– Помог ли? Не знаю. Я не достиг того результата, которого желали ее родственники и, возможно, она сама – Кира не избавилась от своей навязчивой идеи, но… Видите ли, мне кажется, в этом смысле ей не нужна помощь. Я работал с ней долго и тщательно и в конце концов пришел к выводу, что, вероятнее всего, ее навязчивая идея не является ошибочной: подмена в самом деле имела место.

– Вы хотите сказать, что верите, будто Алексей и Кельвейн – два разных человека? Вы считаете, такое возможно?

– Не знаю. Но в тюрьме почти наверняка Кира в самом деле видела не Алексея.

– Вот как?! И вы ей об этом сказали?

– Нет, конечно, зачем? – Малиновский пожал плечами. – Просто я не стал давить на ее подсознание и осуществлять новую подмену. Вместо этого начал работать с ее интуицией, развивать, «ставить», как ставят голос у певца. Я не хотел обманывать ее подсознание, вносить туда ложную информацию. Киру нужно было отвлечь, вернее, увлечь чем-то другим, заставить работать мозг в другом русле, и работать интенсивно. Она как раз только закончила журфак и уже пару лет активно сотрудничала с газетой «Происшествия». Не нужно было придумывать для нее никакой специальной деятельности – в журналистской профессии развитая интуиция очень нужна. Мы стали с ней заниматься по специальной, разработанной мною методике и скоро достигли неплохих результатов. – Иван Анатольевич посмотрел на часы, потом с извиняющейся улыбкой на Андрея.

– Я понял: время мое истекло. Но последний вопрос, это очень важно. Вы продолжаете наблюдать Киру как специалист?

– Вы хотите сказать, состоит ли она у меня на учете? Нет, но мы иногда видимся.

– Как вам кажется, она адекватна?

– Вполне! – Малиновский засмеялся.

– А возможны ли у нее, например, приступы неконтролируемой ярости?

– Ну нет, это исключено! Вы все хотите выяснить, могла ли Кира быть убийцей этих людей? Так я вам скажу: не могла, – твердо проговорил Иван Анатольевич. – Она абсолютно нормальна, абсолютно адекватна, и никаких вспышек гнева у нее в принципе быть не может. По своей психической природе она, если можно так выразиться, антиубийца. Не по тому пути вы идете, уважаемый Андрей Львович, совсем не по тому. И мой вам совет: повнимательнее отнеситесь к ее предчувствиям и предостережениям, вполне возможно, узнаете что-нибудь полезное.

… Выйдя от Малиновского, Никитин первым делом включил телефон. Не успел сесть в машину, как позвонил Илья. Возмущенно, словно ревнивая жена, начал его отчитывать:

– Куда ты пропал, Андрюха? Я до тебя уже целый час не могу дозвониться. Чего ты отключаешься, что за идиотская манера? У меня тут целый воз информации. Во-первых, я был у Самохиной…

– У Самохиной? Ты же не собирался являться непосредственно к ней.

– Ну… не собирался, собрался, – проворчал Илья как-то смущенно. – Довела она меня этим четвертым трупом: вечером читаем статью, где она нам пророчит жертву, а утром – на тебе, новый жмурик!

– Я, кстати, только что от психотерапевта, который ее в свое время пользовал, как раз по ее душу и ездил.

– Да? – заинтересовался Илья. – И что?

– Долго рассказывать, вечером поговорим. А если в двух словах, он полностью отрицает в Самохиной наличие психического расстройства.

– А мне показалось, что Самохина очень даже того. Бред какой-то несла про солнечного зайчика. Ну ладно, об этом действительно вечером. Тут новости похлеще. Я только что из банка, где Назаренко арендовал ячейку. Вскрыли мы ее, а там, – Бородин выдержал многозначительную паузу, – ничего, пусто.

– Ну и что? Забрал деньги, значит.

– То-то и оно, что забрал! – Илья нервно хихикнул. – Забрал. Вчера днем.

– То есть? – не понял Андрей. – Как вчера? Ты хочешь сказать…

– Накануне своих похорон поднялся покойничек, оделся, зашел в банк и опустошил ячейку.

– Подожди! Что-то я тебя не понимаю.

– Я и сам пока ничего понять не могу. У них тут журнал регистрации, все чин чинарем: паспортные данные Назаренко, роспись. И охранник вспомнил: был вчера такой, вышел с довольно-таки увесистым свертком.

– Но как такое может быть? Двойник?

– Не знаю. Мы кассетку у них изъяли, проверяем, кто в это время был. Пока ребята работают. Но загадка, согласись?

– Шустрый покойничек, ничего не скажешь. – Андрей хохотнул. – Значит, все-таки деньги? Я имею в виду, убили Назаренко из-за денег?

– Кто его знает? У остальных-то наших клиентов денежный вопрос не стоял.

– Так мой Назаренко к остальным не имеет отношения, я это сразу предсказывал.

– Как знать, как знать? – Илья озабоченно поцокал языком. – Кстати, об остальных. У меня еще одна новость: опознали первую жертву. Мать опознала, приехала с отдыха, сразу хватилась сына. У них других родственников в городе нет, вот так и получилось, что никто его до этого не разыскивал. Записывай: Петр Муравин, двадцать четыре года, бывший учащийся строительного техникума, в последнее время не учился и не работал…

– Подожди, подожди! Зачем мне это нужно? Этот Муравин меня не интересует. За тебя я, конечно, рад, но…

– Все жертвы связаны, это же ясно! Убийца твоего Назаренко – убийца всех четверых. И потом… – Бородин отчего-то смущенно замялся. – Я хотел попросить тебя об одном одолжении. Понимаешь, я хотел поэксплуатировать Вениамина, узнать кое-что необходимое, а через наших… В общем, долго будет, ну и… нужно, чтобы человек поработал головой, а не просто собрал информацию…

– Понятно! С головами в вашем ведомстве ба-альшая напряженка. Так какие проблемы? Звони ему и проси.

– Ну… – Илья совсем засмущался. – Работа долгая и сложная, а Вениамин… он хороший парень, но…

– Не любит работать бесплатно? – Андрей опять рассмеялся. – Все ясно, чужими руками хочешь жар загрести, вернее, чужими рублями.

– Но ведь эта информация и тебе нужна не меньше моего, – стал оправдываться Илья, – эти жертвы связаны, уж поверь моей интуиции.

– Вот только про интуицию не надо, – поморщился Андрей. – Сыт я ею по горло. Ладно, проехали, чего ты хочешь от Веньки?

Илья продиктовал имена жертв, возраст, место работы и прочие сведения. Андрей записал.

– Ну и что Веньке с ними со всеми делать?

– Найти между ними связь, черт возьми! – неожиданно вспыхнул Бородин. – Неужели непонятно? А между ними должна быть связь, не может ее не быть. И это нужно сделать срочно! Потому что, если мы не поймем, в чем дело, мы не сможем предотвратить следующее убийство.

– А версия о маньяке тебя уже не устраивает? – подковырнул его Андрей.

– Она меня никогда не устраивала!

Они договорились встретиться в семь часов вечера у Балаклава. Никитин позвонил компьютерщику, изложил свою, а вернее, бородинскую просьбу и поехал домой, к жене Насте.