позже мы поговорим. Я ведь существо женского рода, а у вас не принято мучить женщин.

Последнюю фразу она произнесла с гордостью. Так, словно это было действительно важно.

Я посмотрел на Политу. Она была красива, с точки зрения человека. Большие серые глаза, на худощавом лице. Чуть широкие скулы, чувственный рот, аристократический нос. И слегка надменное выражение лица. Этот дух выбрал себе образ настоящей женщины. Не кокетка с огромным декольте, которая каждым движением намекает на свою сексуальность. Не холодная надменная аристократка, хоть и этого было предостаточно в образе Политы. Я бы сказал, она выглядела, как княгиня древних Русичей. И если убрать тот взгляд, которым она одаривает меня, то можно даже сказать, что она добрая и мягкая. В голове вдруг всплыл какой-то образ из старых фильмов. Когда одетые в простые платья девушки плетут венки и надевают их друг-другу на головы, что-то поют. Что-то тягучее, напевное и томительно грустное. Откуда взялся этот образ в голове, я не знал, но вдруг понял, где искать подход к Полите.

— Шанс, последи, чтобы это существо женского рода не свалило отсюда. Хочу кое-что попробовать.

Я принялся озираться в поисках каких-нибудь цветущих растений. Нашел несколько чудом уцелевших одуванчиков и еще каких-то мелких желтых цветов. Присел, из травы послышался стрекот кузнечиков. Я сорвал желтые цветы, а заодно и одуванчики и, как умел вплел в венок, укрепив его стеблями оставшихся на поле скошенных колосьев. Получилось так себе, но за неимением лучшего сойдет.

Полита наблюдала за моими действиями с какой-то странной тоской.

Взяв венок в руку, я отошел чуть подальше к деревьям. Представил над своей головой огромный клинок и рассек им синие жгуты, стягивающие ткань мироздания.

— Подойди ближе, — обратился я к духу юго-западного ветра.

Полита, к моему удивлению, больше не сопротивлялась. Спустилась на землю и уже, вышагивая по осенней пожухлой траве, подошла ближе. Я только сейчас заметил, что она босиком. Подняв глаза, увидел, что и платье изменилось. Из чего-то праздничного и вычурного, как она в таком в бой-то пошла, оно стало простым белым. Словно передо мной стояла обычная девушка. Кажется, даже лицо стало выглядеть моложе. Волосы из собранных в какую-то сложную прическу стали распущенными и теперь спадали почти до талии.

Я собрал еще немного соломы с земли и сплел из нее небольшое колечко, что можно было надеть на палец. К чему и зачем все это, а главное откуда оно взялось в моей голове я не понимал, но уже словно был в потоке, руки сами собой что-то делали.

Полита подошла ко мне почти в плотную. Я видел, как под платьем часто вздымается ее грудь, слышал дыхание. Выражение глаз тоже изменилось. Сейчас девушка смотрела на меня с легкой усмешкой. Какая-то хитринка была в ее взгляде. Он приковывал к себе, затягивал в серый омут. Я глянул на Настю. Девушка стояла рядом с Романом и смотрела на меня. В ее глазах я увидел тревогу. Миг и притяжение серых глаз Политы исчезло. Словно наваждение прошло.

— А ты везучий, — шепотом произнесла дух.

Я ничего не ответил. Больше той притягательности во взгляде не было. Околдовать она меня пыталась что ли?

Подойдя вплотную к Полите, я протянул ей венок, но она не взяла его, а только чуть склонила голову. Я надел венок на нее. Затем достал нож и уколол себя, позволив вытечь ровно одной капле крови. Обмакнул в нее соломенное колечко. Трава мгновенно впитала красную каплю.

— Ты будешь моей? — спросил я у Политы.

Та с надеждой на меня посмотрела и криво ухмыльнулась, разом разрушив все свое обаяние. Что-то было не так. Я это почувствовал.

— Ты будешь моей! — громче и тверже произнес я.

Ухмылка слетела с губ Политы и чувство, что все идет, как надо вернулось.

— Да мой господин, — произнесла дух, — я твоя.

— Так-то лучше, — буркнул я себе под нос.

Протянул соломенное колечко и надел его на палец Полите. Слегка серое до того момента лицо, моментально порозовело.

Дух словно в поклоне склонила передо мной голову. Я, повинуюсь какому-то странному позыву, протянул руку и сорвал желтое соцветие одуванчика с венка, зажал его в кулаке и спрятал в карман.

Волшебство происходящего вдруг в миг рассеялось. Полита вновь оказалась в каком-то вычурном платье и с уложенными волосами.

— Как⁈ — воскликнула она. — Как ты смог⁈

Я только усмехнулся и промолчал. Сам не представляю, как у меня все это получилось. Хотя догадка была, а точнее даже две.

— Я прошел посвящение? — спросил я Политу.

— Да, — недовольно ответила она.

— Тогда можешь пока быть свободна. Но ты обязана явиться по первому моему требованию.

— Хорошо, — буркнула дух и мгновенно унеслась в свой мир через созданную мною прореху.

Я сосредоточился и закрыл проход.

— Не ожидал, — произнес Шанс, обратившись ко мне. — Думал придется ее долго пытать, прежде чем она согласиться рассказать хоть что-то о ритуале. Как догадался?

— Мне помогли.

— И кто же?

— Император, — выдал я змею одну из своих догадок. — На мне нет медальона, и он смог вложить мне в голову нужные действия.

Шанс как-то недоверчиво на меня посмотрел и пробормотал:

— Ну-ну.

Я предпочёл не заострять внимание на этом эпизоде.

Настя подбежала ко мне, едва я отвернулся от змея. Похоже, девушка была рядом и только ждала момента.

— Ты как? — спросила она.

— Нормально, кажется. Как сама?

— Я-то в порядке. Ты же меня прогнал с поля боя.

— Я не… — начал было я, но Настя не дала мне продолжить.

— И кто эта баба, с которой ты только что обручился?

— Она дух, а не баба. И это всего лишь ритуал посвящения.

— Ага, — покачала головой Настя, — Но все равно, с ней ты обручился, а как же я?

— Думаю, ритуал посвящения не считается за обручение.

Я глянул на Шанса в поисках поддержки. Змей закивал своей огромной головой, соглашаясь с моими словами. Настя слегка прищурилась и недоверчиво на него посмотрела, но развивать тему не стала.

— Куда мы сейчас? — спросил Роман, подошедший к нашей маленькой группке.

— Что у тебя с потерями? — спросил я подполковника.

— Четверо мертвы, и трое раненых. Раненым помощь оказали.

— Похороните павших и отправимся в деревню. Нужна передышка. Думаю, тут мы закончили. Завтра мы отправимся в Суздаль, а вы вернетесь в расположение Василия Ивановича.

— Так и сделаем! — отчеканил Роман и ушел распоряжаться на счет погребения.

Настя вызвалась помочь и прихватила по пути Ивана, направляющегося ко мне от группы бойцов.

Я вновь остался наедине с Шансом.

— Что это было за представление в самом начале? — недовольно спросил змей. — Ты о чем?

— Да о том, что ты меня сюда пускать не хотел!

Как мог аккуратно, я объяснил свои сомнения относительно духов и, в частности, самого Шанса. Змей рассмеялся и долго не мог успокоиться.

— Ты что решил, что если мы все порождения серого тумана, то и действуем за одно?

Я виновато пожал плечами.

— Хочешь сказать, — продолжил змей, — что если вы по большей части состоите из воды, то обязаны выбрасываться на берег, когда идет цунами?

Я молчал, понимая всю абсурдность своего опасения.

— Да если хочешь знать, я, можно сказать, совесть мира духов. Считай, что серый туман удалил у всех своих порождений это чувство и создал из него меня. Вот!

Шанс замолчал и не стал продолжать меня троллить, а просто пробурчал что-то типа: «Ну ты даешь!» и успокоился.

— Мне пора к себе, — вдруг произнес змей. — Пора кое о чем кое с кем поговорить.

— Расскажешь о чем и с кем? — спросил я, хоть и не слишком рассчитывал на ответ.

— Не-а, — ожидаемо ответил змей, взмыл в воздух и исчез в прорехе.

Роману с ребятами потребовалось около часа чтобы отдать последние почести павшим. Я произнес короткую речь над могилами, и мы отправились в деревню.

Поселок жил своей жизнью, даже не подозревая, что уже мог быть полностью уничтожен. Никто из жителей не думал и не гадал о таком. Никто кроме нас не знал, что произошло в нескольких километрах западнее и кому все эти люди обязаны своей жизнью. Но что тут поделать. Такое часто бывает.

Наш небольшой отряд вызвал интерес со стороны детворы, весело галдящей и несущейся по обочине следом за лошадьми. Ближе к центру нас встретил мужик, направляющийся куда-то с большим мешком за спиной.

— Уважаемый, — обратился я к нему, — не подскажите, где тут можно заночевать нашему отряду. Почтовая станция не годиться, там не будет столько места.

Мужик остановился и осмотрел нас.

— А с чего бы это мне вам что-то подсказывать. Мы тут