За спиной Удава двое профессионально-насупленных вояк из Претория. Один легат – это видно по эмблемам на панцире, аналог полковника гвардии в особых структурах старой Земли или же генерал-полковника обычной армии. В реалиях Лация – министр государственной безопасности. Я машинально отметил, что все – «благородные».

А как еще может быть, если тут не Меркуриум? На Лации все люди равны, тебя выдвигают на должность не благодаря происхождению, а по существующим заслугам. Чем ты умнее и деятельнее, тем более значительный пост займешь. Удав следит за этим с внимательностью бывалого правителя. Кадры решают всё, и отбираются кадры тщательно – принцепса не обманешь, не малый ребенок, опыт колоссальный.

– Выспался? – участливо спросил Борис. – Вот и чудесно. Как оденешься – бегом в мой кабинет, мы будем ждать. Появилось несколько важных вопросов, которые мы хотели бы тебе задать.

Сопровождавших принцепса военных я в лицо не помнил, что неудивительно – столько лет прошло, а на Лации во властных структурах обязательна ротация (единственным исключением, ясно, оставался Великий и Ужасный Удав) – никто не вправе занимать одну должность более двух стандартных десятилетий подряд.

Между прочим, «стандартное», то есть земное, исчисление времени на Лации более чем актуально, поскольку естественный календарь планеты неимоверно запутан. Во-первых, Лаций вращается не вокруг звезды, а является спутником кислородного газового гиганта, период полного обращения по замкнутой орбите – четыре тысячи триста шестьдесят часов, то есть местный год длится сто восемьдесят одни с половиной стандартные сутки. В свою очередь автохтонные сутки продолжаются тридцать два часа, из которых три с лишним отдаются «большому затмению» – когда гигант закрывает собой звезду спектрального класса G4. Ужасно неудобно, но привыкнуть можно.

Сегодня «большое затмение» пришлось на утро. Мне из открытого внутреннего дворика с бассейном было отлично видно, как на западе начала восходить колоссальная бело-голубая сфера с разводами цвета морской волны, солнце померкло, на небе опять проступили звезды, образовалась сияющая корона. Газовый гигант словно засветился изнутри нежно-синим светом, наступили сумерки, город погрузился в таинственную сапфировую полумглу. Сколько раз наблюдаю, не перестаю восхищаться: Лаций – редкостно красивая планета.

Ну что ж, давайте ответим на «важные вопросы». Руку на отсечение даю, Удав что-то задумал. Он всегда был человеком увлекающимся, упрется рожищами – за ноги не оттащишь.

– Знакомьтесь. – Борис представил своих подчиненных. – Гай Марцеллин, легат Претория. Деций Эмилий Квилин, Первый консул.

Понятно – «силовой блок» лацианского правительства, глава спецслужб и министр обороны. Но чем они могут помочь в разрешении вопроса с Меркуриумом? Судя по латинским именам, это не эмигранты с Земли, родились уже на Лации и воспитаны в соответствии со сложившимися здесь традициями.

– …А теперь, будь добр, еще раз расскажи нам всё в подробностях, – сказал принцепс. – Ничего не упуская, с самого начала.

Как прикажете уложить тысячелетнюю историю Меркуриума в несколько понятных и доступных чужакам фраз? Я, однако, попытался, и все равно повествование растянулось на два с небольшим часа. Слушатели хмыкали, качали головами, потягивали вино. Изредка переспрашивали – когда начинали путаться в сложностях меркурианского бытия.

– Наворотили вы дел, ничего не скажешь, – вздохнул Удав, едва я закончил. – Что-то невообразимое! Кто после этого упрекнет меня в том, что я на старости лет «заигрался»? Господа, у кого-нибудь есть вопросы?

– Меркуриум, насколько я понял, не подписывал Конвенцию? – осведомился Первый консул.

– Одно лишь транспортное соглашение, регламентирующее полеты грузовиков, на которых мы иногда доставляем новые образцы нестандартной фауны. Больше никаких межпланетных договоров.

– Тогда на каком основании руководство Норик-VII ввело в вашу систему автоматические боевые корабли? И с какой целью?

– По запросу с Граульфа. Граульф-то входит в Миры Конвенции! В случае необходимости они проведут стерилизацию отдельных территорий с орбиты. Подозреваю еще, что «Гепарды» обеспечивают дополнительные гарантии полной блокады системы.

– Немудрено, – буркнул Удав. – Я бы на месте Университета тоже не стал бы выносить сор из избы. Особенно такой сор. Воображаете, какой несусветный скандал поднимется в случае широкой огласки? Николай, теперь ответь: чем конкретно мы можем тебе помочь? Что ты хочешь от нас?

– Все зависит от возможностей Лация.

– Наши возможности очень широки, и ты это отлично знаешь. Путей решения проблемы несколько – от вполне легальных до конспирологических… Насколько я понял, Университет панически боится того, что полная правда об эксперименте станет достоянием общественности?

– Не так, чтобы очень… В конце концов, это была инициатива меркурианцев, они сами начали Большую Игру, и они несут полную ответственность за последствия.

– Допустим, я, как принцепс Лация, подам официальный запрос в контрольную комиссию Конвенции – если не ошибаюсь, один из пунктов договора запрещает проводить над людьми незаконные опыты. Свидетель у меня есть – ты. Они обязаны будут рассмотреть жалобу.

– Юридически несостоятельно, – отозвался преторианский легат. – Меркуриум – полностью независимый мир, комитет не вправе вмешиваться во внутреннюю политику таких систем, за исключением двух случаев: когда они угрожают безопасности планет, подписавших всеобщий пакт, или при серьезной угрозе жизни и свободе подданных миров Конвенции, находящихся на территории независимой планеты. Ни одного прецедента подобного вмешательства за всю историю не отмечено. Кстати, сколько на Меркуриуме… э… иностранцев?

– Мало, – уныло ответил я. – Несколько десятков граульфианцев, работающих в центрах наблюдений, и две с половиной тысячи студентов, обучающихся в наших гуманитарных школах, в крупных городах – там проект «Легенда» не оказывает на людей такого серьезного воздействия, как в провинции. И потом: я не хочу быть «свидетелем», вы представляете, как отнесутся к этому на Граульфе?

– Похвальное желание не подвести коллег, – с непонятной интонацией сказал Удав. – Точнее, и на елку влезть, и седалище не ободрать. Помнится, кто-то совсем недавно, стеная и бия себя в грудь, орал о своей ответственности за жизни миллиарда людей. Что тебе дороже – они или собственная репутация в глазах сотрудников Университета?

– И то и другое, – огрызнулся я. – Неужели нет других предложений?

– Отчего же, есть. – Удав повернулся к консулу. – Меркуриум соглашения о взаимной военной помощи не подписывал, следовательно… Деций, как быстро мы сможем полностью оккупировать планету силами лацианской армии?

– Чего-о? – У меня волосы дыбом встали. – Это шутка такая?

– Когда речь идет о серьезных вещах, я предпочитаю не шутить, – прохладно бросил принцепс. – Деций?

– Подготовка займет два-три стандартных месяца, – пожал плечами консул. – Транспорт, десантирование, создание опорных точек… С учетом нашего безусловного технологического превосходства, сама операция займет несколько стандартных суток. Если, конечно, не будет противодействия – три фрегата класса «Гепард», выделенные Нориком, это серьезно. Ничего точнее сказать не могу, не-знаком с обстановкой.