– Со мной все прекрасно, – неубедительно улыбнулась Нина. – Но если остальные гриши в Кеттердаме в опасности…

– То что ты сделаешь? – поинтересовался Джеспер, и Инеж удивила грубая напористость в его голосе. – Тебе повезло, что ты выжила после того, что произошло сегодня. Те шуханцы могут учуять нас, Нина. – Он повернулся к Кювею. – И за это нужно поблагодарить твоего отца.

– Эй, – попытался урезонить его Уайлен, – полегче.

– Полегче? Будто раньше гришам жилось недостаточно сложно! Что, если они проследят за нами до Черной Вуали? Нас здесь аж трое!

Каз постучал костяшками пальцев по столу.

– Уайлен прав. Успокойся. Сейчас в городе не более опасно, чем было раньше. Так что предлагаю нам всем сильно разбогатеть и переехать.

Нина уперла руки в бока.

– Мы действительно говорим сейчас о деньгах?

– Мы говорим о работе и о том, чтобы заставить Ван Эка расплатиться.

Инеж взяла подругу под руку.

– Я хочу знать, что мы можем сделать, чтобы помочь гришам, которые все еще в Кеттердаме. – Перед ее мысленным взором блеснул занесенный над нею молоток. – А еще, как мы заставим Ван Эка страдать.

– У нас есть проблемы и посерьезней, – отозвался Матиас.

– Не для меня, – фыркнул Джеспер. – У меня осталось два дня, чтобы наладить отношения с отцом.

Инеж не была уверена, что правильно все расслышала.

– С отцом?

– Ага. Воссоединение семьи в Кеттердаме. Вы все приглашены.

Сулийку не обманул беспечный тон парня.

– Заем?

Его руки вернулись на револьверы.

– Да. Так что мне очень хотелось бы узнать, как именно мы намерены свести счеты.

Каз оперся на трость.

– Кто-нибудь из вас задумывался, на что я потратил деньги, которые дал нам Пекка Роллинс?

У Инеж свело живот.

– Ты взял взаймы у Пекки Роллинса?

– Я бы ни за что не стал должником Роллинса. Я продал ему свои акции Пятой гавани и «Клуба Воронов».

«Нет!» Каз возвел эти места из ничего. Они были свидетельством того, что он сделал для Отбросов.

– Каз…

– На что, по-вашему, ушли деньги? – повторил он.

– На оружие? – спросил Джеспер.

– Корабли? – с сомнением сказала Инеж.

– Бомбы? – предположил Уайлен.

– Взятки политикам? – выдвинула свою версию Нина. Затем все посмотрели на Матиаса. – Тут ты должен сказать, что мы все ужасны, – прошептала она.

Тот пожал плечами.

– Все варианты кажутся практичными.

– Сахар, – ответил Каз.

Джеспер подтолкнул к нему по столу сахарницу.

Бреккер закатил глаза.

– Да не для кофе, дурень! Я использовал деньги, чтобы скупить акции на сахар, и поместил их на личные счета для каждого из нас – под псевдонимами, разумеется.

– Мне не нравятся подобные спекуляции, – сказал Матиас.

– Кто бы сомневался. Тебе нравится то, что ты можешь увидеть. Например, груды снега и благожелательных древесных божков.

– О, вот и он! – воскликнула Инеж, опустив голову на плечо Нины и радостно улыбнувшись Матиасу. – Я скучала по его сердитому взгляду.

– Кроме того, – продолжил Каз, – это едва ли можно назвать спекуляцией, если знаешь, какой будет результат.

– Тебе что-то известно об урожае сахара? – полюбопытствовал Джеспер.

– Мне что-то известно о поставках.

Уайлен сел ровнее.

– Силосы! Силосы в Сладком Рифе.

– Очень хорошо, купчик.

Матиас покачал головой.

– Что еще за Сладкий Риф?

– Это район, расположенный к югу от Шестой гавани, – пояснила Инеж. Она помнила вид огромных силосов нависающих над складским районом. Они были размером с небольшие горы. – Там хранится меласса, сырой тростник и находятся перерабатывающие предприятия для рафинированного сахара. Сегодня мы были как раз неподалеку. Это не случайно, не так ли?

– Нет, – ответил Каз. – Я хотел, чтобы ты осмотрела местность. Большая часть сахарного тростника поступает из Южных Колоний и Нового Зема, но следующие три месяца нового урожая не будет. В этом сезоне урожай уже собрали, обработали, очистили и поместили в силосы Сладкого Рифа.

– Всего тридцать силосов, – подал голос Уайлен. – Десять из них принадлежат моему отцу.

Джеспер присвистнул.

– Ван Эк управляет одной третью мировых поставок сахара?

– Он владеет силосами, – поправил его Каз, – но лишь малой долей сахара внутри них. Он содержит силосы за свой счет, нанимает охранников и шквальных, которые контролируют влажность, чтобы сахар оставался сухим и не слипался. Торговцы, владеющие сахаром, выплачивают ему небольшой процент с каждой продажи. Так что его траты быстро окупаются.

– Такое огромное богатство под защитой одного человека, – размышлял Матиас. – Если с этими силосами что-то случится, цена на сахар…

– Выстрелит, как дешевая пара револьверов, – закончил Джеспер, поднимаясь на ноги и начиная мерить шагами помещение.

– Цены взлетят и продолжат расти, – кивнул Каз. – А с недавних пор мы с вами владеем акциями компаний, которые не хранят сахар у Ван Эка. Прямо сейчас они стоят столько, сколько мы за них заплатили. Но как только мы испортим сахар в силосах Ван Эка…

Джеспер начал качаться на пятках.

– Наши акции будут стоить в пять, а то и в десять раз больше, чем сейчас!

– А в двадцать не хочешь?

Стрелок охнул.

– Я только «за».

– Мы сможем продать их и получить огромную прибыль, – сказал Уайлен. – Мы разбогатеем за одну ночь.

Инеж подумала об узкой шхуне, вооруженной тяжелой пушкой. Она может стать ее.

– Разбогатеем на тридцать миллионов крюге? – спросила она. Награда, которую задолжал им Ван Эк за работу в Ледовом Дворе. Которую он никогда и не собирался им выплачивать.

Губы Каза растянулись в слабом намеке на улыбку.

– Плюс-минус миллион.

Уайлен начал грызть большой палец.

– Мой отец сможет справиться с потерей. Но другие торговцы, те, кто владеет сахаром в его силосах, пострадают больше.

– Верно, – кивнул Матиас. – И если мы разрушим силосы, все сразу поймут, что это действие было нацелено на Ван Эка.

– Можем попробовать сделать это похожим на несчастный случай, – предложила Нина.

– Так и будет, – ответил Каз. – Изначально. Благодаря долгоносику. Расскажи им, Уайлен.