— Клеменс, — сказал он хрипло, коснувшись ее щеки, — моя прекрасная Клеменс.

Потом он вдруг сел и оглядел кровать. Заметив удивление на его лице, Клеменс тоже села.

— О боже, — пробормотала она, — кровать выглядит так, будто мы всю ночь занимались на ней любовью. Это что, я так разворошила постель, когда меня мучил кошмар?

Натан кивнул:

— Я помогу тебе привести все в порядок. Не можешь же ты спать в таком хаосе.

— Я вообще не хочу спать, — прошептала она, и ее рука коснулась его груди.

— Клеменс, я пытаюсь быть джентльменом.

Ее пальцы скользили по его груди, заставляя сердце Натана колотиться все быстрее.

— Клеменс! Ты выйдешь за меня замуж, если я позволю тебе соблазнить меня?

— Обязательно, — пообещала Клеменс, ее рука скользнула к поясу его халата. Осознав, что под халатом на Натане ничего нет, она отдернула руку.

— Не бойся, — улыбнулся Натан, — мы уже видели друг друга обнаженными. Помнишь, там, у водопада.

Он повел плечами, и халат соскользнул на постель.

— Помнишь, какая холодная была вода? Клеменс подняла руки и позволила ему снять с себя кружевное одеяние. Бросив рубашку на пол, он ласкающим движением коснулся ее груди, талии, бедер. Задрожав, Клеменс прижалась к нему и ощутила его возбуждение — что-то горячее и твердое уткнулось в ее живот. Инстинктивно она отстранилась, но Натан удержал ее, положив руку ей на талию. Клеменс расслабилась, ее уже не пугало происходящее, это было…

— Натан! — выдохнула она, ощутив, как его рука скользнула между ее ног. — О, Натан…

— Ты уверена? — спросил он, осторожно опускаясь на нее.

— Уверена?

Его рука все еще была там, и Клеменс утратила всякую способность думать.

— Да, да, я уверена, Наган, пожалуй ста…

Ее тело само знало, что делать, ее ноги раздвинулись, чтобы принять его.

— Посмотри на меня, — прошептал Натан, — посмотри мне в глаза, Клеменс. Мы отправляемся в это путешествие вместе. Ты будешь в безопасности.

Клеменс улыбнулась, потом ее глаза расширились — она ощутила боль, когда Натан вошел в нее, но тут же ее охватило блаженное ощущение того, что теперь они — единое целое.

— Я причинил тебе боль? — спросил он, увидев, как едва заметно исказилось ее лицо.

Она кивнула:

— Но это не важно. Я так люблю тебя.

Улыбнувшись, он начал двигаться внутри неё все быстрее и быстрее, проникая все глубже. Ее тело изогнулось, примеряясь к ритму его движений. Потом Клеменс показалось, что ее тело взорвалось фейерверком. Откуда-то издалека до нее донесся голос Натана:

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Завернувшись в шелковый халат Натана, Клеменс прижалась к нему.

— Твой ночной кошмар пришелся очень кстати, — сказал Натан, играя завитками ее волос. — Между прочим, странно, что шум, который мы тут подняли, не разбудил ни одну из твоих многочисленных кузин, чьи комнаты находятся по соседству. Такое ощущение, что Рейвенхерсты сговорились…

— В какой-то мере так оно и есть. Джессика устроила неформальный ужин, а Тео, Элинор и Себастьян сделали все, чтобы ты узнал, что я уезжаю на Ямайку. Ты… не сердишься на мою семью?

— Сержусь? Да я завтра расцелую каждого из Рейвенхерстов, включая Себастьяна и твою тетушку. Одно их существование чуть было не разлучило нас, а теперь они сделали все, чтобы мы были вместе. А теперь, дорогая, я тебя поцелую и потрачу следующий час на то, чтобы ты забыла, на каком континенте находишься.

— Опять?

— Опять, опять и опять до конца нашей жизни, моя любовь. Каждый морской офицер твердо усваивает одну заповедь: в увольнении надо пользоваться каждой возможностью.

Натан прижался губами к шелковистой коже ее бедра.

— Да, пожалуйста, каждой возможностью…

И Клеменс закрыла глаза, отдавшись во власть Натана и любви.