Только по поводу своего спасения вместо благодарности он, похоже, испытывал досаду: хотел успеха сам, а вся слава и почести (вкупе с головомойкой, но кто об этом вспомнит) достались паре молодых выскочек. А этих двоих Гард точно считал выскочками, особенно Сиаля — слишком тот много умничает, слишком дерзок, а еще лезет туда, куда сам мастер предпочитал вовсе не соваться. Лик, в свою очередь, аль Гарда недолюбливал за высокомерие, но, главным образом, за то, что тот не брезговал прикрывать свою спину, заключая контракты со вспомогательными магами. И те шкуру своего нанимателя спасали, по-крайней мере, дважды. Ценой своей, разумеется. Се ля ви, как говорится.

До недавнего времени мой нынешний наставник служил на Границе, за исключением небольших перерывов, связанных с семейными обстоятельствами (что для аристократов явление нередкое, не сказать обычное). Но года полтора назад решил податься в Академию — преподавать и вести научные разработки, чтобы несколько ускорить получение звания магистра, к которому аль Гард так стремился.

— А где он живет? Что у него с личной жизнью? — пристала я с расспросами к Миртену.

— У аль Гардов есть в Растабане свой особняк, там и живет. По крайней мере, его деловая корреспонденция из Упырятника отправляется туда. А личное… Не женат, если ты об этом. Подружек заводит время от времени, как и все. В общем нормальная жизнь молодого боевого мага.

— А зачем ему соваться в Бездну, да еще к самому Разлому? Сидел бы в столице в безопасности, наукой занимался. Глядишь через году-другой и получил бы свое повышение.

— Не через год-другой, а лет через пяток. Я тут как раз ничего удивительного не вижу, Дея. На границе в последнее время скука смертная, да и в Упырятнике не лучше. А тут такой шанс выделиться. И Хаос… Это, конечно, дрянь порядочная, но затягивает. Я вот не так долго там не был — а уже будто чего-то не хватает.

Все эти сведения оказались, конечно, познавательными, но ясности в поставленную передо мной задачу не внесли. Следующие несколько дней оказались в этом плане ничуть не лучше: я жила своей обычной, уже привычной мне жизнью: училась, работала, танцевала. Но при этом жизнь моя как будто бы встала на паузу. Даже Жанни, мой неизменный партнер по орданго это заметил и надо мной подтрунивал:

— Да уж, Дея, такой смертью, как ты сегодня, я бы ни за что не захотел умирать… Такое ощущение, что тебе не терпится побыстрее со мной разделаться, чтобы заняться, наконец, чем-то поинтереснее..

И, кажется, он был прав. Занимали меня в этот период две мысли: во-первых, конечно, как узнать правду про аль Гарда. У нас с ним уже было три индивидуальных занятия. На первом из них он требовал мне показать, чему я научилась у своего предыдущего наставника. А на следующих, помимо все тех же продолжающихся мучений с лабиринтом, он показал мне, как работает щит, сделанный на основе Тьмы. От меня требовалось учиться передвигаться так, чтобы все время оставаться в радиусе его действия. Меня так и подмывало спросить, а что делать, если ему придется драться: применять одновременно защитные и атакующие заклинания было невозможно. Но я решила не умничать и не задавать неудобные вопросы, в конце концов, мне нужно было, чтобы он считал меня простоватой и не слишком сообразительной.

Также меня занимали мысли о Лике. С ним мы не виделись ни разу за все это время. Если не считать те редкие моменты, когда проходили мимо друг друга в коридорах Академии, делая вид, что и не замечаем, кто это такой тут идет. Я, конечно, понимала, что так и будет — дело прежде всего, и все такое… — но все равно скучала.

Однажды ночью, когда я, уработавшаяся и натанцевавшаяся за вечер, уже засыпала в своей кровати, мне послышались скребущие звуки со стороны окна. Сначала я не обратила на них внимания, думая, что это снова надоедливая ветка неподалеку растущего дерева, и что нужно все-таки обратиться к госпоже Альфине с просьбой слегка ее подрезать, чтобы не стучалась в окно при малейшем ветерке. Но «шкряб-шкряб» настойчиво повторялся, а потом слуха моего достигло очень знакомое поскрипывание: именно то, с которым я поднимала вверх оконную раму, когда хотела увеличить приток свежего воздуха в комнату. Вся сонливость мгновенно исчезла, и я вскочила на кровати, готовясь поднять шум и дорого продать свою жизнь, если потребуется. Первым, что я увидела, были сгустки плотного черного мрака, поднимающие раму повыше, а в следующий момент столь же непроглядно-черный силуэт скользнул через проем и оказавшись на полу, произнес шепотом прежде, чем я успела заорать:

— Не шуми, это я.

«Какая прекрасная фраза» — пронеслось у меня в голове. Пока человек будет пытаться понять, кто же такой этот «я», его можно тюкнуть по темечку — и улю, дело в шляпе.

Голос-то я, конечно, узнала. Но вся ситуация в целом была ужасно странной, не сказать — интригующей.

— Лик? Ты что здесь делаешь? А если тебя заметят?

Он только ухмыльнулся, мол, пусть попробуют. Вообще, в Шедаре есть поговорка — «искать темного мага ночью», — означающая, что это очень-очень неблагодарное занятие. Но мало ли…

— Тсс! — он требовательно прижал к моим губам указательный палец… А взгляд-то! Какой-то уж очень веселый, не сказать шальной.

— С тобой все в порядке? Что про… ммм… — договорить мне не дали, заткнув рот каким-то уж совсем бессовестным поцелуем с отчетливым травяным привкусом.

Ну нет… что-то здесь не так. Я, собрав волю в кулак, отстранилась от этого неожиданного романтика и с подозрением на него уставилась.

— Ты откуда вообще здесь взялся?

— Со следственного мероприятия, — очень четко доложил магистр… И тут до меня дошло.

— Ты что, пьян?

— Не-а, — весело мотнул он головой, — если только чуть-чуть, — мне предъявили разведенные на полсантиметра большой и указательный пальцы, — скоро пройдет. Иди сюда.

Я закусила губу и подошла поближе. Меня тут же снова попытались поцеловать. Я отклонилась. Нехорошо потешаться над людьми, но он был сейчас такой забавный…

— Что за мероприятие? — спросила я.

— Выгуливал двоих подозреваемых, — садясь на кровать и серьезно глядя мне в глаза, объяснил этот новоявленный Ромео.

— И как?

Лик слегка поморщился: разговаривать ему явно не хотелось.

— Пустышки оказались… развлекаются теперь с девочками, — последнее было сказано с неожиданным укором, будто это я их туда заслала. Очень нехорошие мысли зашевелились в моей голове.

— Ли-ик, — сладенько протянула я, — куда, говоришь, вы с этими товарищами ходили? — подозреваю, у них с Миртеном примерно одинаковая схема действий, — к