Все-таки иду. В глазок вижу только соломенную шляпу.

Лидия Семеновна, что ли? Опять за рыбками присмотреть надо, пока она на даче?

Открываю, прикидывая в голове, как отмазаться от такого сомнительного счастья.

Как только я понимаю, кто передо мной, мне хочется захлопнуть дверь перед носом этой особы. Но внезапно меня одолевает любопытство.

Обычно любовницы приходят к женам мужей и рассказывают жалостливую историю, что дескать она и гулящий муж любят друг друга, скоро у них будет ребенок, и только коварная бессердечная жена стоит на пути к их совместному счастью.

Или наоборот. Жена приходит к любовнице и усовестивает, что она разрушает счастливую семью, в то время как сама еще молода и может найти свою судьбу в другом месте. Хоть бы и в другой семье, только не в этой.

А я ни то, ни другое.

Я даже не брошенка.

Зачем пришла Линда?

— Лиза? Вы меня помните?

Конечно, я помню тебя, змеюка. Но я не произношу этого в слух, а молча сторонюсь, приглашая ее войти. Жестом предлагаю проследовать на кухню.

При ярком дневном свете в присутствии этого эталона женственности я остро чувствую, что у меня до сих пор не чищены зубы, на голове воронье гнездо, и одета я в вытянутую и полинявшую отцовскую майку.

Линда аккуратно пристраивает свой фитнесс-зад на табуретку, стаскивает соломенную шляпку, не повредив укладки, и теперь теребит ее в руках, видимо, не зная, как начать разговор.

Помогать я ей не собираюсь.

Да, она ни в чем не виновата, но мне от этого не легче.

Я даже кофе ей не предлагаю, всеми способами демонстрируя, что ей не рады. Делаю глоток из кружки.

Черт, горячий!

— Лиза, — собравшись наконец, начинает Линда. — Наверно, стоит сначала представиться. Я — Линда Ренсберга, сестра Егора и Олега.

Глава 39. И что теперь делать?

Я в таком шоке, что проливаю горячий кофе себе на ногу.

После некоторой суеты, приведя в порядок конечность, но не мысли, я задаю вопрос:

— А… э… а кто женится на Егоре? — м-да. Попытки выразиться связно не претерпевают успеха.

Линда смеется.

— Никто. Замуж выхожу я.

— А… — опять блею я. — Вы на них не похожи, и фамилия у вас другая. Второй брак, да?

Ёопть, Лиза! Ты — позор человечества. Но Линда вроде спокойно принимает мою бестактность.

— Я им не родная. Сводная. По отцу.

И тут до меня начинает доходить весь звездец ситуации. И смысл слов Егора, и все неклеящиеся непонятки, которые я на эмоциях отбрасывала. Хватаюсь за голову.

Твою мать! Я сама все испоганила своими руками!

Ну, конечно, какая невеста или любовница будет зазывать в дом к своему мужику пришедшую на ночь глядя выдру? Да никакая!

Я хоть раз слышала, что кто-то упоминает не абстрактное торжество, а свадьбу самого Егора? Нет. И на работе никаких разговоров не гуляло.

Мне Егор говорил, что я херней страдаю? Говорил.

И что теперь делать?

Стоп.

— А как же тот пост в ВК?

— Маркетинг, — поясняет мне Линда. — Журналюгам и сммщикам ведь что нужно? Просмотры, лайки, комментарии! Я ведь благодаря братьям тоже получила долю в наследстве, хотя их мать против. Так что я — тоже наследница. А про наследников читают охотнее. И давай на «ты».

Как обухом по голове. Я такое натворила. Я истерила на ровном месте.

— Почему он мне не сказал сразу?

— Из-за меня, наверно. Я не очень люблю распространяться на тему того, что я дочь Кирилла Раевского. Я — плод измены. Но, думаю, потом Егор все равно бы тебе рассказал.

Кошмар. Ужас. Я действительно ревнивая стервозина.

— А… Это Егор попросил тебя прийти? — поднимает голову робкая надежда.

Линда качает головой.

— Олег. Вообще это странно, он никогда не вмешивается. Да и мне самой с самого начала в голову не пришло с тобой объясниться, хотя я просто заскочила к Егору, потому что недалеко от его дома меня окатила водой из лужи проезжающая мимо машина. Когда Егор вернулся, и я передала ему твои слова, он сразу сорвался вслед за тобой. Вернулся часа через два, выпивший и злой. Швырялся вещами, матерился, ругал весь свет и баб. Сначала объяснял себе в зеркале, что никакая задница не стоит таких нервов. Потом долго и нудно объяснял мне, что, когда я выйду замуж, прежде чем устроить светопреставление, необходимо уточнить у мужа, правильно ли я все поняла. Но даже тогда я не сопоставила. Только после звонка Олега. Поверь я не из вредности не рассказала, что я — родственница, просто мы с братьями общаться стали совсем недавно, ну и понимаю я их пока плохо.

— М-да, — я сижу как пришибленная. — Как быть-то теперь? Как мне в глаза ему смотреть.

Линда захихикала.

— Ну, раз он так темпераментно переживал, значит, ты ему не безразлична. Ну твоя задница так точно.

Я краснею.

— Думаю, вам стоит поговорить. Егор все-таки достаточно адекватный. Чаще всего. Почти, — тут Линда, видимо, окончательно разуверяется в своих словах, и это меня удручает. — В общем, позвони лучше Олегу или какой-нибудь мудрой подруге.

— Ну спасибо, — иронизирую я.

Я уже представляю, что скажет мне Олег.

— Зря, ты так кипишуешь, — успокаивает меня Линда. — Все у вас будет хорошо! Такая страсть, это счастье!

Она почему-то грустнеет, и улыбка ее, вызывает какое-то щемящее чувство.

— А ты без страсти выходишь замуж? — удивляюсь.

Мне кажется по таким женщинам как Линда мужики сходят с ума. Бросают к их ногам состояния, стреляются на дуэлях, в крайнем случае, бьют морды. Из-за таких как она кончают жизнь самоубийством.

— Я выхожу замуж по расчету.

— Зачем? — еще больше удивляюсь. — Если ты наследница Кирилла Раевского, то денег у тебя должно быть много.

— Тут немного другие причины, — все так же грустно поясняет она. — Я — залог. В лучшем случае, меня ждет фиктивный брак на пять лет, а потом я снова смогу стать свободной. В худшем… Даже думать об этом не хочу.

— Залог? Но… Как же это? — я шокирована историей Линды. — Как Егор и Олег это допустили? Или это они тебя заставили?

— Вовсе нет, — отмахивается она. — Они как раз отговаривали. Я сама это предложила. У меня есть на то свои причины. Так я чувствую, что сделала что-то для семьи, и не чувствую себя обязанной.

Понятно, что ничего не понятно.

— Так что я тоже сейчас задаюсь вопросами: как теперь быть и что теперь делать. Ладно, заболтала тебя я. Да и дела не ждут: