– Я слышал, как звонил телефон, – голос свидетеля сталвраждебным. – Тогда я поднялся и прислушался… И понял, что звонок слышен изсоседнего дома, то есть из Колмонт-апартментс. Голос был мужской… Мужчинаговорил по телефону…

– Вскоре вы услышали звук борьбы?

– Да, сэр.

– На фоне дребезжания дверного звонка?

– Да.

– А может быть, это снова звонил телефон?

– Нет, сэр. Это исключается.

– Откуда такая уверенность?

– Звук звонка был совсем другим… В нем было больше вибрации…Кроме того, интервалы между звонками были совершенно другими, более длинными…Не такими, как у телефона.

Со стороны было похоже, что этот ответ сильно разочаровалМейсона.

– Вы можете присягнуть, что это были не телефонные звонки?

– За это я полностью ручаюсь.

– В этом вы уверены не меньше, чем во всех остальных своихпоказаниях?

– Да, сэр. Я абсолютно уверен.

– Знаете ли вы, сколько тогда было на часах?

– Около двух часов ночи… Точно не скажу. Через какое-товремя, полностью проснувшись, я позвонил в полицию. Тогда на часах было двачаса двадцать семь минут. Значит, прошло минут пятнадцать-двадцать. Повторяю,господин адвокат, за точность я не ручаюсь… Я дремал…

– Разве вам не известно, – медленно поднялся с места Мейсон,– что человеку, проживающему в апартаментах «Бейллэр», физически невозможноуслышать дверной звонок в квартире В в Колмонт-апартментс?

– Почему невозможно? Я же слышал! – возразил свидетель.

– Вы имеете в виду, что слышали звук звонка. Но почему вырешили, что это был звук именно дверного звонка?

– Потому что это ясно… Я его слышал!

– Почему же вам ясно?

– Я же не глухой! Я знаю, что такое дверной звонок!..

– Разве вам до этого приходилось слышать, как звучит двернойзвонок в квартире В в Колмонт-апартментс?

– Нет… Понимаете, ночь была душная и жаркая… Очень тихая… Ниветра, ни грозы… Все окна были распахнуты…

– Прошу отвечать на вопрос. До этого вам приходилось слышатьзвук дверного звонка квартиры В в Колмонт-апартментс? – повторил Мейсон.

– Не помню такого случая.

– После этого вы не проверяли на практике звучание звонка усоседей?

– Нет… С чего бы это я вдруг стал проверять… Но я сразу жепонял, что это был звонок у двери…

– У меня все, – улыбнулся Мейсон, кивнув в сторонуприсяжных.

Лукас пожелал задать свидетелю несколько дополнительныхвопросов.

– Независимо от того, каково расстояние между вашими домамив футах, вы могли бы определенно сказать, можно ли услышать дверной звонок усоседей?

– Возражаю, ваша честь! – Мейсон вскочил на ноги. – Вопрос,заданный в такой форме, подсказывает ответ! Свидетель только что показал, чтодо этого случая никогда не слышал звука дверного звонка у соседей. Поэтомунельзя спрашивать, можно ли его услышать на таком расстоянии. Дело Высокогосуда сделать подобный вывод. Поскольку мистер Крейндейлл никогда не слышалзвонка в квартире Мокси, то может только предположительно высказать своесоображение по данному вопросу.

– Возражение принято, – постановил судья Маркхэм.

– Вы хорошо слышали телефонный звонок, мистер Крейндейлл? –нахмурившись, спросил Лукас.

– Да, сэр.

– Вы отчетливо его слышали?

– Совершенно отчетливо. Настолько, что в первый моментрешил, что это звонит наш телефон.

– По вашему мнению, телефонный звонок сильно отличается отдверного?

– Вношу протест против наводящих вопросов! – возразилМейсон.

– Протест принят, – сказал судья Маркхэм.

Немного подумав, Лукас нагнулся к своему помощнику и отдалкакое-то распоряжение. На его лице появилась хитрая усмешка. Выпрямившись, онсказал:

– У меня все, у защиты есть еще вопросы?

– Нет, – покачал головой Мейсон.

– Объявляется перерыв, – объявил судья Маркхэм, – во времякоторого членов скамьи присяжных отвезут для осмотра места происшествия. Втечение этого времени присяжные не должны формулировать или высказывать мненияпо существу дела. Только когда дело будет полностью представлено им, они смогутприступить к составлению выводов. Присяжные не будут также дискутировать междусобой и не позволят, чтобы о деле дискутировали в их присутствии. Обвиняемуюследует отослать обратно в камеру.

Присяжных отвезли на место происшествия вКолмонт-апартментс. Им показали оба здания и окна квартир, после чего проводилив квартиру В.

По указанию Джона Лукаса его помощник к этому временидоговорился с Сиднеем Отисом и получил разрешение на осмотр квартиры. Лукасподошел к судье Маркхэму, отвел его в сторону и поманил пальцем Мейсона.

– Согласны ли вы проверить дверной звонок? – спросилзаместитель окружного прокурора.

– Я не возражаю, – сказал Мейсон.

Полицейский нажал на звонок. Наверху послышалась не оченьгромкая трель.

– Поскольку эксперимент продолжается, то звонок следуетснять, надлежащим образом идентифицировать и представить как вещественноедоказательство, – заявил Мейсон.

– Хорошо, мы так и сделаем, – ответил Джон Лукас посленебольшого раздумья. – Как зовут нынешнего хозяина этой квартиры?

– Сидней Отис, – ответил его помощник.

– Выпишите для него повестку, – распорядился Лукас. –Доставьте его в суд. Снимите звонок и тоже доставьте в суд… Тем временем мыпроводим присяжных на второй этаж и покажем место преступления. Пусть онисвоими глазами увидят обстановку места убийства.

При этом он многозначительно посмотрел на сопровождавшего ихполицейского.

Сначала присяжных провели в квартиру Крейндейлла. Когда всеони столпились у раскрытых окон, из квартиры Отиса послышался настойчивыйзвонок.

– Это же равнозначно проведению следственного эксперимента,ваша честь! – возмущенно воскликнул Мейсон, схватив судью Маркхэма за руку. –Такие вещи не делают без согласия защиты! Так вот о чем, господин обвинитель,вы шептались с полицейским перед отъездом и о чем напомнили ему только что!

– Вы меня обвиняете? – возмутился Лукас.