Мейсон положил перед Родой заявление на развод и протянул ейавторучку:

– Подпишите вот здесь.

– Но он же отец Карла, он не стал бы… – жалобно пробормоталаРода.

– Подписывайте! – властно повторил Мейсон.

Бейлиф шагнул в комнату. Рода нерешительно взяла ручку,расписалась и повернула к бейлифу заплаканное лицо.

– Я готова, – сказала она.

Мейсон сидел за столом и смотрел на Пола Дрейка,развалившегося в кресле для посетителей, – спиной детектив облокотился на одинподлокотник, а ноги свесил через другой. Пальцы адвоката нервно выстукиваликакой-то марш.

– Итак, твои люди догнали их на вокзале? – спросил наконецМейсон.

– Да, – кивнул Дрейк. – За пять минут до отхода поезда. Одиниз парней сел в их вагон и дал мне телеграмму с одной из пригородных станций. Ясел за телефон и распорядился, чтобы на каждой промежуточной станции в вагонсадился другой человек и не спускал с них глаз.

– Надо добиться, чтобы они не возвращались.

– Мне Делла так и передала, – сказал детектив. – Только я неуверен, что понял ход твоих мыслей.

– Я хочу, чтобы они все время боялись преследования, –пояснил Мейсон. – Пусть твои люди иногда даже расшифровывают себя. Одновременноя хочу, чтобы мне был известен каждый их шаг, их имена, под которыми онифигурируют в гостиницах. Мало того, мне нужны фотокопии регистрационныхжурналов.

– То есть ты добиваешься, чтобы они знали, что кто-то идетпо их следу? – уточнил Дрейк.

– Да, но делать это нужно умно. Пусть они считают, чтопреследователи плутают впотьмах, где-то поблизости. То есть они должны всевремя испытывать опасение, что в любой момент их могут накрыть…

– Ничего не понимаю, – пожал плечами сыщик.

– Что же тут непонятного? – удивился Мейсон.

– Разумеется, это не мое дело, но мне кажется, что этотПейндэр в момент убийства был или в квартире Мокси, или где-то рядом. Он жезвонил сестре и сказал, что трезвонил у дверей Мокси около двух часов ночи. Унего был мотив для убийства Греггори. Ведь мы знаем, что он угрожал Мокси потелефону. Вместо того чтобы позволить ему смыться, я бы способствовал егозадержанию и натравил бы на него свору газетчиков. Уж они бы живо распотрошилиего, что способствовало бы созданию благоприятного мнения в отношении Роды.

– И что дальше? – спросил Мейсон.

– А дальше его бы вызвали в суд в качестве свидетеля.

– И что же?

– Ты вывернешь его наизнанку! Докажешь присяжным, что онявился к Мокси требовать денег, угрожал ему и так далее.

– Все верно, – усмехнулся Мейсон. – А потом Пейндэр покажетпод присягой, что Мокси действительно велел ему прийти за деньгами, которые ондолжен был получить от Роды Монтейн, ну а когда он явился, то безрезультатностоял в подъезде и пробовал дозвониться до Мокси, но ему никто не открыл дверь.Это совпадает с показаниями соседей. Прокурору останется только требовать уприсяжных смертной казни для Роды за преднамеренное убийство без смягчающихобстоятельств.

– Пусть так, но какой смысл в том, что ты способствуешь ихбегству?

– Рано или поздно, но окружной прокурор поймет всюсерьезность того, что происходило в ту ночь в квартире Мокси. Ведь ясно, что вмомент убийства Греггори кто-то отчаянно звонил у подъезда. Звонил такнастойчиво, что разбудил людей в соседнем доме. И вполне естественно, что этотчеловек не может быть убийцей, так как невозможно одновременно махать топором извонить у входной двери. С другой стороны, у этого человека нет ни малейшегожелания признаваться в том, что он находился рядом с местом преступления вмомент убийства. И все же, как только окружной прокурор его основательноприжмет, он выложит все. Рода первой заявила, что она не смогла попасть вквартиру Мокси. К сожалению, все дело испортили ключи, найденные в квартиреубитого. И все же присяжные могут ей поверить. Но если окружному прокуроруудастся разыскать еще одного человека, который будет утверждать, что именно онзвонил в подъезде в два часа ночи, и докажет это фактами, то плохи наши дела.Поэтому-то я и не хочу, чтобы Пейндэр был арестован. Сейчас я могу настаивать,что настоящим убийцей является он. В конечном счете если даже предположить, чтоон предстанет перед судом, то уж после того, как он столько времени находится вбегах, проживая в десятке гостиниц под вымышленными именами, мне легче будетуличить его во лжи. Теперь тебе ясен мой план?

– В конце концов окружной прокурор все равно выйдет на этогоПейндэра и…

– При условии, что это будет выгодно мне.

– А тебе не кажется, Перри, что Пейндэром интересуется ещекто-то, кроме тебя?

– Из чего ты заключил?

– Мы же установили наблюдение за ними. Так вот, вчеравечером отель «Гринвуд» наводнила куча детективов. Они готовы были перевернутьвсе вверх ногами для установления местонахождения Пейндэров.

– Полицейские детективы? – заинтересовался Мейсон.

– Нет, из частного агентства. По каким-то соображениям онине хотели привлекать внимания полиции.

– Их действительно было много?

– Вот именно, – кивнул Дрейк. – Я бы сказал, что кто-то нежалеет денег и не считается с затратами.

– Филипп Монтейн – серьезный противник, – сказал Мейсон,прищурив глаза. – Мне кажется, он в какой-то мере догадывается о моихнамерениях. Только вот каким образом он вышел на Пейндэра? Конечно, это не такуж и сложно…

– Ты считаешь, что старик Монтейн предпринимает определенныешаги тайком от окружной прокуратуры?

– Я в этом просто уверен.

– Зачем это ему?

– Он не хочет, чтобы Рода была оправдана.

– Почему он так добивается ее осуждения?

– Если ее оправдают, то она останется законной женой егосына, а у Филиппа Монтейна, как я подозреваю, совсем другие планы в отношенииневестки.

– Но это недостаточно веское основание, чтобы добиватьсясмертной казни для женщины!

– Эх, Пол, я тоже так думал, когда Филипп Монтейн явился комне с предложением уплатить приличную сумму, если я соглашусь на действия,которые основательно ослабили бы позиции Роды.

– Перри, как ты думаешь, где действительно находился этотПейндэр в момент убийства Мокси?

– Понимаешь, у меня нет полной уверенности, что он на самомделе не стоял у подъезда дома. Поэтому я должен встретить его во всеоружии,если придется вести перекрестный допрос.