ещё и ближайшие окрестности. — Трава не примята нигде. Пыль на дорогах без колеи и следов. Птицы там поют...

Смотри-ка. Разведка для них и впрямь не впервой.

— Вон, гляди правее. Заправщик видишь? — Я шепнул пацану, указав направление пальцем.

— Чё-то нет... — Сержант всмотрелся сквозь бинокль в указанном направлении. — А... Это что ли заправщик?

— Ну, был когда-то. Разорвало. И потом выгорел так, что аж кабина оплавилась. «КрАЗ», судя по решётке. Старичок. Постарше меня будет... Был. Поэтому им и побрезговали.

— И чё там смотреть?

— Заправочная станция рядом должна быть. В стороне от резервуаров и казарм. Больше негде. Там рядом ещё и лаборатория. Её тоже посмотрим.

— А там вон рядом, видишь? Тоже каркас какой-то. Вроде легковушка. — Егор указал чуть левее расплавленного грузовика. — "Нива" что ли? Чё она делает на взлётке? Остальные вон — на парковке.

— Да кто ж теперь знает... Может на ней бандиты тут зимой рассекали. Для снежного бездорожья — самое то.

— А в казармы не пойдём? — Поинтересовался Тимур.

— Слишком очевидная цель, можно не тратить время. И оружейку и столовые там давно обчистили. Или сожгли в ходе стычек. А вот если заправщик так поплыл, то рядом с ним довольно долго даже стоять нельзя было. Как в сталеплавильном цеху.

И оглядев своё малолетнее, но послушное воинство, я скомандовал:

— Вперёд.

Пустота мёртвого аэродрома не была иллюзией. Ни люди, ни жоры тут действительно давно не появлялись, вполне логично рассудив, что после такого пожарища поживиться тут больше нечем.

Продвигаясь вдоль одной из бетонных полос мы заметили на ней пару истлевших трупов в модных спортивках. Грязные пуховики были в нескольких местах продраны пулями. Бандиты никогда не заморачивались сбором своих убитых товарищей.

Были тут и более старые мумии лётчиков-курсантов, очевидно, ставших жорами. И подвернувшихся под перекрёстный огонь враждующих сторон. Их легко можно было опознать по синим лётным курткам с характерными высокими меховыми воротниками — точно таким же, как у той парочки на «Ансате». И такой же, как у моего отца.

— Какой-то бункер, что ли. — Достигнув останков заправщика, Егор, шедший в цепочке первым, заметил небольшое приземистое строение из бетона. — То что надо?

— Так точно. Заправочная. Вон, видишь трубы под землю уходят в сторону резервуаров, с той стороны. А вон, наверное, и лаба.

Вход обнаружился достаточно быстро. Дверь была открыта. Внутри нас встретил ряд ярко-голубых агрегатов цилиндрической формы, напоминавших бочки для продажи кваса. Только вместо колёс они были установлены на толстые стальные ножки. Передняя часть «бочек» была прикручена к основанию парой десятков внушительных болтов, а к задней из стены подходили две трубы. «FASM» — гласила надпись на передней панели.

— Фильтры. — Пояснил я пацанам, рассматривающим загадочные приборы со всех сторон. — Вот тут внизу у них сливной клапан. Закрыт. Значит не сливали, как я и думал. Егор, вызывай Форса.

Пока командир сводного отряда переговаривался с водителем по рации, мы продолжили осмотр здания. Но кроме покрытой пылью аппаратуры, управлявшей подачей топлива в заправщики, не нашли тут больше ничего интересного.

Через минуту подъехали автомобили и пацаны приступили к заполнению канистр. Через сливные клапаны с фильтров действительно что-то полилось. И, судя по душному запаху, мгновенно наполнившему тесное помещение — то, что нужно. Понаблюдав за их действиями, я убедился в том, что они всё делают правильно. И раздал дополнительные ценные указания:

— Никому не курить и не стрелять. Пойду лабораторию гляну, может там ещё чего полезного есть. Кто со мной?

— Белый. — Егор кивнул светловолосому кадету и тот беспрекословно побежал следом за мной наружу.

— А зачем тут вообще лаборатория? Чтобы опыты какие-то проводить? — Поинтересовался поспевающий за мной кадет.

— Нет. Тестировать топливо надо постоянно. На примеси, на конденсат. Не разложилось ли на фракции за время хранения. Не смухлевал ли поставщик. Это если в автомобиль залить бензин, разбавленный ослиной мочой — то он в худшем случае потребует капремонта движка. Или просто заглохнет посреди поездки. А если у тебя на паре тысяч метров вдруг заглохнет вертолёт... — Я развёл руки в стороны, намекая на очевидные последствия такого происшествия.

— О как... То есть то, что мы тут собираем, может оказаться уже и негодным? — Белый начал обходить строение в поисках входа вместе со мной, постоянно крутя головой по сторонам как заправский телохранитель.

— Фифти-фифти, как говорит наш друг-космонавт. Но другого авиационного бензина у меня для вас нет.

— А чё, он сильно отличается от обычного? Ну, тот, который просто для машин?

— Октановое число у него больше ста.

— Эге...

— Вот тебе и «эге»... Вон вход. Пошли.

Внутри действительно оказалась лаборатория. По крайней мере, на это указывали расколоченные в хлам реторты, пробирки, ректификационные колонны, спектрографы и прочие тонкие инструменты и аппараты, составлявшие матчасть данного подразделения. Резервуаров с тестируемым материалом видно не было. Ещё топлива мы тут не найдём. Моё внимание привлекла лишь небольшая пластиковая бутыль. Судя по виду - с машинным маслом. Гопники, очевидно, проигнорировали густую вязкую жидкость, совсем не похожую на бензин. Но нам она была как нельзя кстати. Масло вертолётные двигатели жруг гораздо быстрее, чем автомобили. И наверняка у нашего знакомого пилота был дефицит и по этой части.

Также внутри прямо у входа нас встретил истлевший труп в некогда цветастом пуховике, ватных штанах и весьма приличных зимних ботинках с «чёткими» тремя полосками по бокам. Он лежал животом на полу, изогнувшись назад и уткнувшись лицом в стену. Судя по старым следам запёкшейся крови на стене рядом с ним, парня пристрелили в затылок, почти в упор.

— Как думаешь, кто это? — Толкнул я Белого. — Комсомолец или ленинский? Кто тут победил?

— Да хер их знает. — Пацан пнул труп, откинув того от стены на пол. — Они примерно одинаково одеваются, как и все гопники... О, смотри! Читал что-то, когда его кокнули.

Когда кадет отпихнул тело, нашему виду открылась его иссохшая рука, всё ещё сжимавшая клочок бумаги. На разорванном примерно пополам белом листе было видно лишь несколько символов, напечатанных посередине свободного пространства: «...ариант 002.».

— Какой-то протокол испытаний, наверное. Нахер только он был ему нужен... — Я присмотрелся к трупу — ничего необычного, кроме того, что нигде рядом я так и не увидел гильзы от смертоносного выстрела.

— Может посрать тут