раздражение. Ханна всегда говорила, что как бы ты не относился к человеку, дай ему высказаться и внимательно выслушай. Потому что это может быть важным в первую очередь для себя самого.

— Хорошо, — соглашаюсь, прикладывая для этого значительные усилия, — Но я бы хотела, чтобы встреча была на нейтральной территории. И не при детях.

— Разумно, — кивает головой с идеальной прической мама Бориса, — Тогда…

— Предлагаю завтра попить где-то кофе. Днем. Там. где не очень шумно.

— Во сколько? — интересуется она, продолжая меня внимательно рассматривать.

Ничего примечательного на мне нет. Я нашла свои спортивки и надела Борину футболку, волосы собрала в хвост на затылке. На ногах мои любимые пушистые тапки. Боря их не выкинул.

— Время я Вам сообщу позднее, — мне еще нужно придумать, с кем оставить сыновей.

Она вновь кивает и протягивает мнем клочок тисненной золотом бумаги — визитку.

— Я буду ждать, — говорит напоследок и уходит, оставляя за собой шлейф дорогих, но неприятных духов. Слишком резких, от которых хочется чихнуть.

Запираю дверь. Может, я зря согласилась? И с кем мне оставить двойняшек? Да и Боре явно нужно рассказать о визите его матери. Если он, конечно, не в курсе.

Глава 44

Алиса

Весь день думаю о визите Бориной матери. Больше всего меня занимает вопрос — в прошлом его родители не остановились перед тем, чтобы причинить вред беременной от их сына девушке, а сейчас — то, что Артур и Павел — дети их сына — остановит их? Что там у них на кону? Имеют ли жизни моих детей для них хоть какую-то ценность?

Самое поганое — это то, что у меня есть только вопросы. И нет на них ответов. Но время, когда я могла стать безропотной жертвой, ушло безвозвратно. У меня остались контакты того охранного агентства, люди из которого помогали мне в прошлом. Поэтому я без каких-либо колебаний звоню туда, договариваюсь о встрече, вызываю такси и вместе с мальчишками еду туда. Безопасность мальчиков для меня ценится больше, чем все остальное. И проверять чью-то добропорядочность ценой их жизней я не хочу. Может, я сгущаю краски. Но это мои дети, и ради них я способна на всё. К счастью, людей для нашей охраны мне могут выделить уже сегодня, поэтому подписываю договор, не обращаю внимания на стоимость. Могу себе позволить.

Но как только я выхожу из офиса, мне звонит Боря.

— Алис, ты где сейчас? — спрашивает он слишком напряженным тоном.

— Делами занимаюсь, — отвечаю нейтрально.

— В Баярде? Что ты там забыла? — вопросы звучат резко.

Но меня пробивает не это. Он знает, где я была! Откуда? Если только…

— Ты, что, следишь за мной? — отзываюсь я с возмущением, — Совсем обалдел? Я — не твоя собственность!

— Не слежу! — он тоже далеко не спокоен, — Не слежу! Это охрана…

Перестаю что-то понимать, кроме того, что нам нужно поговорить. Серьезно. Но не ругаться по телефону, тем более при мальчиках, которые прыгают вокруг меня и спрашивают, когда мы поедем в зоопарк. Я решила сходить с ними туда, раз уж выделила себе выходной.

— Борь, мне одной это кажется странным? В любом случае выяснять отношения по телефону я не собираюсь.

— Хорошо. Тогда до вечера, — бросает он коротко и отключается.

До вечера так до вечера. Сейчас у нас с мальчиками планы. Даже узнав о том, что за нами присматривают, отменять договоренности с "Баярдом" пока не буду. Они своих людей обещали прислать через пару часов.

Едем в зоопарк на такси. Там классно. Мы ходим по территории, сыновья с восторгом рассматривают животных. Ко мне, когда я наблюдаю за Артуром и Пашей, возвращается беззаботность. И я им завидую. Здорово быть такими, как они — счастливыми, просто от того, что протянул кролику морковку, а он ее откусил. Я уже так не могу. И это плохо.

Как всегда, когда я с сыновьями, время летит незаметно. Домой мы возвращаемся поздно. Охранники уже начали работать, о чем мне отчитались. По договоренности перед дверью в квартиру установят видеонаблюдение, и при выходе на улицу меня и мальчиков будут сопровождать, не обнаруживая присутствия. Думаю, этого должно быть достаточно. В самой квартире делать посторонним мужикам нечего. Я не верю, что дойдет до нападения на квартиру.

А возможно, это просто отголоски пережитого в прошлом страха. И мать Бориса действительно хочет просто поговорить.

Тем не менее по мере того, как время идет, а Харламов не приезжает, моя нервозность возрастает. Мальчишки, набегавшись, спать укладываются рано. Я же включаю телевизор на кухне и готовлю ужин. Дети едят более простую еду и осторожно относятся ко всяким новшествам. Ставлю в духовку жаркое из индейки, отвариваю рис, готовлю салат из капусты, моркови, зелени и лимонного сока.

Жаркое готовится долго, но тем не менее оно уже на столе, а Бориса все нет. Звонить ему не хочу. Мы не в тех отношениях, чтобы я навязывалась. На часах десять вечера, поэтому сажусь ужинать. В компании с телевизором.

Я уже и поужинала, и перещелкала неизвестное количество каналов, с каждой минутой раздражаясь все сильнее. Я, что, ему декабристка? Ждать его до посинения. Если придет, сам себе еду наложит. Не маленький.

Только потянулась за пультом от телевизора, как услышала:

— Не спишь? — Борис останавливается в дверном проеме.

В квартире полумрак, лица его не видно.

— Нет, жду тебя.

— Поругаться хочешь? — голос уставший.

— Хочу задать вопросы, которые имеют ко мне и детям непосредственное отношение. Я вернулась всего ничего, а ты обосновался в моей жизни уже со всей родней…

— Значит, все-тки поругаться, — делает он отчасти справедливый вывод.

— Где ты был? Почему так долго? — не выдерживаю.

В конце концов он сам всего этого хотел. Не знаю, как другие девушки, а я не готова изображать из себя удобный стул, который стоит в углу и никому не мешает до той поры, пока на него не будет необходимости присесть.

— На работе, Алис. Я же говорил утром. На работе. У отца большая компания. Я в ее деятельности новый человек. Соответственно, и времени, и сил потребуется много, чтобы научится ей управлять.

— Зачем она тебе вообще? У тебя же свой бизнес…

Да что со мной такое? Сама себя узнаю…

— Извини, это не мое дело, — стараюсь исправить ситуацию.

Понятно, что он не будет сидеть возле меня круглосуточно.

Борис стягивает галстук, пиджак, сбрасывает их на кресло и опускается рядом со мной на диван.

— Алис… говорит, не торопясь, закидывая руку на спинку дивана. За моей