– Не надо, не надо ничего резать! – взмолился сдавленным хрипом Поспишил. Он не мог ни вздохнуть, ни пошевелиться из-за паралича, сковавшего всё тело.

– Я окончательно и бесповоротно выбираю Свет! – прокричал пан Вацлав и проснулся.

Взмокший от пота Поспишил открыл глаза. Светила полная Луна, заливая комнату своим бледным предательским светом.

Всё ещё судорожно втягивая ртом воздух, профессор положил обе руки на своё хозяйство и, приняв позу упокоившегося с миром иудея, вновь смежил веки.

В тот же миг что-то встало между лунным светом и ликом профессора, заслонив собою светило.

Пан Вацлав снова открыл глаза. Прямо над ним склонился двухметроворостый фантом непроглядной Тьмы.

– О, Господи! – воскликнул от ужаса Поспишил.

– Что Вацек, ручки сложил и думаешь ими свою шпикачку от гриля уберечь, когда заснёшь и угодишь в объятия юной ведьмы во втором внимании?!

От иронизирующей тени исходил, леденящий душу и тело, физический холод.

– Вы кто? – затравленным измученным голосом пробормотал, стуча зубами, Поспишил.

– Посланец падшего ангела. Ты же знаешь, раз приходил Свет, значит следом придёт и его Тень. Равновесие мира не должно быть нарушено… Хозяин просил узнать, не надо ли вам чего, дорогой наш гений?

– Передайте своему хозяину, чтобы убирался к чертовой матери! – неожиданно грозно прорычал пан Вацлав.

– Что ж. Так и передам, мол, послал вас этажом ниже… Текст ответа не желаете подкорректировать? Как-никак – в своём роде высшая инстанция!

– Сейчас и тебя, гад подколодный, пошлю туда же, если не испаришься отсель!

–Ухожу-ухожу, ваша гениальность! Я бы сам ответил так же, если бы над моим хозяйством безбашенный черкес с огненной шашкой дежурил. Так и передам, мол «извинить прошу за резкое слово, под диктовку пишу Иванова».

Тень испарилась.

«Ответ верный, – удовлетворённо кивнул, убирая меч в ножны, проявившийся из бесформенного мира серафим. – Но смотри, держи слово, а не то – «Бамбарбия, – киргуду! – «Если не согласитесь, – отрежу!»

Мирную идиллию нарушило появление в Праге Ильи Пастухова. Это произошло два года назад. У Ильи, начальника службы безопасности «Ойлэнерго», произошёл конфликт с его Генеральным – Александром Викторовичем Штольцем.

– Не, ну понимаешь, – делился с паном Вацлавом своим горем Пастухов, – я ему говорю: «Саш, мы друг друга знаем сто лет. Потому, давай разойдёмся по-хорошему! Отдай мне мои пятнадцать процентов акций деньгами, а это порядка 10 миллионов рублей, – и разбежались. А он на меня смотрит своим рыбьим взглядом, и головой мотает: «Не-е-ет!» Ты, говорит, сперва, компенсируй ущерб, что мы понесли из-за твоих протеже! Ну, то есть из-за тебя, Вацлав. А то, говорит, мы им нефть на комбинат в Литвинове закачали, а они нам теперь динамо крутят. А это не 10 миллионов, Илья. Это гораздо больше!

Ну, я и вскипел. Говорю: «Раз так, то ты мне всё отдашь! Я тебе и твоим подпевалам устрою Кузькину мать!»

Шваркнул дверью и ушёл.

Вацлав потягивал пиво и смотрел на лебедей, фланирующих по чёрной воде Влтавы. Он прекрасно знал историю с прокачкой нефти на Литвинов. Мягко говоря, товарищ Пастухов ставил в своём рассказе ситуацию с ног на голову. Вложив свои сбережения в производство генераторов Поспишила, и осознав, что быстрой отдачи здесь ждать, не приходится, Илья принялся уговаривать Штольца, вложить деньги в новые технологии пана Вацлава, надеясь с этих вложений компенсировать себе свои кровные.

Но Александр Викторович совсем не горел желанием развивать сомнительные, на его взгляд, разработки чешского гения. Осознав, что, по-хорошему, убедить Штольца не получится, будучи в одной из своих командировок в Карлу-пах и Литвинове, Пастухов самовольно вывел средства, предназначенные на оплату поставок нефти «Ойлэнерго» на свои фирмы, зарегистрированные в оффшорной зоне, прикрывшись генеральной доверенностью «Ойлэнерго». Так он решил компенсировать себе из чужого кармана понесённые «убытки». Вацлав даже не успел воспротивиться действиям своего «покровителя». Подчинённые не сочли нужным проверить, согласовал ли друг их босса свои действия с самим Поспишилом. И Вацлав оказался поставленным перед фактом уже проведённой операции по выводу средств.

На простой вопрос Поспишила: «Зачем?!!!» Пастухов в ответ вальяжно улыбнулся: «Так надо. Не очкуй, Вацек, я всё улажу!»

Вацлав не стал предавать огласке участие своего инвестора в финансовых махинациях со средствами, предназначавшимися «Ойлэнерго» и заявил Штольцу, что деньги со счетов «Электросилы» списаны по постановлению суда из-за банкротства дочерней структуры, разрабатывающей новые технологии.

– Не нытьём, так карканьем, – усмехнулся в ответ Штольц. – Ну, раз деньги понадобились для продолжения ваших научных работ, пан Вацлав, то я подожду.

Ничего удивительного в том, что Александр Викторович Штольц через год устал слушать россказни о нечестных чехах от своего начальника службы безопасности, Вацлав Поспишил не видел. Он прекрасно знал, что далеко не нищий Пастухов мог одним движением пальца решить возникшую по его же вине проблему, переведя свои собственные средства в актив «Ойлэнерго». Но тот предпочитал играться в ноу-хау чужими деньгами вместо своих кровных. Сам же Поспишил не собирался читать нотации старому приятелю. Анализируя наметившуюся в России ситуацию с переделом бизнеса в пользу представителей силовых ведомств, пан Вацлав понимал, что каким бы честным и профессиональным партнёром не являлся Александр Штольц, но переиграть старого спеца Илью Пастухова без серьёзного материального урона в сложившихся условиях, тот вряд ли сможет.

«Самое поганое, что в результате этого конфликта может сложиться такой расклад, что не останется ни Штольца, ни Пастухова, а всё отойдёт к третьей бесконтрольной стороне. А этого допустить нельзя! Эх, не будь Генки с его спецзаданием, я бы давным-давно избавился от нашего дорогого друга в мгновение ока. И вопрос о бизнесе Штольца решился бы сам собой», – вздохнул пан Вацлав.

– Я на твоей стороне, Илья! – произнёс вслух Нобелевский лауреат. – Человек – он добро помнит. А ты меня тогда здорово выручил, когда америкосы хотели отобрать мой патент, помнишь?

– Скажешь тоже! Кто ж своего брата-чекиста вражине сдаст. Я не настолько оскотинился, чтобы на своей старой агентуре деньги делать. Хрена им лысого, а не Вацлава Поспишила! Мы тогда массированную атаку в СМИ провели. Смотрел наш фильм-то о твоём репортёре? Мы его, гадёныша, по стенке размазали! Всю подноготную на свет божий выудили. Репортёр, как же! – ЦРУшник он, да, ещё, какой был! Ну, да я слышал, помер уже.

– А знаешь, почему он помер? – Вацлав интригующе улыбнулся.

– Ну, в официальной версии озвучено, что попал в автокатастрофу.

– Я ему эту самую катастрофу и устроил, мир его праху! – проговорил Поспишил.