Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что, «Энна-девочка»? Это из-за моей сестры. Я младший из шести братьев, так что, когда родилась Рин, семья и соседи просто ликовали, что это не еще один мальчишка, — и все начали звать ее Ринна-девочка. Когда я впервые встретил Энну в столице Байерна, она напомнила мне сестренку — докучливое, вредное создание, к которому невозможно не привязаться.
— А меня ты почему не зовешь Дэша-девочка? — спросила она.
— Потому что ты не напоминаешь мне сестру.
По какой-то причине Дэша залилась краской. Она брызнула ему в лицо водой, хотя и не окунала руку в фонтан.
— Ты снова на меня глазеешь, древесная крыса.
— Погоди-ка, — утираясь, перебил ее Рейзо. — Ты только что сказала, что прозвища — знак приязни. Ну а ты зовешь меня древесной крысой…
Дэша встала, сдернула с него зеленый луммас и накинула себе на шею.
— Ты не проголодался? Думаю, стоит купить мне немножко поджаренного сыра.
Сначала Рейзо метнулся к Финну и Энне, чтобы узнать, не хотят ли чего-нибудь и они, ведь они не могли оставить Мегину. Энна покосилась на Дэшу, которая подпрыгивала на носочках возле группы музыкантов.
— Я ей не доверяю, Рейзо, — сообщила она.
— Ты мне уже говорила.
Из-за того, что Дэша не нравилась Энне и вообще могла оказаться вовсе не тем, чем кажется, он чувствовал себя так, будто изнутри весь почернел и крошится. Он уже решил доверять ей, и на этом вопрос закрыт.
— Хочешь поджаренного сыра? Или чего-нибудь еще?
— Нет, спасибо, я не…
Рейзо ощутил жар. Тот пронесся мимо юноши, словно разъяренный ветер, подпалив рукав его рубашки. Рейзо вскрикнул от боли и отшатнулся. Бочонок рядом с ним вспыхнул.
Музыка взвизгнула и стихла, как будто ее схватили за горло и придушили. Сотни тирианцев обернулись и уставились на пламя.
— Энна, это наверняка мастер огня.
— Знаю, — прошептала она в ответ.
Рейзо упал ничком, когда еще один обжигающий сгусток жара пронесся над его головой. Это в него метят? Позади него остался деревянный прилавок с фруктами. Какое-то застывшее мгновение он смотрел на полную женщину, присматривающую за прилавком, и маленького мальчика, тянущегося за гроздью винограда, — и зажмурился, боясь увидеть их сожженными.
Затем дунул ветер. Сбоку от него. Рейзо открыл глаза. Фруктовый прилавок не горел.
Пришел новый жар, и новый ветер отогнал его прочь. Ничто из этого не было заметно глазу, но Рейзо знал, на что способна Энна. Она предвидела каждую вспышку жара, выделяла ее из воздуха и развеивала прежде, чем та достигнет своей цели и превратится в огонь. Он наблюдал за подругой, за тем, как ее взгляд обшаривал небо, будто считал звезды, как ее кулаки сжимались и разжимались, а дыхание пресекалось каждый раз, когда она чуяла в воздухе новое пламя.
Рейзо гадал, на что это должно быть похоже — узнавать по голосам огонь и ветер, жить внутри их, чувствовать их приближение, приводить их в движение и снова укрощать. Он знал, что этой силой ему не овладеть никогда. Речи ветра, огня и воды не достигали его ушей. Наблюдая за Энной, он решил, что это должно быть чудесно — иметь такие возможности, ощущать себя настолько могущественным.
Потоки жара остановились. Энна утерла лоб, медленно моргнула и замерла, будто прислушиваясь всей кожей. Финн очутился рядом с ней, поддерживая ее под руку на случай, если она выбилась из сил, но Рейзо решил, что она сияет от удовлетворения.
— Отличная работа, Энна-девочка, — шепнул он.
Никто не сгорел, и никто не узнал, кто она. Ловко проделано.
— Думаю, он выдохся, — так же тихо откликнулась она. — Мастер огня. Должно быть, он новичок в этом деле. Ты можешь жечь только какое-то время, а потом жара уже не удержать, и тебе нужен отдых. Думаю, на сегодня он закончил.
Торговка фруктами выплеснула ведро воды на горящий бочонок, но больше никто не тронулся с места. Рейзо ощутил, что взгляды толпы прикованы к ним — новое и неприятное касание жара. Компания байернцев, сгрудившаяся перед загадочно вспыхнувшим бочонком, не могла не смотреться дурно.
— Я так виновата! — обратилась Дэша к торговке, отчаянно жестикулируя, чтобы привлечь к себе внимание. — Мне страшно жаль. Я споткнулась и уронила лампу. А вино так пропитало бочонок, что тот сразу же занялся. Вы это видели?
Она бросила бесхитростный взгляд на Рейзо, склонив голову набок.
Тот вскочил на ноги:
— О да, вот это было зрелище. Должно быть, дерево пропиталось вином насквозь. А вы довольно неуклюжи, верно, если вот так вот роняете лампы?
Уголок ее рта дрогнул.
— Я споткнулась.
— Да, тоже достаточно неловкое дело, — заключил он, глядя ей в глаза и изо всех сил сдерживая улыбку.
Торговка переводила взгляд с одного на другую.
— Что ж, теперь мой бочонок превратился в пепел, и я…
Дэша протянула женщине монету. Толпе прискучила разыгравшаяся сценка, разговоры возобновились, музыка опять вдохнула в ночь веселье.
— Отлично проделано, — похвалил Рейзо.
— Это Энна?..
Он кивнул:
— Пресекла на корню. Что ж, теперь, по крайней мере, мы знаем, что это не какой-то сумасшедший, пихающий людей в кухонный очаг. У нас тут разгулялся настоящий мастер огня.
Он принялся разглядывать толпу. Большинство людей Ледела смешались с байернцами, в том числе и Виктар. Нахмурившийся Тумас стоял поодаль с шайкой своих здоровенных приятелей под рукой. Самого Ледела видно не было. Разыскивая тирианского капитана, Рейзо заметил человека, наблюдающего за уличным представлением. Тому было около тридцати, он похлопывал ладонью по одежде в области пояса и носил короткую стрижку. На одном из его пальцев юноше померещилась полоска зеленой кожи, какую могло бы оставить после себя снятое медное кольцо.
— Энна, видишь вон того типа…
Рейзо показал в нужную сторону, но тот человек начал продвигаться вперед, по-прежнему не отрывая взгляда от актеров.
— Тсс, притворись, будто ты его не видишь.
Мужчина протолкался между людьми Ледела. Он медленно, но верно приближался к Мегине.
— Я уверен, что это один из них, — шепнул Рейзо. — Если мы остановим его прежде, чем он нападет, это будет выглядеть так, будто мы ни с того ни с сего набросились на случайного тирианца, а если не станем, он может повредить Мегине.
Энна кивнула:
— Я справлюсь. Финн, будь наготове, чтобы мне не пришлось доводить дело до конца. Пожалуйста.
Человек украдкой подобрался ближе, продолжая глядеть на актеров с беспечным выражением на лице, но Рейзо отметил, что все его тело напряжено. Затем он прыгнул, словно змея:
— «Манифест Тиры»!