Согласно классическому построению в начало колонны был поставлен огромный БАТ, предназначенный именно для того, чтобы расчищать завалы. Когда дошли до первого из них, БАТ был в упор расстрелян и выведен из строя. Завал моджахеды устроили в таком узком месте, что обойти тяжелую машину не было никакой возможности. Чтобы открыть проход, пришлось столкнуть ее в пропасть.

Очередной сюрприз не заставил себя ждать.

Участок дороги, прорезанный на склоне отвесной скалы, был на протяжении пятидесяти метров снесен взрывом. Колонна остановилась, и тут же сверху посыпались камни, начался интенсивный обстрел, возникли неразбериха и паника. Положение удалось поправить, только вызвав вертолеты. Это был суровый урок.

Выход из нештатных ситуаций приходилось искать в ходе самой операции. Саперы — великие изобретатели, придумали и соорудили специальный кумулятивный заряд, с помощью которого можно было вгрызаться в скалу, пробивать новую полку и восстанавливать движение по горным дорогам над пропастями. В будущем такие заряды готовились заранее.

Первая операция научила многому. Прежде всего тому, что движение по дороге в горах обязательно должно прикрываться сверху — справа и слева. Для этого создавались отдельные взводы и даже роты специально подготовленных бойцов, которые, пользуясь альпинистским снаряжением, шли по горам на большой высоте над дорогой, кроме того, колонну на марше прикрывали боевые вертолеты и штурмовики.

Авиацию вызывали несколько раз. Но для того, чтобы штурмовики и вертолеты могли работать эффективно, в колонне должны находиться авианаводчики. Иначе удары будут наноситься приблизительно, по площадям, а могут попасть и по своим подразделениям, прикрывающим колонну на склонах ущелий. Такое случалось.

Пришлось пересмотреть многое — начиная от построения войск для движения и кончая отработкой взаимодействия с авиацией, артиллерией и управления огнем.

Если, к примеру, в колонне была артиллерия, то она практически не использовалась для отражения атак. Наводчики орудий ничего не видели, засечь цели можно только с высоты.

С 1980 года для Афганистана начали специально готовить артиллерийских корректировщиков. Они и авиационные наводчики вскоре стали самыми ценными людьми в армии, действовали только с группой прикрытия и охранялись не хуже, чем генералы…

В течение лета ожесточенность боев возрастала. Теперь войной был охвачен весть Афганистан.

Подразделения 108-й дивизии постоянно находились в бою. Объекты, которые дивизия охраняла — дороги, населенные пункты, аэродромы и военные базы, — постоянно подвергались атакам моджахедов.

Самыми распространенными боевыми операциями первого лета стали рейды вдоль дорог. Проводить их было необходимо потому, что главными объектами атак бандформирований оппозиции становились прежде всего транспортные колонны. Для боевиков это были главные боевые операции, за которые полагались награды и премии, и, что еще важнее, тут им доставалась богатая добыча. Вот почему вдоль трасс в укромных местах, лесах, горных ущельях и пещерах постоянно накапливались формирования моджахедов. Для того чтобы по дорогам можно было ездить, пространство по обе стороны дорожного полотна приходилось регулярно «чистить». Операции проводились обычно силами одного-двух батальонов, которые проходили вдоль дорог, уничтожая и захватывая базы оппозиции.

Это были трудные и опасные операции прежде всего потому, что никто не мог предсказать заранее, с чем придется столкнуться. О противнике было известно только то, что он тут есть. В результате сами «чистильщики» нередко попадали в такие переделки, что их приходилось выручать, мобилизуя дополнительные силы.

В одной из таких операций, которую Громов проводил лично, его БТР попал в засаду.

Произошло это неподалеку от Кабула на трассе, ведущей в Хайдарабад. Из донесений разведки было известно, что здесь «кто-то» есть и район необходимо «почистить». В том, что «кто-то» есть, сомневаться не приходилось. Тут регулярно происходили нападения на колонны, и, что еще хуже, из этого района уже несколько раз проводились обстрелы штаба 40-й армии, расположенного в Кабуле.

Командующий армией Тухаринов лично дал указание Громову обезопасить этот район.

Вначале продвижение колонны было спокойным. Приблизились к первому перевалу через невысокий горный хребет. Сразу за перевалом располагался кишлак, где вроде бы находились душманы.

Выслали вперед разведку.

На радийной машине, взяв небольшое прикрытие, следом за разведкой двинулся Громов. Он хотел подняться на перевал и своими глазами увидеть кишлак, который возможно придется брать с боем.

Возле самого перевала машина была обстреляна.

Такое случилось в жизни Громова в первый раз, когда стреляли не поблизости и не холостыми, а боевыми в машину, где он находился. Именно в него стреляли!

Морально Громов был готов к этому. Он понимал, что участвует в реальной боевой операции, что рано или поздно подобное обязательно случится. Ощущение, однако, оказалось ошеломляющим.

Обстрел деморализует человека. При первых жестких ударах пуль по хилой броне БТР в душе возникает паника.

Сознание, что рядом свои, что под рукой рация и нужно только сделать необходимые распоряжения, как-то мало помогает.

Это оцепенение и тяжелая тоска растягиваются на десяток секунд, которые кажутся вечностью. Время становится тяжелым и неподвижным, кажется, что из этого мертвого времени нет выхода. Когда же из оцепенения удается вырваться, оно сменяется суетой. И тут конечно же рация (кто только такую безобразную связь придумал?) отказывается работать, никто на твои призывы не откликается!

Обстрел прекратился сам собой…

Потом стало известно, что душманы отошли в горы, Обстрел вел их арьергард. Кишлак за перевалом был пуст…

Тяжело и болезненно давался опыт войны в горах.

Для того чтобы обезопасить колонны, необходимо, как уже сказано, блокировать высоты, где могли укрываться душманы.

На одном из участков, где дорога проходила на высоте двух километров, на вершину, что поднималась на километр выше, отправили шесть разведчиков. Оттуда они могли контролировать все подступы к трассе. Склоны горы предварительно обработали артиллерией. Прикрывая разведчиков, кружили вертолеты.

Подниматься по крутому склону было очень трудно. К тому же стояла страшная жара. Стараясь освободиться от лишнего груза, ребята оставили на склоне теплые вещи. Ночью ударил мороз. На вершине горы он был особенно жестоким. Утром попробовали забросить разведчикам одежду и дополнительное питание с вертолетов, но все скатывалось вниз по крутому склону.

Пришлось отправлять спасательную группу. Кое-как разведчиков спустили вниз. Двоих отправили в госпиталь с воспалением легких, у других были обморожения рук, ног и лица…

Самое неприятное, к чему привыкнуть труднее всего, это то, что опасность подстерегает повсюду.