– Но, – задохнулась Сара, однако Дейзи не терпела, когда ее прерывают.

– Полагаю, ты помнишь свою партию.

– Не помню! Дейзи, я…

– Понимаю, – заявила Дейзи, – нас всего двое, но не думаю, что это как-то отразится на исполнении.

– Не думаешь? – переспросила Айрис, сразу переменившись в лице, будто у нее заболел зуб.

Дейзи мельком взглянула на сестру, но даже этот мимолетный взгляд был полон непередаваемой снисходительности, смешанной с раздражением.

– Придется обойтись без виолончели или второй скрипки.

– Но это ты играешь вторую скрипку, – напомнила Сара.

– Не играю, потому что у нас всего одна скрипачка, – парировала Дейзи.

– Но в этом абсолютно нет смысла! – вставила Айрис.

Дейзи презрительно фыркнула:

– Даже если мне придется играть партию второй скрипки, все равно я буду единственной скрипачкой. – Она помолчала, но, так и не дождавшись подтверждения, упрямо заявила: – И одно это делает меня первой скрипкой.

Даже Хью знал, что так просто не бывает.

– Нельзя иметь вторую скрипку без первой, – нетерпеливо пояснила Дейзи. – Это нумерологически невозможно.

«Не хватало еще, – подумал Хью, – чтобы она приплела сюда цифры».

– Я не могу играть сегодня вечером, Дейзи, – испуганно покачала головой Сара.

Дейзи нахмурилась:

– А твоя матушка сказала, что можешь…

– Моя матушка…

– Леди Сара хочет сказать, – вмешался Хью, – что уже обещала этот вечер мне.

Похоже, ему понравилось разыгрывать героя, пусть не только перед леди, но и перед дамами, не достигшими одиннадцатилетнего возраста и верившими в существование единорогов.

Дейзи уставилась на него с таким видом, словно он говорил на другом языке.

– Не понимаю.

Судя по выражению лица, Сара тоже не понимала. Хью ответил самой вкрадчивой улыбкой:

– Я тоже не могу танцевать, и леди Сара пообещала скрасить мое одиночество.

– Но…

– Уверен, что лорд Уинстед отдал соответствующие распоряжения относительно музыки на этот вечер.

– Но…

– А мне так редко составляют компанию в такие вечера!

– Но…

Господи, до чего же упрямая особа!

– Боюсь, я просто не могу позволить Саре нарушить данное мне обещание, – твердо закончил Хью.

– О, я никогда бы не могла сделать ничего подобного, – вошла наконец в роль Сара и, беспомощно пожав плечами, посмотрела на Дейзи: – Ведь это непорядочно!

Дейзи, положительно приросшая к месту, потеряла дар речи. Лицо ее дергалось при одной лишь мысли, что ее предложение так решительно отвергли.

– Айрис….

– Я не стану играть на фортепьяно! – завопила та, не дав ей продолжить.

– Откуда ты знаешь, что я собиралась тебя об этом просить? – нахмурилась Дейзи.

– Ты ведь моя сестра, – сухо напомнила Айрис. – И я всегда знаю, о чем ты хочешь сказать или спросить.

– Мы же все учились играть, – заныла Дейзи.

– А потом занялись струнными, а фортепьяно забросили, – отрезала Айрис.

– Айрис пытается объяснить, – вмешалась Сара, – что ее искусство игры на фортепьяно никогда не сравнится с твоим умением играть на скрипке.

Айрис издала сдавленный звук, словно поперхнулась, но когда Хью на нее удивленно взглянул, уже справилась с собой:

– Это правда, Дейзи. Ты и сама знаешь, что это правда. Я только опозорюсь.

– Хорошо, – капитулировала наконец Дейзи. – Полагаю, я и сама могу что-нибудь исполнить.

– Нет! – дружно выкрикнули Сара и Айрис, и головы присутствующих стали поворачиваться в их сторону.

Саре пришлось изобразить пристыженную улыбку:

– Мне так жаль…

– Но почему нет? – удивилась Дейзи. – Я счастлива играть на публике, и у меня отрепетировано много сольных партий: есть из чего выбирать.

– Очень трудно танцевать под аккомпанемент одной скрипки, – поспешила возразить Айрис.

Хью понятия не имел, так ли это, но уточнять не собирался.

– Полагаю, вы правы, – решила Дейзи. – Очень жаль. В конце концов это свадьба одного из членов семьи, и было бы неплохо кому-то из родных выступить перед гостями.

Это было сказано совершенно бескорыстно, просто с грустью, что ошеломило девушек.

– Возможно, в другое время… – попыталась утешить ее Сара, не вдаваясь в подробности.

– Может, завтра? – вздохнув, с надеждой проговорила Дейзи.

Ни Сара, ни Айрис не сказали ни слова. Хью даже не мог бы сказать с уверенностью, дышат ли они.

Прозвонил колокол к обеду, и Дейзи ушла. Когда Хью поднялся, Сара сказала:

– Вам следовало бы идти с Айрис, а меня обещал отнести Дэниел, за что я ему очень благодарна. Согласитесь, было бы странно просить лакея.

Хью хотел было сказать, что дождется Дэниела, но тот, как обычно, был крайне пунктуален, и не успел Хью предложить Айрис руку, как тот уже подхватил Сару и понес в столовую.

– Не будь они кузенами, – заметила Айрис сухо, как могла лишь она, – это выглядело бы так романтично!

Хью молча воззрился на нее, и она поспешила оправдаться:

– Я сказала «не будь они кузенами». Да и в любом случае он так отчаянно влюблен в мисс Уинтер, что не обратил бы внимания даже на целый гарем обнаженных одалисок, свались они с потолка.

– Ну, заметить-то заметил бы, – заверил Хью, в полном убеждении, что Айрис намерена его спровоцировать, – просто не стал бы ничего предпринимать.

Когда Хью вошел в столовую с совершенно неподходящей женщиной под руку, ему пришло в голову, что он тоже ничего не стал бы предпринимать, свались с потолка действительно целый гарем обнаженных одалисок.

* * *

Этим же вечером после ужина

– Надеюсь, вы понимаете, что теперь вам придется весь вечер меня терпеть, – сказала Сара Хью.

Они сидели на газоне, под факелами, которые давали достаточно тепла, чтобы можно было долго оставаться на свежем воздухе, но лучше все же иметь пальто и одеяло.

Они оказались не единственными, кому пришло в голову отдохнуть на газоне: с дюжину стульев и шезлонгов установили прямо на траве, и почти половина была заполнена. Гости приходили и уходили, и только Сара и Хью оставались на месте.

– Если вы покинете меня хоть на минуту, – предупредила Сара, – Дейзи потащит меня к фортепьяно.

– И это настолько ужасно?