где мы шли, это ерунда по сравнению с тем, где мы оказались сейчас. Вот в этом лесу и исчезали наши люди, стоило только отойти с дороги в сторону. Мой совет: не теряйте друг друга из вида, даже если отходите по нужде.

— Тьфу, гадость какая! — отреагировала Аранна. — Бабакан, если ты устроишься по нужде передо мной, я дам тебе пинка в зад! Мне сниться будет эта ужасная картина, и я потеряю сон!

— Ничего ты не понимаешь в мужчинах! — хохотнул гном. — За счастье тебе посмотреть на мой зад! Тысячи женщин мечтали бы его увидеть, только вот не позволяю. Не всем дано такое счастье!

— Хорошо, что не всем. Главное, чтобы кормящие матери не увидели это страшное зрелище — твой волосатый зад, у них сразу молоко пропадет!

— Шутки шутками, ребята, не отрывайтесь никуда — я не хочу вас потерять! — остановил я шутников. — Вспомните ту крылатую тварь, за пятнадцать минут растворившую лошадь изнутри. Вы тоже хотите такого конца? Держитесь ближе, правильно вам сказал Даркк. Больше того, я вам скажу, что уже давно чувствую, как будто за нами кто-то наблюдает. Я не стану утверждать, что этот наблюдающий — враг, но и доброжелательным его назвать не могу. Ощущение, как будто что-то огромное и разумное смотрит на нас и решает: прихлопнуть этих муравьев или нет. Впору вообще за руки держаться, даже когда по нужде идем, так что хватит шуток.

— Я тоже ощущаю, как будто за нами наблюдают, — сказал эльф. — И место наблюдения меняется — будто кто-то бегает и его меняет.

— Всё? Успокоились? — спросил я строго. — Смотрим во все глаза, с дороги ни шагу, на привале я попробую посмотреть, откуда ветер дует.

В полдень мы встали на привал возле небольшого озера, образовавшегося у дороги и заполненного прозрачной темной дождевой водой. Эта вода отдавала листьями, прелостью, но была прозрачна и, самое главное, из нее никто не мог выскочить и вцепиться пьющим лошадям в глотку — что уже бывало в джунглях, и не раз.

Я сел возле сосны, росшей прямо на обочине дороги, оперся на нее спиной и закрыл глаза. Затем я произнес заклинание управления стихиями и потянулся сознанием к ветрам. Раньше мне это давалось довольно трудно — воздушные потоки ускользали, сопротивлялись, заклинание норовило все время развеяться. В этот же раз — я слился со стихией воздуха легко, как будто занимался этим много тысяч раз.

Я удивился этому так, что чуть не упустил контроль, быстро исправил свою ошибку и снова слился с воздухом, решив осмотреть местность с помощью магии воздушной стихии. Известно, что каждое существо испускает тепло. Значит, те, кто за нами следит, должны тоже испускать тепло и нагревать окружающий его воздух. Я, следя за потоками воздуха, увижу эти нагретые «коконы» и по их очертаниям смогу понять, кто это, люди или звери.

Мое сознание распространилось по окрестностям, я сосредоточился… и увидел с десяток одинаковых по размеру пятен, окруживших нашу стоянку со всех сторон. Они перемещались, останавливались на несколько минут, потом опять перемещались… Я подлетел поближе — это были существа размером с крупную собаку, но отличающиеся от собак большой головой. Я не видел подробности — окраску, детали строения, но основное рассмотреть смог.

Неожиданно, как только я спустился пониже, вся стая бросилась прочь, оставив лагерь, и понеслась на восток. Я последовал за ними, но они вдруг как будто куда-то провалились, а я остался. Похоже, они забрались в нору — вот только почему я не смог попасть туда следом за ними? Складывалось впечатление, будто они закрыли за собой дверь. И еще — мне показалось, что они почувствовали мое присутствие, потому и сбежали.