После его отбытия, чиновники только облегченно отерли выступившую испарину, уж больно Петр напомнил своего деда. Вот только в отличии от него, он не кричал, не гонял чиновников дубиной, не грозил карами. Но его ледяное спокойствие и твердый взгляд, нагоняли не меньшее почтение и трепет, а ведь мальчишке только пятнадцатый год. Что же будет дальше.

Едва придя в себя после грозного посещения, служащие коллегии, чуть не всем скопом, с перьями наперевес, набросились на листы бумаги. Времени было слишком мало, сроки император ужал до предела. Вызвать всех владельцев мануфактур в столицу, при том, что имелись и весьма удаленные предприятия, а самих лиц вполне могло и не оказаться на месте, не такое уж и простое дело.

Вот, после посещения мануфактур–коллегии, Петр и направился прямиком в берг–коллегию, расположенную в отделении, в совсем даже не представительного вида здании. Вообще, Петра слегка раздражало то обстоятельство, что коллегии в некотором роде, были разбросаны по столице. А ведь куда удобнее, если бы они были сосредоточены в одном месте.

Впрочем, здание двенадцати коллегий в настоящий момент строилось. Но когда это строительство будет закончено, было абсолютно не понятно. Как объяснили Петру, неразбериха началась в тот момент, когда возведение здания отдали на откуп самим коллегиям. Потому и строили огромное здание, из двенадцати идентичных трехэтажный секций, с переменным успехом. Скорее всего, и ввод зданий в эксплуатацию произойдет не одновременно…

Но несмотря на одну общую черту всех коллегий, а в частности убогость обстановки, Петр обратил внимание на это именно здесь. А может, берг–коллегия в этом плане все же переплюнула все остальные. Кстати, в плане чистоты и порядка в общем ряду выгодно отличалась медицинская канцелярия. Здесь же… Грязный пол, с кипами различных бумаг, порченая мебель, обтертые стены, заросшие паутиной потолки, горы свернутых в трубочку документов, разложенных по полкам, напоминая собой поленницу дров. Изгвазданные в чернилах столы, заваленные как бумагами, так и засаленными толстыми книгами. У одного из писарей вместо чернильницы дно от битой стеклянной бутылки, все перья неестественно грязные и истрепанные.

Все это дополнялось тем, что в двух, не особо больших комнатах, за четырьмя видавшими виды столами, работали сразу восемь человек. Третья комната предназначалась для президента и вице–президента коллегии. Там же проводились совещания коллегии, а в углу примостился столик секретаря. Внешний вид работающих здесь чиновников, оставлял желать лучшего. У шестерых одежда старая, потасканная, а один из них, мужчина лет пятидесяти, так и вовсе одет чуть не в рубище.

Нда–а. Картина в принципе везде одна и та же, но отчего‑то именно здесь она резанула взгляд особо. Берг–коллегия, подопечные которой отличаются состоятельностью, в особенности уральские заводчики, представляла собой резкий контраст. Надо будет все же обратить на состояние дел с размещением присутственных мест особое внимание. Все же это одна из черт лица государства. Взять бы строительство под особый контроль, да только в казне денег нет. Каждая коллегия изыскивает средства по мере сил и возможностей.

Пройдя на место президента, Петр разместился на неожиданно удобном стуле. Вот о себе любимых начальники никогда не забывают, а о подчиненных… Юноша видел, что одна из ножек стула служащих, в общей комнате, была обильно перемотана веревкой. Сидеть на таком, все равно, что моститься на сухом и потрескавшемся суку.

Беседа с президентом, Зыбиным, заняла совсем немного времени. Петр высказал ему свое пожелание, вызвать всех заводчиков в столицу, на прием к императору. После этого приказал подать кое–какие интересующие его сведения. Видя, что все команды дублируются тому самому мужчине в рубище, оказавшемуся архивариусом, Петр отправил президента и остальных, исполнять поручение.

— Как звать?

— Ваш покорный слуга, Рябов. Иван Пантелеевич, архивариус берг–коллегии…

— Иван Пантелеевич, а отчего у тебя такой затрапезный вид? — Не без любопытства поинтересовался Петр.

Рябов попросту впал в ступор. И не поймешь отчего. То ли, внимание государя к его скромной персоне, тому виной. То ли, вопрос был из разряда тех, что вызывал у него крайнюю степень стыда. Вон и покраснел сразу как рак. Но вопрос задан и император, смотрит на него с вниманием.

— Гхм… Так… Ваше императорское величество, у меня пятеро деток…

— И что же, это достойная причина? Вон остальные, хотя одежда и не новая, но вполне достойно выглядят, себя блюдут. Или у них жалование побольше будет?

— Хм… Э–э… Гхм…

— Иван Пантелеевич, тебя ведь император спрашивает, а ты только мычишь.

Ошибка. Теперь мужчина и вовсе впал в ступор не зная что и ответить. Наконец набравшись смелости, Рябов едва выталкивая из горла слова, и практически не шевеля губами, заговорил. Впрочем он не изменил себе и остался немногословным.

— Поменьше… Но это от моей неопрятности и бестолковости.

Бестолковый архивариус в столь значимом учреждении? Ладно. Пора к делу. Оно с одной стороны, забавно наблюдать за тем, как кто‑то мнется и млеет в твоем присутствии. Раньше Петр еще и проказу какую учинил, и далеко не безвинную. Но тут, неожиданно для самого себя, только вздохнул и потребовал представить ему бумаги касаемые заводов и месторождений различных руд Урала и Сибири.

Вот именно это и была основной причиной его сегодняшнего посещения Берг–коллегии. После болезни с ним приключались странные дела и довольно часто. То сны, какие‑то яркие, четкие и осознанные. Нередко проснувшись он уже знал, как следует потупить в той или иной ситуации, хотя зачастую и не помнил, что именно ему приснилось. А бывало, странное случалось и наяву. Взять то же случай на охоте, когда вместо оцепенения или бегства, он уверенно двинулся навстречу опасности, что в итоге спасло как его жизнь, так и жизнь Михаила Барабанова, того самого гвардейца.

Кстати, он уже Мальцов, дворянин, владелец деревеньки под Санкт–Петербургом, где сейчас хозяйничает его жена. Сам ветеран, замер снаружи вместе с денщиком Василием, у входной двери, они сопровождают Петра во всех выездах и находятся при нем неотлучно. Как и шесть гвардейцев, но эти меняются, чередуя службу и отдых.

Так вот, берг–коллегию Петр посетил по наитию, так как иных причин и не было. Нареканий к качестве производимых товаров, подопечными коллегии у него не было, чего не сказать о мануфактур–коллегии. Но сегодня поутру, он понял, что ему просто необходимо посетить владения Зыбина. Мало того, у него даже наметился целый ряд вопросов которые он хотел если не просветить, то уж разобраться точно.

По мере того, как он изучал документы, у него появлялись дополнительные вопросы. Он требовал те или иные бумаги и сведения. Опять вчитывался и… Вопросов становилось все больше и больше. Начав с одной бумаги, он уже завалил ими весь стол, организовав такой маленький или все же не очень, кавардак. Впрочем, он точно помнил куда и какую бумагу положил, а главное, что в них указано. Поэтому, если нужно было что‑то уточнить он без труда выуживал нужный документ или книгу, перечитывал, сличал, делал короткую запись у себя в записной книжке и вновь возвращался к работе.