– Вы меня удивляете. Вы добьетесь только того, что станете всеобщим посмешищем. Не будьте дурой, Корина. Все, что вы теперь можете сделать, это молчать.

– Это мы еще увидим, – злобно возразила Корина. – Я пойду повидаю лейтенанта Морили, он скажет мне, что делать.

Шерман пожал плечами.

– Ладно, если хотите, действуйте, я не могу вам помешать, конечно. Но вы сделаете лучше, если не будете вмешиваться.

– Я обязана вмешаться! Меня допросят как свидетельницу, они зададут мне кучу вопросов, и не воображайте, что я не расскажу про вас. Я скажу им, что это была ваша идея.

Шерман задумчиво покачал головой, поднялся с кресла и стал ходить по комнате, не переставая жевать резинку и держа руки в карманах.

– Да, боюсь, что вы им все расскажете. – Он остановился перед окном, внезапно протянул руку к красному шелковому шнуру, который был продет в шторах, и машинально проверил его прочность.

– Как это любопытно, – сказал он. – Вот уже несколько недель мне не попадался такой цвет. – Он отрезал кусок шнура и подошел к лампе, чтобы лучше рассмотреть его. – Вы не помните, где купили его?

– Какое мне дело до этого? – Корина держалась агрессивно. – Не пытайтесь уйти от разговора! Я хочу позвонить лейтенанту Морили немедленно!

– Я не собираюсь менять тему разговора, – спокойно возразил Шерман. Шнур свисал с его пальцев, словно красная змея. – Я хотел, чтобы вы вспомнили, где купили его.

– Я не помню, – сказала Корина, снимая трубку. – Не трогайте его, я не люблю, когда трогают мои вещи.

– Ну что ж, если вы не можете вспомнить, тем хуже для вас, – Шерман пристально глядел на нее ледяным взглядом.

Корина наклонилась над телефоном, стоявшим на столе. Шерман сзади подошел к ней. Шнур в его пальцах теперь имел форму петли.

Звонок у входной двери неожиданно остановил его. Удивленная Корина подняла глаза. Она увидела отражение Шермана в зеркале, стоящем на камине. Роджер находился как раз позади нее со шнуром над ее головой.

Корина тут же поняла, что он собирается сделать. Не оборачиваясь, шагнула в сторону:

– Я пойду открою. – И прежде чем он успел ее остановить, она рванулась к двери, открыла ее и выбежала в холл. Входная дверь была закрыта на засов. Колени у Корины подгибались от страха. С большим трудом ей удалось отодвинуть его.

Высокая темноволосая девушка в мокром от дождя плаще стояла на пороге.

– Миссис Инглиш?

Корина утвердительно кивнула. Ее прерывистое дыхание со свистом вырывалось из груди, дрожащие ноги едва держали.

– Я Лоис Маршалл, секретарь мистера Инглиша, – представилась девушка. – Могу я войти?

– О да, – пролепетала Корина. – Входите.

Лоис внимательно посмотрела на нее и шагнула в холл.

– Что-то произошло? У вас невероятно испуганный вид.

– Испуганный? – срывающимся голосом переспросила Корина. – Я умираю от страха… У меня там один человек…

Появился Шерман с пистолетом 38-го калибра в руке. Он навел его на Лоис и улыбнулся.

– Заходите, мисс Маршалл, – любезно проговорил он. – Я не ожидал вашего появления, но вы будете желанной гостьей.

Корина поднесла к лицу дрожащую руку.

– Я… Я полагаю, он собирался меня задушить, – произнесла она и упала на пол без чувств.

– Вот и вся история, – заключил Инглиш. – Что ты на это скажешь?

Крайль достал носовой платок и утер потное лицо.

– Это очень плохо, Ник.

– Слишком слабо сказано! – воскликнул Эд со своего кресла. – Плохо, сказали вы? Нет, это еще хуже, старина. Это – катастрофа.

– Ты очень плохо выполнил свою обязанность, Эд, – сухо напомнил Инглиш. – Я велел тебе следить за этой тварью. Я предупреждал тебя, что он постарается сыграть со мной злую шутку.

– Ты ошибаешься, – начал оправдываться Леон. – За ним следили. Я нанял двух типов у Валека, и они знают свое дело. В Кроун-стрит только два выхода, оба они охранялись. Я находился в твоей квартире и каждые полчаса слушал у двери Шермана. Он был дома, и у него играло радио.

– Но он убил Джулию и Гарри!

– Ты уверен, что она не напутала?

– Абсолютно. Она описала его, и это, конечно, был Шерман.

– Он не мог покинуть своей квартиры.

Вмешался Крайль:

– Он и сейчас там?

– Конечно. Когда мисс Маршалл позвонила мне, я оставил Брута и Хорвила у обоих выходов. Покинь Шерман дом, они знали бы.

Инглиш подошел к телефону, набрал номер Шермана и некоторое время ждал ответа, потом повесил трубку.

– Он не отвечает.

– Это не доказывает, что его нет дома, – упрямился Леон.

– Нужно сделать только одну вещь, – встрял в перепалку Крайль. – Поедем вместе в полицию и расскажем всю историю.

Инглиш саркастически улыбнулся:

– Будь уверен, комиссар только придет в восторг! И Рис тоже. А также мэр. Не воображаешь ли ты, что они поверят мне? Никакого шанса на это.

– Он прав, – поддержал Ника Леон. – Этого делать нельзя.

– Наоборот, надо во что бы то ни стало! – воскликнул Крайль, повернувшись к Инглишу. – Разве ты не понимаешь, что это для тебя единственная возможность оправдаться?

Инглиш покачал головой:

– Если только они наложат на меня лапу, я уже не выберусь. Никогда. Сэм, у меня слишком много врагов.

– Но это абсурд! – кричал Крайль. – Если ты убежишь, этим ты подпишешь себе смертный приговор! Позволь мне защищать тебя, Ник! Я клянусь, что это будет процесс века, твой процесс!

– Когда он сядет на электрический стул, его уже не будет интересовать историческое значение процесса, – сыронизировал Леон. – Не вмешивайтесь в это, Крайль. Все вы, адвокаты, только и ждете, как бы отличиться. Мы будем защищаться, но не в зале суда. Если нам не удастся сделать это, то тогда наступит ваш черед.

– Отлично, – бросил Инглиш.

– Ты что, не понимаешь! – не отступал Крайль, стукнув кулаком по столу. – Если ты скроешься, то этим свяжешь руки защиты в дальнейшем.

– Вы только послушайте, – саркастически заметил Эд. – Мы находимся в ужасном положении, а он еще о чем-то рассуждает!

– Заткнитесь! – Крайль был вне себя. – Я знаю, что говорю. Ник, ты должен меня послушать, поедем со мной в полицию, и дай мне рассказать всю эту историю. Это единственный шанс, повторяю тебе.

– Вовсе нет, – ответил Инглиш. – Если мне удастся взять Шермана, я вырву у него признание, даже если мне придется задушить его.