ли прожить с ним всю жизнь, если так сложится. А вдруг я спустя время пойму, что мы не смотрим в одну сторону, а? Что тогда? Я боюсь совершить ошибку. Да я же потом родным в глаза смотреть не смогу. А отец? Да он вообще мне голову оторвет. — Ее глаза наполняются слезами, а руки трясутся.

— Пойми же ты, ты можешь убежать от обстоятельств и людей, но ты никогда не убежишь от своих мыслей и чувств, — протягиваю руки и беру ее руку в свою, давая поддержку. — Я стараюсь никогда не впадать в отчаяние. Теряла любимых людей, убегала от прошлого, но всегда вставала, шла вперед. Нет, не назло кому-то. Слишком много чести для них. Я просто понимала, что если сама не подниму себя, то меня никто не поднимет. А убежать от своего сердца никому еще не удавалось. Так что лучше уж слушать его. И если тебя как магнитом тянет к этому парню, ты рядом с ним живешь, а самое главное, что ты чувствуешь, что это взаимное чувство, то ты, как и он, должны быть вместе и бороться. Не одна ты, а именно вместе.

Еда снова какая-то неизвестная мне, но великолепная. Мы быстро справляемся с порциями и идем к машине. По пути забегаю в аптеку и покупаю для себя кое-какие вещи. Безумно краснею, когда решаюсь купить еще средства контрацепции, но хватит быть беспечными. Хотя Адам говорит, что ему нравится так, без преград. Вообще, я рискую привыкнуть ко всей этой роскоши. Я живу, как в сказке.

Садимся в машину и везем меня домой для начала. Смотря сейчас на эту, как мне казалось, сильную и уверенную в себе девушку, я хочу, чтобы женщины были сильными. Не настолько, чтобы таскать мешки на спине. Нет. А чтобы они могли закрыть дверь перед носом человека, который не приносит им радости, чтобы не давали себя в обиду, были самодостаточными, цельными и были переполнены уважением к себе. Чтобы они не боялись одиночества, чтобы любили себя так сильно, что не позволяли никому унижать их. Ведь то, что она сейчас делает, в какой-то степени унижает Дильназ. Может я не права, но почему она должна биться за их чувства и возможность быть вместе? Почему Тимур не делает этого? Ему проще спрятаться и ждать, пока все решится само и видимо не особо важно в какую сторону. Ведь мужчина если любит, будет глотки грызть за свою любовь и плевать, кто и что против.

Мы подъезжаем к дому, я уже хочу обнять Дильназ на прощание и идти, как она прерывает мои попытки:

— Мой брат очень закрытый человек, вспыльчивый и часто грубый. Я говорю это лишь потому, что хочу, чтобы ты осталась с ним, несмотря ни на что. Вы идеально подходите, и ты мне нравишься.

Глава 22

Алина

— Спасибо тебе, ты тоже мне нравишься. Я его уже немного поняла. Есть слова, много слов, которыми порой ничего невозможно сказать. Но иногда молчанием, в тишине ощущений, можно прокричать о чувствах… — я смотрю на Дильназ и вижу, что она не врет сейчас, не льстит мне или ищет выгоду. Нет, она искренняя. — Я часто злюсь на него, порой сильно, порой не хочу с ним разговаривать и иметь что-либо общее, но в глубине души я-то понимаю, что он мой мир, мой мужчина, и без него совсем нереально. Я буду рядом, не смотря ни на что. Я понимаю, что просто не бывает и не будет. Но мы вместе и самое важно слушать сердцем друг друга, все остальное просто лишни шум.

— Счастье не всегда безмятежное существование. И любовь не всегда идиллия, правда? — спрашивает улыбаясь.

— Именно, родная. Именно так. Бывает, что встретятся два вроде бы разных человека — и прилепятся друг к другу, при совершенно непостижимых обстоятельствах. И, даже порой страдая, никак не расстанутся, а расставшись, всё равно останутся вместе. Потому что трудная любовь — особая и дорогого стоит. — Вспоминаю нашу ситуацию с Адамом и продолжаю. — Изредка в жизни, если очень повезёт, в самый тяжёлый момент встречаешь такого человека, который спасает твою душу, заставляет снова биться твоё сердце и смеяться сквозь слёзы. И понимаешь: ничто не приносит столько радости, сколько общение с этим человеком. Просто быть рядом, дышать одним воздухом и пить из одной кружки. Не важно, что между вами: дружба или большее… Главное, что снова живёшь. И это — дорогого стоит.

— Ой, я уже давно поняла, что вы не просто по обстоятельствам вместе. Я знаю своего брата и знаю, что он влип по полной. Как и ты. Один только взгляд на него и видно, что это не муляж.

— Я долгое время никого не подпускала к себе. Да мне и парни не были нужны вовсе, а таких, как твой брат, я вообще стороной обходила. Держала, можно так сказать всех на расстоянии вытянутой руки, а потом взяла и рядом с ним просто руку опустила. И знаешь, мне и страшно, и жутко, и весело. Но я люблю его.

— Да, стоишь ты такая без щита и доспехов, полностью обезоружена, улыбаешься, смотришь в глаза и думаешь: «Ударит или нет?» И он бьёт… — сейчас она не обо мне, о своем чем-то. Видимо в ее отношениях с Тимуром есть еще какие-то «но», кроме того о чем я уже знаю.

— Все будет так, как нужно, поверь. Просто не обесценивай себя.

Мы прощаемся, и я обещаю уговорить Адама приехать к ним в гости. Из-за его рабочего графика на фирме отца, они его совершенно не видят и скучают. Я и сама уже безумно скучаю. Поднимаюсь в квартиру с мыслями о том, какой превосходный вечер нас сегодня ожидает. Но еще не подозреваю о том, какой там меня ждет сюрприз.

— Ну, наконец-то, явилась дешевка. — Слышу голос девушки и вздрагиваю от страха. Не ожидала, что здесь есть кто-то. — Не устала еще тратить его деньги. А ведь, по сути, ты шаришь у меня в кармане.

— Здравствуй, Гузель. Адама