Я ухмыляюсь, и жужжание пистолета наполняет воздух, когда я запускаю машину. Делейни готовится к уколу, лишь слегка вздрагивая, когда игла касается ее в первый раз. Она шипит от боли, но я сосредотачиваю свое внимание исключительно на том, что делаю. Последнее, чего я хочу, это чтобы ее первая татуировка выглядела как дерьмо.

— Итак, возможно, сейчас неподходящее время для обсуждения этого, но мои родители устраивают гала-концерт каждый год. Это приносит пользу множеству разных благотворительных организаций, хотя на самом деле это просто способ для моего отца выглядеть хорошо. Моя старшая сестра приедет для этого, и вся моя семья будет там, и я полностью пойму, если ты скажешь "нет". Я знаю, что это не твоя сцена. Это даже не совсем моя сцена, но…

Останавливаясь всего на секунду, я быстро целую ее, чтобы прервать. — Ты что-то бормочешь, детка.

Она вздыхает. — Ты пойдешь со мной?

По общему признанию, последнее, что я хочу сделать, это провести прекрасную ночь, подлизываясь к кучке придурков, которые думают, что они лучше всех остальных просто потому, что у них есть деньги. Однако тот факт, что Делейни хочет познакомить меня с остальными членами своей семьи, не ускользнул от меня. И, кроме того, это может быть еще одним способом разозлить ее отца — и это то, что мне действительно нравится.

— Когда это будет?

— В следующие выходные, — застенчиво отвечает она.

Я не могу удержаться от смеха. — Черт, Бэмби. Способ предупредить меня.

— Черт, ты прав. Забудь, что я спрашивала.

Качая головой, я заставляю ее встретиться со мной взглядом. — Конечно, я буду там.

Я заканчиваю татуировку, добавляя немного белых чернил, чтобы выделить ее во всех нужных местах. К тому времени, когда я заканчиваю и выключаю машинку, она вздыхает с облегчением. Я помогаю ей подняться, и она подходит к зеркалу в полный рост на моей двери. Я и не подозревал, что это возможно, она выглядит еще сексуальнее с чернилами, нанесенными на ее кожу. Ее лицо загорается, когда она проверяет ее, а затем поворачивается ко мне.

— Что ты думаешь?

Снимая перчатки и выбрасывая их в мусорное ведро, я прижимаю ее к стене. — Я думаю, что ты лучшее, что есть в моей жизни, и ты чертовски великолепена.

***

На следующий день я как раз выхожу из душа, когда Делейни возвращается со своей пробежки в магазин. Я настаивал на том, чтобы пойти с ней, но она отказалась. Что-то о том, что она не хотела, чтобы я останавливал ее от того, что она планировала сделать. Это звучало не очень безопасно, и ее слова никак не успокоили меня, но я пропустил это мимо ушей. Однако, услышав, как она возвращается через дверь, все напряжение покидает мое тело.

— Повеселилась? — Спрашиваю я.

Она оглядывает меня с ног до головы, замечая, что я только в полотенце. — Теперь мне гораздо веселее.

Я тихонько хихикаю. Ни для кого не секрет, что я превратил ее в маленького монстра, помешанного на сексе. Она совершенно ненасытна, не то чтобы я жаловался. Я бы провел каждую секунду своей жизни внутри нее, если бы мог. К сожалению, она клянется, что вести жизнь, состоящую только из друг друга, вредно для здоровья. Я не согласен.

Делейни достает из кармана пузырек с таблетками и протягивает его мне. — Это снотворное. Мой врач сказал принимать по одной таблетке каждую ночь, но чтобы убедиться, что у тебя есть полные восемь часов для сна. Примерно через две недели твое тело должно вернуться к привычному режиму сна по нормальному графику.

— Откуда у тебя это?

Она пожимает плечами. — Возможно, я солгала и сказала ему, что у меня бессонница. Он провел пару тестов, но на самом деле у него нет возможности сказать наверняка. Он просто должен поверить мне на слово.

— Ты… — Я недоверчиво смотрю на таблетки. — Ты сделала все это для меня?

Она закатывает глаза, подходит ближе и обнимает меня за талию. — Когда ты собираешься вбить это в свой толстый череп? Я бы сделала для тебя все, что угодно.

Глава 20

ДЕЛЕЙНИ

Заходя в бутик с Тессой, я никогда не была так взволнована и в то же время так нервничала из-за одного из этих гала-концертов. Я надеялась, что Нокс согласится пойти со мной, но, честно говоря, думала, что он скажет мне "нет". Такой высококлассный званый вечер — проклятие его существования. Хотя я знаю, что это совсем не похоже на его обычную сцену, я так рада, что он будет на моей стороне.

— Я все еще не могу поверить, что ты заставила его согласиться, — недоверчиво говорит Тесс.

Я тихо хихикаю. — Что я могу сказать? Я могу быть довольно убедительной.

— Хорошо, в этом мире есть некоторые вещи, которые мне не нужно знать.

Слегка похлопав ее по руке, мы подходим к стойке. Аннабель, торговый представитель, которая работает здесь уже много лет, слишком сосредоточена на своем телефоне, чтобы заметить, что мы здесь. Моя сестра притворяется кашляющей, чтобы привлечь ее внимание, и смеется, когда бедная девушка подпрыгивает.

— О, простите. Я не слышала, как вы вошли.

Я мило улыбаюсь ей. — Все в порядке. Мы, здесь для—

— Примерка платья для ежегодного гала-концерта, конечно, — обрывает она меня. — Прямо сюда.

Когда мы входим в комнату, два платья, висящие на стене, захватывают дух. Каждый год наши родители приглашают стилиста выбирать, что мы будем носить, и она никогда не разочаровывает. Неудивительно, что это одно и то же платье для нас обоих, только разных цветов. У нее блестящий черный, а у меня скорее шелковистый, бледно-розовый. Это точная игра наших личностей, это точно.

Мы обе переодеваемся и встаем на платформы, позволяя двум швеям снять мерки и закрепить места, которые нужно отрегулировать. Когда она заставляет меня повернуться, Тесс смотрит на меня, и ее глаза расширяются.

— Это татуировка? — Спрашивает она.

— Может быть.

— Может быть, ничего. У тебя чертова татуировка! Когда?

Я пожимаю плечами. — Нокс сделал это на выходных.

У нее отвисает челюсть. — Ты позволила этому парню приблизиться к тебе с иглой?

— Ну, да. — Мои глаза закатываются. — Я подарила ему весь набор на день рождения, и я была первой, на ком он его использовал. Ты знаешь, до того, как он начал подправлять себя.

Я не могу не смеяться над воспоминаниями. Я вернулась в комнату и увидела, как он добавляет чернила в рисунки на своей руке, которые, по его мнению, слишком сильно поблекли. Его нижняя губа была зажата между зубами, а брови нахмурены, когда он сосредоточился на том, что делал. Было жарко, как в аду.

— Кто ты и что ты сделала с моей сестрой? — Она качает головой. — Я не могу поверить, что ты позволила ему