двигаться туда-сюда, просто чтобы насладиться ощущениями. Я отчаянно пытаюсь продержаться еще хотя бы секунду. Все мои мысли о ней с того самого момента, когда я впервые увидел ее сидящей на солнце, вырываются на поверхность, в ее глазах смесь страха и желания. Между ними нет границы.

Она стонет и всхлипывает, двигая телом, сжимая бедра, когда я на мгновение задерживаюсь у задней стенки ее горла.

— Опусти руку вниз к этой сладкой киске, помоги себе. Ты кончишь, когда я это сделаю, — говорю я, зная, что это не займет у нее много времени. Глаза Бринли округляются, и, черт возьми, этого достаточно, чтобы мне захотелось покрыть своей спермой всю ее. Я завороженно наблюдаю, как она осторожно, почти грациозно скользит пальцем по своей промежности и вводит его в мокрое влагалище.

— Не будь такой чертовски вежливой. Делай, что хочешь. Добавь еще, — говорю я.

Она стонет и выполняет то, что я говорю — добавляет еще один палец, а затем ведет им вверх, надавливая на клитор маленькими кругами.

— Хорошая девочка, — говорю я, проникая в ее горло и выходя из него, пока она трахает себя пальцами. Я вижу, что и в этом деле она новичок, но она знает, чего хочет, ей просто нужно действовать увереннее. Я выхожу из нее, позволяя перевести дух, стараясь контролировать свою потребность разрушить ее. Она даже не успевает полностью вдохнуть, как я снова вхожу, но это то, чего она жаждет. Звук ее мокрой киски подстегивает нас обоих, а ее бедра продолжают двигаться навстречу собственной руке, пока она приближается к оргазму. Слюна стекают по ее шее, а мои яйца пульсируют и сжимаются. Я все глубже погружаюсь в ее горло, когда моя приближающаяся разрядка начинает покалывать позвоночник.

Ее рваный стон, когда она кончает с моим членом во рту, — вот что приводит меня к финалу.

Я слегка отстраняюсь и касаюсь набухшей головкой своего члена ее губ, а она, естественно, высовывает свой гребаный язык. Я не могу больше сдерживаться. Я кончаю, сильно. Она закрывает глаза в предвкушении, когда горячие струи бьют в ее губы, щеки, шею.

— Черт, Бринли… — рычу я. Моя сперма стекает с ее опухших губ, и она поднимает на меня глаза. Я все еще твердый, как черт, и продолжаю извергаться. Я смахиваю сперму с головки члена большим пальцем и засовываю ей между губ. Она смотрит на меня стеклянными глазами, но втягивает мой большой палец в рот.

Мое дыхание учащается, пока я наблюдаю за ней. Я не помню, когда в последний раз кончал так сильно.

Этого недостаточно, и глядя на то, как она сейчас выглядит, я уже отчаянно хочу большего.

— Моя порочная девочка, Бринли, ты принимаешь все, что я тебе предлагаю. Вот что значит быть моей.

Глава 25

Бринли

Сперма Габриэля все еще остается на моих щеках, губах, языке, вместе с его большим пальцем, и какая-то безумная часть меня безмолвно умоляет наполнить меня ею. Я слизываю ее и смотрю на него сквозь ресницы. Я поняла, что потерялась в нем в тот момент, когда он прикусил нижнюю губу и простонал мое имя. А когда он отстранился от моего рта и кончил так, как я всегда считала унизительным, но вместо этого мне понравилось, я поняла, что обратного пути уже нет.

Я буду продолжать жаждать этого, жаждать его. И осознание этого пугает меня до смерти. Мои влажные волосы прилипли к коже, и я сжимаю бедра, все еще отчаянно желая большего. Я хочу его всего.

— Босс, — раздается низкий голос за дверью дома.

Габриэль достает большой палец из моего рта с тихим чмокающим звуком.

— Мы привезли ее вещи, чтобы избавиться от них, и мы готовы, — говорит голос.

Избавиться? Они думают, что я умерла?

Габриэль засовывает свой все еще твердый член в боксеры и натягивает джинсы. У меня не так много опыта общения с мужчинами, но те немногие, с кем я встречалась, были совсем не похожи на него. У него самый красивый и ужасающий член, на который я когда-либо смотрела. Я никогда раньше не видела такого большого и с пирсингом. Честно говоря, я не знаю, как он вообще может поместиться внутри меня. Как это будет ощущаться? Будет ли больно? Узнаю ли я?

Его большая рука тянется вниз, чтобы помочь мне подняться. Я беру ее. Он молча поворачивается и смачивает полотенце теплой водой, а затем использует его, чтобы вытереть меня, удаляя все следы его спермы на моей коже.

— Одевайся! — приказывает он, его голос снова решительный и спокойный. Мои ноги гудят после того, как я стояла на коленях и бежала через лес.

Габриэль оглядывает меня, пока я стою перед ним обнаженная и жду. Я борюсь с желанием соединить руки перед собой.

— Одежда. Еще секунда, и мне придется выдержать битву, чтобы остаться здесь с тобой, прежде чем заниматься делами своего клуба.

Я киваю, внутри у меня все сжимается и одновременно разливается тепло.

Он протягивает мне мое грязное платье. Я натягиваю его через голову и сажусь на стул рядом с кроватью. Габриэль бросает на меня последний взгляд, словно хочет убедиться, что я полностью одета, а затем широко распахивает дверь.

По ту сторону двери стоит Джейк, он в крови с ног до головы. Кровь засохла на его рубашке. Я вижу это в тусклом свете. Он вымыл руки, но я все еще вижу брызги на шее и руках. Это суровое напоминание о том, что мужчина, которому я только что отсосала, сегодня ночью лишил жизни человека, и эти люди не задумываясь помогают ему замести следы.

Джейк смотрит на меня, потом снова на Габриэля. Его глаза спрашивают, почему я еще жива.

— Хочешь сделать это в другом месте? — спрашивает он.

— Где Робби и Кай? — спрашивает Габриэль.

Джейк снова смотрит на меня, я отвожу взгляд.

— Они… уже в лесу… — Джейк снова пялится. — Заняты.

Габриэль протягивает мне сумку.

— Ты можешь переодеться.

— Давай поговорим снаружи, — говорит он Джейку, поворачивается и закрывает за собой дверь.

Я иду в ванную. Как только я закрываю дверь, мои глаза наполняются слезами, но я слишком боюсь его, чтобы не слушать. Я просто двигаюсь, как робот, и делаю то, что мне говорят.

Я начинаю переодеваться в лосины и футболку, провожу щеткой по волосам и оставляю их распущенными, чтобы они высохли. Я ополаскиваю лицо холодной водой, и слышу тихие голоса Габриэля