– Я могу поговорить с твоим рыбаком, Белозёр? – спросил Витенег, скорее из вежливости.

– Конечно! – позволил Белозёр, а у Веслава сжалось сердце. Никак о столичном караване толковать хочет, подумал царевич, но вслух не сказал.

Витенег расплатился с Белозёром, взял свою рыбу и подошёл к Веславу.

– Давай в избу твою пройдём, – тихо предложил он. Веслав согласно кивнул, и они вдвоём пошли в сторону дома, в котором жили Веслав и Белозёр. Царевич вновь ощутил страх, на смену которого пришёл хорошо знакомый стыд. Стыд перед покойными отцом и матерью. (Веслав был уверен, что его семья погибла. Даже если они и пережили наводнение, дядя вряд ли оставил их в живых.) Стыд перед Богами и своим долгом царя. Но царь Драгослав, судя по вестям из столицы, правил неплохо, а может, даже и хорошо. Пусть тогда правит.

Дом, в котором жили Веслав и Белозёр, стоял на краю площади, у крайнего к лесу переулка. Обнесённый простым забором, с высокой крышей и наличниками, украшенными рунами Перуна. Дом был большим, с кухней и двумя комнатами, разделёнными печью. Пару лет назад, летом, Веслав и Белозёр пристроили к дому веранду, в которую перенесли из дальнего сарая рыболовные снасти.

– Много богатства у вас, – улыбнулся Витенег, проходя в дом через пристройку.

Веслав посмеялся: зато ходить далеко не надо.

Сварогины оставили верхнюю одежду и шапки на веранде, сняли валенки и прошли в дом. Веслав зажёг лучину, и они сели за стол. От угощения Витенег отказался.

– Я тебе сразу скажу, зачем пришёл, – нахмурился Витенег. Он, в отличие от Зайца, не располнел за годы, проведённые в деревне. Охота, которой так увлёкся бывший страж Солнцеграда, сделала его тело сильнее, а лицо – будто бы моложе. У Витенега были такие же пепельные, как и у Василисы, волосы. Вот кто достойная пара охотнице, сокрушённо подумал царевич. Хоть Витенег и был намного её старше, силой духа бывший воин походил на молодую охотницу. И Веслав знал, что на священную Перунову охоту Витенег приглашён тоже.

– Среди прибывших купцов есть странный сварогин, будто бы и не молодой, и не старый, – проговорил Витенег. – В зелёной рубахе ходит, без охранного узора. И оберегов не носит, – охотник внимательно посмотрел на царевича. – Этот странный муж о тебе спрашивал.

У Веслава оборвалось сердце.

– Ему сказали?

Витенег отрицательно покачал головой:

– Нет. Ведь никто не знает, что мы из столицы приплыли. Только если у Зайца не хватило ума этим перед кем-нибудь похвастаться.

Веслав обхватил руками голову.

– Отец Сварог… Неужели они не могут забыть обо мне? Ведь десять лет прошло.

– Веслав, – Витенег вздохнул, собираясь с мыслями. – Царевич.

– Не называй меня так! – Веслав невольно обернулся на дверь, и Витенег рассмеялся.

– Одни мы тут, сын рыбака, – заверил Витенег, и Веслав сердито на него посмотрел. – Так называть тебя можно?

– Что ты хочешь, Витенег?

Охотник долго молчал, смотря во встревоженные глаза царевича. Он теперь муж – бороду и косу отрастил, только вот глаза – всё того же испуганного мальчика, которым он был десять лет назад. Всё тот же страх мучает его, не даёт покоя.

– Мне неудивительно, что твой дядя помнит о тебе, Веслав, – сказал, наконец, Витенег. – Мне удивительно, что забыл ты.

– Я? – переспросил Веслав. – Ты сам видел их мощь, ты сам чуть душу Сварогу не отдал от страха перед Драгославом и его ведьмой, Агнией.

Витенег согласно кивнул.

– Да, я испугался, Веслав, как и ты, а может, даже и больше. Только я свой страх уже пережил, а ты свой всё ещё лелеешь.

Веслав отрицательно покачал головой.

– Надо признать, Драгослав хорошо правит, даже уплату в казну отменил. Судя по слухам, Змей теперь у него на побегушках, а сияющие витязи хранят покой столицы и больших княжеств. Агния родила ему дочь, наследницу-царевну. Люди в царе души не чают, Витенег. Да и трон его по праву, дед нечестно поступил.

– И ты в это веришь?

– А почему нет? Конечно, дядя захватил власть силой, конечно, он непостижимой ворожбой обманул народ, но правит он достойно. И пусть правит. Я никогда не хотел быть царём.

– А зачем он столько рекрутов набирает, если у него есть витязи морские? Зачем Драгослав собирает войска?

Царевич пожал плечами:

– Отец никогда не уделял дружине должного внимания, может, наконец, возьмутся и за воинское дело.

– И против кого идти?

– Не знаю, да и знать не хочу, – покачал головой Веслав. – Если тебе так любопытно или по мечу ты истосковался – отправляйся в стольный град. Тебе же там некого бояться.

– А ты собираешься здесь сидеть и вздрагивать от каждого прохожего пилигрима до тех пор, пока за тобой не прилетят Птицы? – удивлённо спросил Витенег. – Женился бы тогда, что ли. Вон, красавица-то наша, Василиса, взгляда от тебя отвести не может. Если бы не ты, Веслав, посватался бы я за дочку Гоенега. Такие, как она, – редкость.

– Вот и сватайся. Чего же ты ждешь? – рассердился Веслав.

Витенег хмуро смотрел на царевича.

– Отец Сварог, я не думал, что ты такой глупый, – прошептал он, чем ещё больше рассердил Веслава.

– Если ты учить меня пришёл, то уходи, Витенег! Меня пятнадцать лет учили те, кто давно мертвы. А за то, что о соглядатае из каравана предупредил, – спасибо.

Но Витенег не поднялся. Он устало облокотился о стену и закрыл глаза.

– Я подслушал, что говорили прибывшие купцы. Что во всех Великобожиях крупных городов во главе теперь Бог Полоз. Хвала Богам, что не добрались они до святых мест леса. Говорят, будто во всех княжествах теперь эти золотые воины. Не люди из плоти и крови, а воины из света.

– И?

– Веслав, подумай. Драгослав набирает рекрутов из простых сварогинов. А численность растёт его волхвовского войска.

– Это всего лишь слухи, Витенег.

Витенег дышал глубоко, но не выдержал, резко вскочил и ударил кулаком по столу с такой силой, что хрустнуло дерево.

– Да мужчина ты или нет, Мор тебя побери! – выругался он. – Когда эта зараза по всей земле распространится, вот тогда даже рыбу ловить негде будет!

– И что ты предлагаешь мне делать? – Веслав тоже поднялся. – Идти на дядю с удочкой и блесной? Или, может, со стрелами охотника? А?

– Для начала перестать замирать от каждого шороха, Веслав, – уже спокойно проговорил Витенег. – И не бояться выяснить, что происходит.

– Что бы там ни происходило, Витенег, это ни мне, ни тебе не по зубам.

Охотник, зажмурившись, покачал головой и вышел из-за стола.

– Знаешь, может, и хорошо, что правит твой дядя, – тихо проговорил он, идя к двери. – Творит он точно нечто тёмное, но хотя бы творит уверенно. Не представляю, что было бы, если бы на престоле был ты, уж прости меня, – Витенег взялся за дверную ручку. Охотник постоял немного, подумал, глядя в пол, и посмотрел на оцепеневшего Веслава. – А Мухома до сих пор тебя зовёт волхвом. Что-то не верю я ему, – Витенег грустно усмехнулся. – И знаешь, сын рыбака, я посватаюсь за нашу прекрасную Василису. Ты сам мне это позволил.