Мужчина первым разрывает контакт и отворачивается, недовольно сжимая кулаки.

- И когда ты собиралась рассказать мне? – хрипит он, пока остальные недоуменно сканируют нас обоих. – Что за привычка – скрывать все?

Чувствуем на себе несколько пар удивленных глаз – и замолкаем, как по команде.

- В общем, мы сошлись на том, что прививка была, - сообщаю я и слегка улыбаюсь. – Я касалась субстанции во время взрыва в Самарской области. Аля, кстати, тоже. Ну а Руслан… получил прививку от меня. Все логично, - пожимаю плечами.

Несколько минут всеобщей тишины – и в разговор вступает Каратель.

- О чем я тебе и говорил, Журналистка. Я среди вас единственный непривитый, так что…

- Уверен? – щурится Леонов. – Я имею в виду, рядом с тобой все это время были носители. Чтобы «привиться», достаточно одного касания.

В подтверждение своих слов берет за руку Алю. И в следующую секунду по его кисти к ней начинает перетекать энергия. Девушка испуганно высвобождает запястье.

- Что ты делаешь. А вдруг я… - дрожащим голосом лепечет она.

- Нет, - смеется Леонов. – Друг для друга мы неопасны. Даже наоборот. Можем восстанавливать силы другого. Правда, я не знаю, что будет, если кому-то из нас «Генезис» введет свой, концентрированный и очищенный, Tit-A 20…

- Мне Аверин колол, - отзываюсь я, пытаясь игнорировать очередную волну злости от Руслана. – Он не знал, что я уже симбионт. Хотел эксперимент надо мной провести. На дому, - хмыкаю и накрываю сжатый кулак Кома своей ладонью. – Как видите, все в порядке. Почти. Разве что... я начала замечать за собой приступы ярости, которых раньше не было.

- Возможно, это как-то связано, - медленно произносит Леонов. – Надо бы понаблюдать за тобой.

- Она тебе не крыса подопытная, чтобы наблюдать, - подскакивает со своего места Руслан.

Он все еще держит в себе злость на Максима, но выместить ее готов на первом, кто попадется под горячую руку. И этим несчастным легко может оказаться Андрей.

Однако ситуацию спасает Каратель. Отходит от окна и становится между нами.

- Теперь понятно, что у меня ни единого шанса? – говорит абсолютно спокойно. – Нет прививки, нет симбиоза. У меня остается два пути: или Пустой, или Одержимый. Перспектива что надо, - ухмыляется криво.

- И что делать? – еле слышно лепечу я, подсознательно зная ответ.

- В идеале, рассеять меня, пока не поздно, - не задумываясь, выпаливает Каратель. - Но вы же не пойдете на это?

Отрицательно качаю головой. Это ужасно! Он же человек... пока что...

- Уйти тоже не могу. Буду потом бродить по городу и заражать прохожих, - говорит с сарказмом. – Что ж, готовьте тогда зеркальную комнату. Дождетесь, пока обращусь, и потом рассеете. Или так и будете держать взаперти. Опыт есть, - многозначительно смотрит на Руслана. – Но я против, хотя вряд ли тебя это остановит, - обращается к другу.

Вспоминаю грязную, измученную жену Командира, заточенную на нулевом этаже. И мои глаза мгновенно наполняются слезами.

- Если ты обратишься, Карим, мы тебя рассеем, я клянусь, - сурово произношу я, выделяя каждое слово.

- Спасибо, Журналистка, - его фраза звучит искренне.

В последний раз окидываю взглядом огромную боевую машину под названием «Каратель» и не могу поверить, что для него все кончено. Знаю, что сделаю все, чтобы исполнить свою клятву, потому что Карим предпочитает смерть жалкому зомби-существованию. И я полностью разделяю его позицию. Но от этого легче не становится.

Больно. Не думала, что мне будет настолько больно.

Но моя жалость не нужна суровому Карателю. Поэтому я встаю с дивана и поспешно покидаю комнату. Мысленно прощаюсь с человеком, которого ненавидела и которому доверяла одновременно. Прощаюсь навсегда, потому что давно не верю в чудо…

Сутки спустя. Анна

- Ты как? – говорю нарочито бодро, учусь сдержанности у этих безэмоциональных вояк.

- Не дождешься, Журналистка! - грубый, хрипловатый голос доносится из-за закрытой двери.

Я сижу, прислонившись спиной к деревянному полотну и запрокинув голову назад. За этой дверью, в наспех оборудованной зеркальной комнате, заточен Каратель. Четко слышу сарказм в его тоне, поэтому немного расслабляюсь. Значит, он все еще в здравом уме.

- Прошло почти двое суток, Карим, - осторожно, но достаточно громко начинаю я. – С тобой происходит что-нибудь… необычное?

- Слушай, я впервые в Пустого обращаюсь. Нет особого опыта в этом, - с ехидным смешком выдает он, но добавляет серьезнее. – Пока все в порядке. А как вообще наступает...

- Кхм, - откашливаюсь, перебивая его. – Я не уверена, потому что сама при этом процессе была при смерти, и все пропустила. Ну, а потом у меня глаза голубым мерцали. Руслан покрывался светлячками. И еще был очень зол. Хотя это его обычное состояние, - хихикаю нервно.

- Журналистка, с тобой сложно быть спокойным и добрым, - язвит Каратель. – Даже сейчас бесишь своим упорством. Просто оставь меня! – бросает небрежно, но при этом я не чувствую в нем раздражения. – Как тебе Руслан вообще позволил прийти сюда? Если я стану Одержимым, то зеркальная комната вряд ли меня остановит…

- Он не позволял, - виновато тяну. – Руслан ищет для нас новое убежище. А за мной присматривать поручил Леонову. Но мы с ним быстро договорились.

Насчет последнего я не лукавлю. С Андреем мне даже не нужно было прибегать к внушению. Мы просто сошлись на том, что взрослая женщина в четырех стенах обойдется без постоянного присмотра, а потом отправились каждый по своим делам.

- Невыносимая, - хохочет Каратель, но его смех неожиданно переходит в надрывный кашель.

В этот же момент во всем доме начинает мигать свет, а в электроприборах что-то подозрительно щелкает. Не успеваю испугаться, потому что замечаю в противоположном конце коридора, у лестницы, ведущей на первый этаж, знакомую фигуру.

- Руслан? – зачем-то переспрашиваю, хотя и так узнаю его по внешности.

Мужчина молча разворачивается и направляется вниз. Зол на меня за то, что ослушалась его приказа? К сожалению, не ощущаю эмоций Кома. Не знаю, чего ожидать от него, особенно если учесть, что в последние дни он особенно неуравновешен. Впрочем, разве могу я его осуждать после того, как расплавила мозги Аверину...

Вздохнув тяжело, рывком поднимаюсь на ноги и следую за моим мужчиной. Догоняю его только в холле.

Руслан стоит ко мне спиной, у входных дверей. Я осторожно и неуверенно касаюсь его плеча, но мне не нравится, что я чувствую. Ком словно чужой. И эмоции непонятные. Они путаются, смешиваются. Не могу выделить какую-то основную.