возможно, что победить могла бы и другая сторона. Кто знает, на что еще способна такая коварная женщина⁈

— Ну, что, Эрлис, принимай новые владения! — хлопнули по плечу того чародея, который проявил хорошее знание магии Крови. — Теперь это твоя забота. Как пользоваться всем этим хозяйством, ты тоже, вроде бы знаешь.

Дождавшись подтверждающего кивка, продолжили:

— А нам пора к следующей башне. Орден выгнан с этих земель, так что в любой момент оставшихся чародеев Крови могут отозвать. Нужно успеть до этого — ведь, кто знает, что они могут натворить напоследок?

Глава 17

Тоненькая, изящная рука приподняла занавески изнутри кареты, и светлое девичье лицо на мгновение приникло к окошку. Там виднелся большой луг, заросший густой травой. В одном месте паслось стадо коров, и случайный порыв ветра донес «аромат» домашних животных внутрь.

Алерти юркнула внутрь, скривив лицо, и отработанным движением поднесла к носу платок, пропитанный ароматным маслом. Вонь свежих коровьих лепешек сменил привычный запах. Сидевшая напротив воспитательница вопросительно подняла бровь. Увидев это, юная Алерти в который раз вздохнула. Сиди как леди… веди себя как леди… ешь как леди… даже дышать — и то, полагалось правильно! Тоска зеленая…

— Вы всегда должны себя вести подобающе вашему статусу — манерно растягивая слова, привычно произнесла воспитательница. Только боги знают, сколько раз за последние пол года Алерти слышала эти слова. — Не забывайте про это — вы, внучка благородного барона Лирро, и через месяц, когда выйдете замуж за вашего суженного, графа Гротто, ничего не должно изменится. Род Лирро оказал вам великую честь породнится с родом графа. А они — побочная ветвь самих Саторио, если вы не прогуливали уроки генеалогии, то должны вспомнить кто это такие…

Привычная речь лилась непрерывно, вводя практически в трансовое состояние. Порой, девушка думала, что воспитательницу взяли как раз за почти магическое умение непрерывно говорить. С таким навыком человек быстрее согласится, чем переспорит ее. Поневоле глаза снова скосились вбок, в окно. Там как раз показался один из ее охранников — санг второго уровня Жолто — красивый, уверенный в себе мужчина средних лет. Еще было трое обычных баронских стражей. На фоне холеного Жолто обычные воины смотрелись бледненько, как мелкие щенки на фоне матерого волкодава… Он же и был главным в небольшом кортеже, сопровождавшем невесту.

— Привал! Отдыхаем пару часов… — зычный, хорошо поставленный голос санга остановил всех. Алерти с удовольствием выскользнула из осточертевшей за несколько дней кареты, и огляделась. Крохотная полянка перед достаточно густым лесом заросла какой-то низкой, очень мягкой травой. Совсем рядом весело журчал ручей. Целые россыпи полевых цветов заполняли воздух непередаваемым ароматом, вокруг кружили бабочки… В этот же момент пара слуг сноровисто распаковывала провиант, еще один быстро ушел в подлесок, за хворостом. Горячая пища в длинном путешествии — это не только комфорт, но и залог хорошего самочувствия, так что на любом привале первым делом разжигали костер. Особенно, если вспомнить, что в отряде находится юная Алерти, и ее воспитательница. Непривычные к дорожным нагрузкам, они тяжело переносили путешествие…

В это же время Жолто спешившись, оглядывал своих подопечных, параллельно посматривая краем глаза за окружением. Места тут тихие, но все же, осторожность не помешает. Тем более, осталось всего несколько дней, и они прибудут в конечную точку. Там его ждет хорошая награда — двадцать пять золотых, за недельное, неторопливое и спокойное путешествие. На взгляд бывалого наемника — отличная сделка! Хоть и немного смущала окружающая обстановка, ведь сейчас самый разгар войны монахов с орденом. Впрочем, ни те, ни другие не особо обращали внимание на простых людей. Да и линия боевых действий уже давно откатилась далеко от этих краев. Впрочем, риск все равно есть — но барону Лирро внезапно, крайне срочно «приспичило» выдать замуж девицу из своего рода. Ясное дело, тут пахнет аристократическими заморочками, интригами и прочей высокородной возней, но Жолто это не интересует — его интересы крутятся исключительно вокруг золота.

Внезапный крик, быстро оборвавшийся, вырвал санга из размышлений, и он усиленно закрутил головой, пытаясь побыстрее сориентироваться. Пару секунд размышлений позволил сообразить по воспоминанию направление, с которого донесся человеческий крик. Со стороны леса, куда ушел слуга за топливом для костра. Санг собрался, вытащив меч из ножен, потихоньку смещаясь так, чтобы первым принять на себя атаку с той стороны. Привычная тяжесть в руке придавала уверенности.

Баронские стражи, наоборот, быстро отошли к карете, куда моментально запихали растерявшуюся Алерти. Воспитательницу не трогали — никому до нее не было дела, зато она сама шмыгнула обратно, стоило появиться только намеку на опасность. Слуги тоже попятились, прячась за карету.

Санг тем временем приблизился к окраине леса. Бандиты так не атакуют, так что, скорее всего, слуге «посчастливилось» встретится с диким зверем…

Сразу пять выбежавших на большой скорости фигур заставили санга напрячься — они выглядели очень странно, и в то же время опасно. Оборванная одежда, исцарапанные тела, в то же время озверевшие, искаженные черты лиц. И красные потоки жидкости, вьющиеся вокруг них. Со своим острым нюхом Жолто с удивлением понял — это кровь!

Неизвестные не дали времени на размышление — они рванули прямо на него, при этом потоки жидкости вокруг них агрессивно раскрутились, атакуя санга. С громким звоном меч отбил сразу три струи, пытавшихся прорезать Жолто, и мужчина понял — если он не атакует — то погибнет буквально за несколько мгновений. Убежать — значит подставить спину. Так умереть еще быстрее.

С коротким рыком он прыгнул вперед, мощным ударом разрубая одного из нападающих. Одновременно с этим санг ушел от двух потоков крови. Вновь занеся меч, над плечом следующего, он неподвижно замер. В этот момент стала видна красная капля крови, набухавшая точно в центре лба. Это один из нападавших запустив струю под диким углом, пробил голову Жолто сзади. И часть его крови взмыв в воздух, присоединилась к струям, витавшим вокруг творений орденцев.

После смерти санга нападающие шустро двинулись на остальных людей. Трое стражей, организованно попытавшихся оказать сопротивление, практически моментально погибли, не сумев забрать с собой ни одного противника. Возможно, они бы смогли хоть кого-то утащить с собой, но смерть Жолто прямо перед ними лишила изрядной доли уверенности в собственных силах. А творения орденцев, как дикие звери, никаких душевных колебаний не испытывали — и вел лишь их собственный кровавый инстинкт… Дальше участь свадебного кортежа была предрешена. И молчаливо забившуюся в угол кареты Алерти, и ее пронзительно кричавшую компаньонку ждал один и тот же конец. Дольше всех прожил молодой, лет двадцати слуга. Когда он увидел, что стражи, охранявшие карету, падают, без раздумий побежал со всех ног назад, подальше от леса. Возможно, он бы и смог выбраться к людям… Но спустя всего несколько сотен метров правая нога юноши попала в кротовью нору, и он упал, вскрикнув от боли. Слуга успел проползти еще десяток метров, прежде чем струя крови рассекла тело, будто острый меч. После уничтожения людей, нападавшие пару минут бесцельно побродив, устремились в новом направлении.

г. Фарил, резиденция ордена:

Деш′Ганега, один из троих помощников Ричарда, мялся и потел, стоя перед дверью кабинета начальника. Долг вынуждал его сделать шаг вперед, а страх и инстинкт самосохранения настоятельно советовали этого не делать. И, что самое печальное, ни на кого эту обязанность не скинешь. Но решить дилемму самостоятельно он так и не смог — обстоятельства решили за него:

— Кто там топчется перед дверью? Давай, заходи!

Повелительный голос Ричарда определил все за него. Магистр Крови легко ощущал расположение живых людей в пределах тридцати метров, даже с закрытыми глазами. Специфика магии…

Судорожно сглотнув, Деш′Ганега вошел в помещение.

— У меня новости из дворца. Исчез император Яузза… И его десять гвардейцев-охранников. И еще… среди придворных пошли слухи, что император попросту сбежал из столицы, потому что опасался за свою жизнь.

— Вот тварь! — полыхнул гневом Ричард,