знал, что ты умеешь ставить людей на место. Достойно. Без похабщины. Умеешь держать удар. Умеешь быть преданной. Прикрывать мой тыл. Быть для меня идеальной. Стыковаться со мной во всем. В каждой мелочи. В каждом прожитом дне... Моя любимка... Самая желанная...

Не помню, в какой момент окончательно таю, стекаю медовой патокой в его объятия. Он теперь молчит, говорит его тело. Тяжелые ладони опускаются мне на талию. Через тонкую ткань рубашки слышу, как быстро бьется его сердце. С моим наперегонки. Пульс зашкаливает. По телу дрожь. Уже не понять: по моему, по его?

Сквозь слабый запах бензина чувствую аромат его кожи: чуть горьковатый, терпкий, до боли родной. Боюсь от него оторваться и в его сильных руках оставаться страшно. Я попалась, мелькает мысль. Наконец-то, догоняет другая.

Горячие ладони обхватывают мое лицо чашей и тянут наверх. Робко поднимаю глаза, ищу его взгляд. Темные, бездонные глаза и притягивают, и пугают – все сразу. Страсть и желание, что в них вижу, хлестко вдаряют лавой по венам и кружат мне голову. Дышу его прерывистым дыханием. Он подхватывает меня на руки. Шепчет сбивчиво мне на ухо:

- Я так долго ждал тебя! Моя нежная, любимая девочка... Моя мечта... Мой сон... Жизнь моя...

Он несет меня наверх и я доверчиво льну к нему, чувствуя мощь его мышц. Каждой клеточкой впитываю жар его кожи. Когда мы оказываемся в спальне, он бережно опускает меня на кровать. Торопливо стягиваю с себя платье, пока он скидывает рубашку, брюки, и я снова жмусь к нему, прирастаю к его телу, наслаждаясь каждым мгновеньем.

Ток по жилам. Голубые вены на его мощной шее. Глажу их губами. Целую, покусываю. Знакомая татуировка. Пробую на вкус. Его руки обхватывают голову и поворачивают к себе, губы ловят мои и впиваются в них, языком доводя до одури, до грани безумия.

Рывки за моей спиной, на плечах. В ненасытной спешке ему не справиться с застежкой бра и он с хриплым рыком рвет лямки, скидывая белое, бесполезное кружево на пол, потом неловко стягивает все остальное.

- Акииим, - шепчу ему на ухо или прямо в сердце. – Я люблю тебя...

Ласково бормочет. Называет любимой малышкой и снова впивается в губы, будто боясь чего-то не успеть, торопясь. Горячие пальцы скользят по коже. От шеи к плечам, потом к груди, и больше не выпускают из плена, гладя, пощипывая, сжимая, заставляя плавиться от жара внизу живота.

Не могу больше ждать, медлить невыносимо больно, каждая секунда - за год в аду. Тяну его бедра к своим, приглашаю в себя. И он заходит, моя половинка, мое продолжение, наполняя, становится частью меня. Отпускает, чтобы взять меня снова, раз за разом.

Неистовые толчки вбираю в себя, жду их, как вдох, ненасытно, жадно ловлю, раскрываясь навстречу, как свету. Еще! Пожалуйста, продолжай!

От его движений все ближе, ближе взрыв, волна, вулкан. Цунами наслаждения затопляет все тело, от макушки до кончиков пальцев ног. Заставляя стонать, выгибаться, разрывает реальность на части. Через секунду мой вскрик тонет в его. Дааа, любимый! Делим на двоих одну тайну, одно наваждение, одно безумие, сливаемся в безраздельное целое.

Глава 26

Когда заканчивается ночь, мы засыпаем. Спустя мгновенье уже продираю глаза, услышав мелодичное верещание смартфона. Солнце раздражающе ярко бьет в лицо – вчера вечером мы забыли зашторить окна, и сейчас в комнату врывается ослепительный столп света. Прикрывая глаза рукой, жмурюсь и с трудом выплетаюсь из объятий Акима. Тормошу его тихонько за плечо:

- Тебе не надо на работу?

- Нет. И тебе не надо. Тебя же уволили, - сонно бормочет он, пытаясь снова сгрести меня в охапку и утянуть к себе.

- Я только со следующей недели уволена. А до субботы придется выдавать себя за социально ответственного человека!

Едва живая сползаю с кровати, спускаюсь на кухню, держась за перила, чтобы не скатиться кувырком по ступенькам. Вот только как бы теперь проснуться?

Этой ночью мы никак не могли оторваться друг от друга. Когда долго ждешь, то потом берешь свое сполна, жадно, взахлеб, без оглядки на завтрашний день. Пару раз мы меняли локации. Пару раз совершали набег на холодильник, чтобы подкрепиться. Болтали, смеялись, дурачились, и опять нас тянуло друг к другу. Время пролетело незаметно, в один миг.

Завариваю кофе во френч прессе, готовлю бутерброды с сыром на завтрак. Слышу шлепанье босых ног за спиной. Аким приближается вплотную, смыкает на талии руки, прижимается горячими губами к шее, отчего теплые волны вмиг устремляются вниз живота, и заявляет чуть хриплым спросонья голосом:

- С ума не сходи! Куда ты в таком виде?

- На работу. Сейчас кофе выпью и точно проснусь! – обещаю немного неуверенно.

Тяжело выбираться из кольца его рук. Особенно, когда больше всего на свете желаешь там оказаться. Всю свою волю собрав в кулак, мягко освобождаюсь из его плена и сажусь завтракать. После еды муж вызывает такси, заставляя отказаться от мысли самой усесться за руль. По пути на работу меня вырубает под веселенький шансон. Расплатившись, вылезаю из машины и усиленно тру глаза.

Ольга встречает меня на пороге дома, свежая, отдохнувшая - будто мне в упрек, и лукаво комментирует мой вид:

- Катя! Я не вижу ваших глаз! Вы всю ночь отмечали грядущий контракт?

- Какой контракт? – вскидываюсь, растерянно моргая.

- Так ваш муж ничего не сказал? Мой брат согласен на сотрудничество с кампанией Акима! Урааа! – тоненько голосит она, хлопая в ладоши.

Новость хорошая, даже отличная, но я чересчур устала, чтобы прыгать от счастья. Я лишь вежливо улыбаюсь, с трудом приподняв уголки губ, и без энтузиазма аплодирую. Как вчера сказал Аким? Контракты - мелочь. Главное – это мы.

День тянется убийственно долго. Говорят: если ты не занимаешься детьми, то дети займутся тобой. У меня слишком мало сил, чтобы дирижировать мальчишками, поэтому сегодня Паша с Ваней впервые занимаются мной, а не наоборот. Тормошат, не слушаются, дергают, капризничают, терзают уши своими криками, наскакивают на меня, друг на друга, а я лишь вялой мухой реагирую на происходящее.

Выдуваю несколько литров кофе, но помощь от него весьма сомнительна. В затылке гулко отбивает дробь, но уставшее до крайности тело так и норовит куда-нибудь то присесть, то прислониться. Может, стоило сказаться больной и взять отгул? Жаль, что эта мысль не пришла в мою слишком честную, ответственную голову еще утром! Еле-еле отмучившись положенные  рабочие часы, еду домой. Не найдя Акима,