– Я думаю, что мы найдем еще много интересных и не очень вещей, но вряд ли мы обнаружим твои документы, – сдался Владислав.

– Я тоже так считаю, – согласилась Ефросинья. – Тут надо разбирать все по досочке, по тряпочке, а этого нам никто не разрешал.

– А вот и я! – вдруг раздался за их спинами веселый, непринужденный голос.

Они оба вздрогнули и обернулись. Директор цирка Валерий Горохов стоял в дверях и улыбался во весь рот.

– Привет! Знакомые все лица!

– О, вы переоделись? – для приличия спросила Фрося, так как сейчас директор был облачен в весьма помпезный фрак.

– Я же веду представление. Могу и вас пригласить!

– Мы ждем этого. Большое спасибо.

И они втроем направились к огромному разноцветному шатру.

Ефросинья снова машинально взяла Влада за руку, всем телом ощущая его тепло. И заметила, что Влад посмотрел на нее и улыбнулся. Она сделала вид, будто не заметила, что мужчине приятны ее прикосновения. Сама же всячески давала понять, что ей-то уж его присутствие рядом абсолютно безразлично. Ведь не станет же он проверять ее пульс?

В сказочный мир цирка, казавшийся нереальным, директор и его гости вошли со служебного входа. Мимо них пробегали люди, фактически полуголые, в блестках и парче, в перьях и боа. Царила творческая суета, шли последние приготовления. Валерий все время шутил, здоровался со всеми, кланялся налево и направо, но взгляд был каким-то рассеянным.

– Мы так и не нашли документы, – сообщила ему Ефросинья. – Их бы и полиция в таком кавардаке не нашла. Да, собственно, и неважно, я получу уже скоро новые.

– Чем меньше полиции, тем лучше! – подмигнул ей директор. И вдруг крикнул куда-то вдаль: – Посадите наших гостей на вип-места! Извините, друзья, я удаляюсь…

Валерия, несмотря на некоторую его грузность, как ветром сдуло.

Фросю с Владиславом в общей суете и пестроте фона подхватил какой-то скоморох и отвел на свободные места. Большую часть зала, то есть деревянные настилы-лавки вокруг арены, уже заполнили зрители. Вип-гости тоже погрузились в томительное ожидание начала представления.

– Прямо как в детстве, да? – спросила у спутника Кактусова. – Когда родители устраивают своим детям праздник, то ведут их в цирк. Здесь все особенное – запах, гул людской речи, радостное настроение…

– Мне тоже нравится, это запах детства и праздника, – согласился Влад.

– Чего тогда такой хмурый? О чем ты все время думаешь?

– Сам не знаю. Вернее, о твоих цифрах. Не выходят они из головы, пытаюсь вспомнить, где видел такие же.

– Ты же сказал, что они не подходят ни к чему, известному тебе, – наклонилась к нему Фрося, при чем ее волосы коснулись его щеки.

– Я математик, а на листке числа, я обязан знать, что они означают.

– А если это и правда шифр? Ты же не шифровальщик, не можешь знать, что скрывает код. Так что не мучай себя.

– Дамы и господа! – раздался громкий голос Валерия Горохова, говорящего по-английски.

Он в своем роскошном фраке вошел на круглую, ярко-красного цвета арену и сказал пару слов об истории создания своего цирка и труппы. Представление началось.

Фросю полностью захватило впечатляющее динамичное действо. Его оригинальной задумкой было то, что оно было поставлено по мотивам известной оперетты с ее главным героем «Мистером Икс». И очень ловко в центральную тему представления были вплетены цирковые номера. Завораживала работа силовых акробатов, воздушных гимнастов, клоунов в отдельности и клоунов с собачками. Поразил и номер с джигитовкой на прекрасных скакунах. Зрители принимали артистов прекрасно, открыв рот и громко аплодируя.

Действие набирало обороты и подходило к кульминации. На арену вышел фокусник в мрачной черной одежде в маске и принялся «разрывать мозг» зрителям необычными и очень сложными фокусами, а затем жонглировать ножами. Сверкающий металл в своем кручении приковывал взгляды. А когда вынесли большое колесо с обрисованным женским силуэтом с расставленными ногами и руками, забила тревожная музыка, слегка убавили свет. Фокусник обратился к зрителям с просьбой, чтобы нашлась отважная девушка, на которой он покажет смертельный номер. Помощница артиста с красивыми длинными ногами вынесла острые кинжалы, и ни у кого не возникло сомнения, что именно понадобится от смелой зрительницы. Многие явно стушевались.

Вдруг фокусник рванул прямо к Фросе, благо та сидела крайней у прохода, схватил ее за руку.

– Вот эта девушка хочет попробовать! Она любит адреналин, любит экстрим и подала мне тайный взгляд, что готова испытать судьбу!

Фрося просто заслушалась его. Если бы мужчина не держал за руку именно ее, вообще бы подумала, что речь идет о другой женщине.

– Я? – выдохнула она.

– Да, красавица, ты!

Кактусова с трудом поднялась – ноги ее вмиг одеревенели.

– Фрося… – попытался было удержать ее Владислав.

Но она лишь обронила:

– Все нормально.

– Вперед, к новым открытиям и подвигам! – поволок фокусник вырванную из зала жертву.

«Господи! Почему? На мне метка, что ли, какая? Сижу, никого не трогаю, с детства не люблю экстрим. Может быть, это проделки веселого директора? Все ему неймется…» – думала Фрося, идя к зловещему колесу, как на эшафот.

Фокусник закрепил ее запястья и лодыжки кожаными ремнями и со всем доступным ему пафосом объявил «смертельный номер». Неожиданностью для Фроси явилось то, что колесо еще стали раскручивать, а она была в платье. Фокусник отошел на десять шагов и прицелился. В зале повисла давящая тишина. Слышался только легкий скрип вращающегося колеса. Казалось, будет даже слышно, как оторвется капелька пота от лица фокусника и полетит вниз. Мужчина резко взмахнул рукой, вложив всю силу в кистевой бросок, и в воздухе сверкнуло, как молния, лезвие. А затем сверкнуло уже в голове и глазах самой Фроси. Острая боль в бедре совпала с диким воплем присутствующих в цирке. Девушка от шока почти потеряла сознание, а колесо крутилось и крутилось. И вращались вокруг нее яркие огни, бледные пятна лиц зрителей с открытыми в крике ужаса ртами. Наконец она ощутила тепло рук Влада.

– Со мной все хорошо! – произнесла Ефросинья, отреагировав на его прикосновение. Потом посмотрела на свою вмиг превратившуюся в одну большую, пульсирующую рану ногу и на торчащую ручку кинжала.

Это было последнее, что она увидела, если не считать нелепого человека во фраке, растолкавшего всех и закричавшего на чистом русском языке:

– Ты что сделал, козел? Нам мало проблем было?

Белый потолок, белые стены, белые бинты…

Фрося сглотнула, дрожа ресницами.

«Такое ощущение, что я попала на белую вечеринку», – грустно подумала она.