Как только бланк выпал из ее рук, Джесс почувствовал, точно его укололи, как это бывало прежде при работе с книгами, только так он это мог для себя описать. Странный укол пульсирующего света. Почти что как статическое электричество, только нечто более деликатное и продолжительное.

Укол оранжевого света, который исчез в тот же миг, когда бланк упал на ковер на полу.

Морган ничего не сказала. Ее глаза округлились, а потом сузились в раздумьях, и она медленно сделала шаг назад.

Джесс пошатнулся и уперся рукой о дверной косяк, чтобы не упасть. Сделал вдох и просто дышал несколько мгновений, а потом протянул руку и закрыл дверь общей комнаты изнутри. Запер на замок и положил ключ в карман.

– Это что такое сейчас произошло? – спросил он, и, когда Морган не ответила, Джесс оттолкнулся от стены и сделал шаг вперед. Она сделала еще один шаг назад. – Ты никуда не пойдешь, пока все мне не объяснишь.

– Я не знаю, что произошло, – сказала она. Джесс видел, как она дрожит. – Бланк, видимо, просто…

– Даже не пытайся. Бланк исправный, а я не идиот.

– Джесс…

– Мне в голову приходит лишь одно объяснение тому, что я только что видел, и это наводит меня на мысль, что ты скрыватель, – сказал он.

– Нет!

– Не ври мне опять.

Джесс видел, как Морган замерла. Она явно раздумывала, стоит ли ей накинуться на него, чтобы забрать ключ, и сможет ли она его одолеть, если начнет драку. Она думала над этим долгие несколько секунд, а потом наконец тяжко выдохнула и сказала:

– Да.

И теперь, когда она в этом призналась, Джесс наконец все понял. «Скрыватель». Но им ведь запрещалось покидать территорию Железной башни. Почему кто-то вроде нее находился здесь и притворялся студентом?

«Может, в этом и заключается смысл. Может, это очередная проверка и мы должны были раскрыть ее тайну».

– А профессор Вульф знает о том, кто ты?

Она ответила слишком быстро:

– Он ничего не знает.

– Дам тебе совет: если собираешься врать, научись сначала это делать. – У Джесса участился пульс, однако скорее от адреналина, чем от страха. «Я своими глазами видел, как работает скрыватель». Это казалось таким же невероятным, как встреча с единорогом. – Успокойся. Я тебя не трону.

От этого Морган нахмурилась, и ее голос зазвучал увереннее:

– Ты понимаешь, как надменно это звучит? Если я скрывательница, ты думаешь, что и правда сможешь причинить мне вред?

– Может быть, – сказал Джесс. – Таких, как ты, держат в Железной башне, не потому что вы с легкостью можете защитить себя, верно? Ты не волшебница из детской сказки. То, что ты способна делать, называется алхимией, а не магией. Ты не можешь меня заколдовать. Алхимия требует подготовки.

– Я говорила не о магии, – ответила Морган. – Я могу за себя постоять. И, если ты меня вынудишь, я так и поступлю. – Теперь в руке она сжимала нож, и Джесс даже не заметил, в какой момент она успела тот вытащить. Видя, как она сжимает его, Джесс понял, что Морган чувствует себя вполне уверенно с оружием в руках… Да так и должно быть, если она и впрямь пережила войну.

Однако ни одному из них драка не принесет выгоды. Джесс вскинул руки.

– В этом есть смысл, – сказал он. – Может, мне просто следует вызвать солдат, чтобы они отвели тебя в Железную башню.

Он явно задел ее за живое. Сильно задел. Морган крепче сжала нож в руке, и Джесс заметил панику, отразившуюся в ее глазах. Она не хотела идти в Железную башню. Совершенно.

– Хорошо, – сказала она и попыталась придать своему голосу непринужденный тон. – Профессор Вульф все обо мне знает. Доволен? – Джесс бы ей не поверил, если бы только что не видел, как она врет, однако сказанное сейчас на удивление оказалось правдой. Только вот зачем профессору Вульфу ей помогать, было пока непонятно.

– Что ты собираешься делать? – спросила она.

– Я не знаю. – Джесс пнул ногой по-прежнему валявшийся на полу бланк, однако тот снова стал простым безликим томом, ничем не отличающимся от любого другого. – Эта штука опасна?

– Это бланк. С чего бы ему быть опасным?

– Потому что я только что видел, как с ним произошло нечто, что я никогда не видел в бланках.

– Дело не в книге, – сказала Морган. – Это всего лишь простая манипуляция с формулой, используемой для отзеркаливания. Я могу провернуть такое с любым бланком. Все они связаны с кодексом, такова их природа, она основана на принципе схожести. Что снаружи, то и внутри. Это суть «Доктрины об отзеркаливании». Я просто использовала формулу на практике.

Морган сказала все это так, будто все было очевидно. Вероятно, все так и было для нее. Точно так же Томас рассказывал про инженерию, а Халила про уравнения высшей математики. Так говорил любой, кто разбирался в теме.

Джесс почувствовал себя глупым и разозлился одновременно.

– Так получается, что ты скрыватель, которая прибыла сюда, чтобы притвориться одной из нас? – спросил он. – Но зачем? Это что, еще один чертов экзамен от профессора Вульфа? Мы должны были раскрыть твой секрет? Тогда думаю, я выиграл. Хотя глупо было с твоей стороны приходить сюда, чтобы заниматься подобным делом.

– Это не экзамен! Если бы. Тогда бы все было куда… проще. – Румянец исчез с ее лица, и она подошла к камину, чтобы погреть руки. – И я делала это не по своей воле. Бланки работают лучше, когда они рядом друг с другом. Принцип схожести, одинаковые энергии становятся сильнее. Я закрыла дверь. А что ты здесь делал?

– Искал, где поспать, – признался Джесс. – Что теперь вряд ли мне удастся. Если ты здесь не для того, чтобы испытывать нас, то зачем? Разве ты не должна быть в башне?

– Я не собираюсь отправляться в Железную башню, – тихо отрезала Морган. – В этом и заключается смысл. Меня искали по всей Англии, когда я наконец смогла добраться до границы. И я не задержусь здесь надолго. Как только сделаю то, зачем пришла, снова уеду.

– Халила была права. Она сказала мне, чтобы я тебе не доверял, – сказал Джесс. Он сел на диван, потому что не был уверен, что не упадет. Слишком уж много сюрпризов на сегодня и слишком мало отдыха. – Так и зачем ты здесь?

– А как ты думаешь? Я хочу жить! Я хочу стереть все следы того… кто я. – Морган обняла саму себя за плечи, как будто вдруг промерзла до костей, несмотря на то что сидела у камина. – Я должна была прибыть сюда, это правда. Меня уже приняли на стажировку, когда я случайно впервые применила формулу на практике. Профессор Тайлер из Оксфорда увидел, как я это делаю, когда я читала бланк в серапеуме. Он сказал мне, что, когда используешь формулу, остаются своего рода следы, с помощью которых скрыватели могут выследить меня в итоге. Мне пришлось уничтожать все следы своей деятельности в кодексе, чтобы не оказаться в конце концов в Железной башне.