Ведьма кивнула, и Хасина уселся в кресло.

Поскольку все офицеры отправились на Урию или были заняты делами, Аурелия решила провести сеанс в кают-компании. Получила разрешение от Помпилио, договорилась с медикусом, позвала астролога и теперь медленно ходила вокруг дивана, машинально разминая пальцы.

– Я надеюсь, что прошлый сеанс, который мы провели в Пустоте, сорвал или ослабил блоки, не позволяющие тебе вспомнить прошлое.

– Чужие блоки? – вдруг спросил Квадрига.

– Твои блоки, – твёрдо ответила синеволосая. – Я не увидела вторжения в твою голову, Галилей, всё, что ты забыл, ты забыл сам.

– Возможно, у меня был веский повод, ведьма, – произнёс астролог.

– Возможно, без тех твоих знаний нам не уйти из Трио, – в тон ему произнесла ведьма.

– Может быть. – Квадрига вновь закрыл глаза.

И провалился в небытие – порошок подействовал.

Хасина затаил дыхание.

Аурелия уселась на стоящий около дивана стул, положила ладони на лоб астролога, что-то прошептала, а когда закончила – медикус едва сдержал изумлённое восклицание: Галилей открыл глаза и уставился на ведьму. А она – на него. Ни он, ни она не мигая смотрели друг на друга, явно пребывая не здесь. Точнее, Галилей – здесь, но не управляя собой, а ведьма – в нём, абсолютно погрузившись в сознание астролога.

И словно окаменели.

Не мигали и не шевелились.

Не видя ничего вокруг. Не реагируя ни на что вокруг.

– Так вот как это происходит, – прошептал медикус.

Минуты через три он поднялся с кресла, медленно обошёл застывшую пару, допил оставшуюся в бокале воду – во рту пересохло, постоял, но перебороть научное любопытство не сумел: медленно подошёл и пощупал Галилею пульс. Затем – ведьме.

– Невероятно… Но как я пойму, что у вас всё в порядке?

Ответа, разумеется, не последовало.

Хасина вернулся к бару, налил себе ещё воды, выпил, затем достал из несессера шприц, пузырёк с двумя кубиками ярко-синей жидкости, наполнил ею шприц, положил его на стол и принялся ждать, заложив руки в карманы.

Ещё через четыре минуты ведьма шумно выдохнула и отшатнулась. А Квадрига – вскрикнул, но в себя не пришёл.

– Сейчас?

– Давай!

Медикус подскочил к бесчувственному астрологу, перетянул ему руку жгутом и загнал иглу в вену.

– Если мессер узнает, какую дрянь мы колем Галилею, он нас убьёт.

– Другого способа нет. – Аурелия хотела подняться, но поняла, что не сможет, поэтому крепко вцепилась в спинку стула и замерла. – Подействует?

– Должно.

Астролога заколотило.

Хасина кивнул, словно увидел то, что ожидал, убрал шприц в несессер, сходил к столу и принёс Аурелии воды.

– Спасибо.

– Не за что. – Медикус помолчал. – Он вспомнил?

– Я не знаю.

– Даже так?

– Он… – Синеволосая пребывала в такой слабости, что едва не выронила бокал. – Он не скажет. Я уверена, что даже если он вспомнит – он не скажет. Не сразу…

– И ты не скажешь? – тихо спросил Хасина, забирая из рук Аурелии бокал.

– Я буду настаивать, что ничего не видела, – едва слышно ответила ведьма, не глядя медикусу в глаза. – Во-первых, потому что это знание принадлежит Галилею и только он имеет право распорядиться этим знанием. А во-вторых… – Она криво улыбнулась. – Во-вторых, потому что мне страшно.

///

– По моим расчётам, на Близняшке находится двадцать семь или двадцать восемь боевых цеппелей разного класса, – доложил радист, поглядывая на исписанный лист. – Большая часть – импакто, не менее семи доминаторов.

– Неплохо, – оценил Дорофеев.

– Недостаточно, – поморщился Помпилио.

– Можно предположить, что на Урии пребывает такое же количество кораблей, – заметил капитан.

– Всё равно мало для амбициозных планов. Пусть даже шестьдесят боевых вымпелов – это ничто по сравнению с силами воздушного флота всего одной адигенской планеты.

– С этим согласен, мессер. Но, возможно, у них есть оружие, нивелирующее наше превосходство.

– Возможно, – ответил дер Даген Тур после короткой паузы. – Но один или даже два флота – это ничто. Чтобы справиться с нами, им требуется поддержка Галаны.

– Или наша поддержка, чтобы справиться с Галаной, – обронила Кира.

– С нами урийцы не станут договариваться.

– Почему?

– Потому что мы блокируем им путь в Герметикон, – пожал плечами Помпилио. – Если бы они хотели договориться с нами – уже договорились бы.

– Может, они боятся мести за Тринадцатую… – Рыжая вздохнула. – А теперь и за Девятнадцатую экспедицию.

– Им было достаточно уничтожить все следы Тринадцатой Астрологической и выйти с нами на контакт. Но они этого не сделали, а значит, что договариваться с нами урийцы не станут.

– Логично, – пробормотал Дорофеев. – Сначала нужно завалить наиболее грозного противника.

– Попытаться завалить, – уточнил дер Даген Тур.

– Да, мессер, попытаться завалить.

– А потом они сцепятся с ослабленной Галаной… – Помпилио посмотрел на радиста: – Что ты ещё знаешь?

– Все вымпелы задействованы в поисковой операции, однако обнаружить «Дэво» или «Стремительного» им пока не удаётся. Канцлер очень зол.

– Канцлер?

– Так они называют своего лидера.

– Где он находится?

– На Близняшке.

– Ищет?

– Там у него база.

– Интересно… – Помпилио побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – А вот это действительно интересно. Представляете, сколько сил ему приходится прикладывать для её снабжения?

– Близняшка – это ворота на Урию, – напомнила Кира. – Это его крепость.

– Не уверен, что дело только в этом.

– А в чём ещё?

– Пока у меня есть лишь догадки…

– Астрелий? – улыбнулся Дорофеев.

– Только догадки, – повторил дер Даген Тур и вернулся к расспросам: – Что ещё?

– Я знаю имена капитанов, названия и опознавательные коды нескольких крейсеров, – доложил радист. – Пока всё.

– Может, замаскируем название «Амуша» каким-нибудь урийским? – неожиданно спросила рыжая.

Несколько мгновений Помпилио и Дорофеев смотрели на Киру, затем переглянулись и капитан кивнул:

– Нас могут обнаружить в любое мгновение. А если мы представимся своим крейсером и назовём опознавательный код, то сможем выиграть время.