Есть еще один миф об Энки и Нинхурсаг, повествующий о сотворении человека из «глины (взятой) из бездны». История начинается с описания трудностей, которые испытывали боги при добывании хлеба, особенно, как и следовало ожидать, после появления на свет божеств женского рода. Боги сетуют, но Энки, который должен был бы поспешить им на помощь, как это положено шумерскому богу мудрости, крепко спит и не слышит их. Поэтому его мать, Изначальное Море, «мать, породившая всех богов», приносит слезы богов Энки с такими словами:

О сын мой, подымись с ложа,…

Работу мудрую,

Создай богам слуг, да произведут они себе подобных (?).

Энки, поразмыслив на эту тему, призывает хозяина «хороших царских ваятелей (формовщиков)» и говорит своей матери, Намму, изначальному морю:

О мать моя, существо, чье имя ты произнесла, существует,

Придай ему подобие образа (?) богов;

Вымешай сердце из глины, что находится в бездне,

Добрые царские формовщики загустят глину,

Ты же сделай части тела;

Нинмах (другое имя Нинхурсаг) подскажет тебе,

Богини (рождения)… встанут подле тебя, когда станешь их формовать;

О мать моя, огласи его участь, Нинмах придаст ему форму богов,

Это человек…

Поэма далее переходит от сотворения человека в целом к сотворению конкретных несовершенных человеческих типов с очевидной попыткой объяснить наличие этих аномальных существ. В ней рассказывается о пиршестве, устроенном Энки для богов, очевидно, с целью увековечить сотворение человека. На этом пиру Энки и Нинмах выпивают много вина и становятся слегка буйными. Нинмах берет немного глины из бездны и лепит шесть разновидностей индивидов с явными отклонениями, а Энки оглашает их судьбы и дает поесть хлеба. После того как Нинмах сотворила шесть видов человека, Энки решает создать кого-нибудь собственноручно. То, как он это делает, не вполне ясно, но, как бы там ни было, результат оказывается плачевным: существо получается тщедушным, слабым телом и духом. Энки обеспокоен теперь тем, чтобы Нинмах помогла этому несчастному существу, и поэтому обращается к ней с такими словами:

Тому, что вылеплен твоей рукою, я назначил судьбу,

Дал ему хлеба поесть;

Назначишь ли ты судьбу тому, что вылеплен моею рукою,

Дашь ли ему хлеба поесть?

Нинмах старается быть участливой к существу, но тщетно. Она говорит с ним, но он не способен отвечать. Она дает ему хлеба поесть, но он не тянется к нему. Он не может ни сидеть, ни стоять, ни преклонить колени. После долгого, но непонятного разговора между Энки и Нинмах последняя проклинает Энки за создание жалкого, нежизнеспособного человека, и это проклятие Энки виновато принимает как должное.

Что касается Нинурты, бога ураганного северного ветра, то о нем существует миф с мотивом убиения дракона. Вслед за кратким гимном богу начинается сюжетная линия: к Нинурте обращается Шарур, его личное оружие. По неуказанным причинам Шарур питает нелюбовь к Асагу, демону слабости и болезней, обитающему в куре, иначе нижнем мире. В монологе, исполненном похвал героическим качествам и деяниям Нинурты, оно призывает его напасть на демона и уничтожить его. Нинурта поддается на уговоры. Но он, похоже, встретил превосходящего в силах соперника и «упорхнул, словно пташка». И снова Шарур обращается к нему, подбадривая и воодушевляя. На сей раз Нинурта бросается в атаку на Асага во всеоружии, и демон погибает.

После победы над Асагом, однако, большое бедствие постигло Шумер. Изначальные воды Кура поднялись на поверхность, в результате чего свежая пресная вода перестала поступать на поля и сады. Боги Шумера, которые «несли кирку и корзину», т. е. отвечали за орошение Шумера и подготовку его полей к севу, пришли в отчаяние. Тигр не дал половодья, и в каналах не было «хорошей» воды.

Голод был страшен, ничто не росло,

В малых реках нечем было «омыть руки»,

Воды не разливались,

Поля стояли не политы,

(Оросительные) каналы не прокладывались,

По всей стране не было растительности,

Только сорные травы росли.

Потому бог обратил свой возвышенный ум к сему,

Нинурта, сын Энлиля, свершил великие дела.

Нинурта насыпал груду камней вокруг Кура и выложил из них подобие великой стены, ограждающей Шумер. Эти камни остановили «могучие воды», в результате чего воды Кура больше не могли подниматься на поверхность земли. Что касается вод, затопивших землю, Нинурта собрал их и направил в Тигр, который теперь мог орошать поля своими разливами.

Что было рассеяно, собрал он, Что из Кура было рассеяно, Направил и развернул он в Тигр, Высокие воды проливает он на поля. Созерцая ныне все на земле, Возрадовался издали Нинурта, царь земли, Поля дают обилие злаков, Виноградники и сады приносят плоды свои, Свезен урожай в амбары, горами навален, Бог заставил стенанья покинуть страну, Счастливы духом боги при виде деяний его.

Прознав о великих героических делах сына, его мать Нинмах опечалилась о нем; она потеряла покой, не может даже уснуть у себя в спальне. Поэтому обратилась она издалека к Нинурте с просьбой посетить его и посмотреть на него. Нинурта, взглянув на нее «глазом жизни», сказал:

О Госпожа, потому что готова ты спуститься в Кур,

О Нинмах, потому что ради меня ты готова сойти

во враждебную страну,

Потому что нет страха у тебя перед битвой,

что окружает меня,

Потому тот холм, что я, герой, возвел,

Да зовется Хурсаг (гора), и да будешь ты царицей его.

Затем Нинурта благословляет Хурсаг, что отныне будет богата всевозможными травами, вином и медом, всех видов деревьями, золотом, серебром и бронзой, рогатым скотом, овцами и всякими «четырехногими тварями». За благословением следует проклятие камням, потому что они были врагами в его битве с демоном Асагом, и, наконец, благословляет всех, кто был ему другом.

Немало шумерских мифов повествуют о честолюбивой, агрессивной и требовательной богине любви Инанне, аккадской Иштар, и ее муже, боге-пастухе Думузи, библейском Таммузе. Существуют две версии повести о том, как Думузи ухаживал за богиней. В первой из них Думузи пытается снискать ее расположение при содействии бога-фермера Энкимду, и добивается успеха только после многих скандальных споров с угрозами насилия. По другой версии, Думузи сразу видит готовность быть немедленно принятым в качестве мужа и любовника Инанны. Но он и не подозревает о том, что его супружество с Инанной станет для него гибельным и его буквально затолкают в Ад. Эта история изложена в одном из наиболее полно сохранившихся мифов «Сошествие Инанны в нижний мир»; за последние двадцать тять лет он трижды публиковался с исправлениями и сейчас готов подвергнуться пересмотру в четвертый раз на основании нескольких до сих пор остававшихся неизвестными табличек и фрагментов. Вкратце миф повествует о следующих событиях.

Инанна, Царица Небес, честолюбивая богиня любви и войны, за которой ухаживал и, наконец, взял в жены Думузи, решает спуститься в нижний мир, чтобы стать его владычицей и таким образом, вероятно, смочь воскрешать мертвых. Она вооружилась соответствующими божественными законами и, надев царские одежды и украшения, приготовилась войти «в страну, откуда нет возврата». Царицей нижнего мира была ее сестра и злейший враг, Эрешкигаль, шумерская богиня смерти и мрака. Боясь, и не без причин, что сестра предаст ее смерти в своих владениях, Инанна дает наставления своему визирю Ниншубуру, готовому прийти к ней по первому зову, что, если в течение трех дней она не вернется, он должен начать оплакивать ее на руинах у зала собраний богов. Он должен отправиться в Ниппур, город Энлиля, верховного божества шумерского пантеона, и молить его спасти ее и не дать ей погибнуть в нижнем мире. Если Энлиль откажется, Ниншубур должен идти в Ур, город бога луны Нанны с той же просьбой. В случае, если и Нанна откажет ему, – направиться в Эриду, город Энки, бога мудрости, который ведает «пищей жизни» и «водой жизни» и который, несомненно, придет к ней на помощь.