Менее известны и менее широко распространены были другие пищевые запреты. Так, «Ассоциация» запрещала потребление баранины; овцы были необходимы для развития производства шерсти. Еще до ее принятия, в 1769 г. на митинге бостонских фригольдеров было решено не употреблять ягнятину в течение года[533]. Похожую резолюцию включили в свое соглашение о запрете импорта виргинцы[534]. В большинстве регионов США потребление баранины упало почти до нуля; в Виргинии есть баранину разрешалось только в случаях крайней необходимости[535].

В 1770 г. в Южной Каролине на митинге под «древом свободы» обсуждали возможность продажи вин, ввезенных за два месяца до соглашения о запрете импорта. Было решено, что товар должен быть либо заперт на складе, либо отправлен обратно. При этом особо подчеркивалось полное единодушие собравшихся[536]. От импортных вин отказались и в Виргинии[537].

Еще одним направлением бойкота был отказ от импортных тканей. Вместо английского текстиля следовало использовать ткани, созданные своими руками. «Опустите головы, вы, щеголи и франты, и сорвите с себя импортные наряды, и постарайтесь заботиться о благе своей страны»[538], — гремела «Boston Gazette». В противовес этому, патриотические газеты воспевали «музыку колесных прялок». Идеалом поведения становились леди в домотканом; они, «как истинные патриотки, презрели одеяние, сделанное на мануфактурах страны, которая пытается нас поработить»[539]. В 1770 г. сотня виргинских дам появилась на новогоднем балу у лорда Ботетура в домотканых платьях[540]. Это не было женской привилегией. Рассказывали об элегантном приеме в Бостоне, на котором джентльмены появились в костюмах американского производства[541].

Растущий спрос на домотканую одежду требовал, разумеется, организации ее производства. В городах и на южных плантациях организовывали собственные мастерские. В Филадельфии была создана целая прядильная фабрика с патриотическим уклоном. Листовка сообщала потенциальным работницам: «Теперь вы, каждая из вас, имеете возможность не только помочь прокормить ваши семьи, но равным образом бросить свою лепту в сокровищницу общественного блага»[542]. Дж. Вашингтон открыл прядильную мастерскую у себя в Маунт-Верноне. «Virginia Gazette» выдвинула идею, которая современному читателю показалась бы шокирующей. Это было предложение использовать на мануфактурах детей, «как только они научатся двигать руками и ногами». В качестве положительного примера ссылались на использование детского труда в Англии. В Виргинии можно было бы использовать детей рабов, «к большой выгоде их хозяина». Там же приводился рассказ о «трудолюбивых джентльменах», которые при помощи детского труда одели сотню своих людей в домотканую одежду[543].

В Новой Англии в моду вошли прядильные посиделки (spinning bees). «Newport Mercury» призывала род-айлендских дам: «Будете ли вы снисходительны ко мне, соотечественники, если я посоветую вам не революцию — Боже упаси! — но настойчивость в производстве сырья для нашего собственного потребления? У нас хватает шерсти и льна… Пусть в каждой семье слышится музыка колесной прялки, и мы вскоре увидим лучшие времена»[544]. Всего в Новой Англии в 1768–1770 гг. состоялось 46 подобных мероприятий, в них приняло участие более 1000 прях-патриоток[545]. Здесь немалую роль сыграли американки, от блестящей интеллектуалки Мерси Уоррен до ее более скромных соотечественниц. Неоклассическое прочтение античности предлагало женщинам в качестве идеала супругу Брута, о которой муж говорил так: «Лишь по природной слабости тела уступает она мужчинам в доблестных деяниях, но помыслами своими отстаивает отечество в первых рядах бойцов — точно так же, как мы»[546]. Аддисон воспел ее под именем Марции и тем самым ввел в круг образов английского Просвещения. Стоит вспомнить, что идеальная римская матрона описывалась как «прядущая шерсть» (lanifica). Теперь этот идеал брали на вооружение женщины Нового времени; патриотизм, гражданская добродетель, трудолюбие становились их нравственными императивами, вписывались в общий контекст политической борьбы.

Прядильные посиделки часто соединяли классическое республиканское представление о патриотизме с традиционными христианскими ценностями. Например, в городке Ипсвич (Массачусетс) после прядильной посиделки пряхи-патриотки прослушали проповедь на текст из «Притч Соломоновых»: «Мудрая жена устроит дом свой, а глупая разрушит его своими руками» (Притчи 14:1). Проповедник объявил, что от женщин зависит возвращение прав и привилегий для их страны. Они могут устроить не только собственный дом, но и тысячу других; возможно, даже предотвратить гибель Британской империи[547].

Как и в случае с чаем, импортные материи могли подвергаться демонстративному уничтожению. В 1774 г. из Бруклина (Коннектикут) сообщали, что некто купил европейские товары у торговца. Покупки у него отобрали и торжественно сожгли[548].