— Мальчик… — Я пренебрежительно похлопал его по щеке. «Мальчику», между прочим, было наверняка за сорок. — Оцени свое положение, а потом говори, как ты меня хочешь иметь. И — мистер? Вы ведь первые начали, вспомни Хельсинки. Последний раз говорю — не трогайте меня.

— Дурак… — прохрипел он. — Это раньше… Мы тебя не трогали… Теперь… Молись своему Будде… Засранец.

Все-таки нахамил. Проявив при этом знание моей биографии. Нет, не зря я после итальянцев больше всего ненавижу янки. Удивительно тупая народность. И упрямая при этом. Я слегка ткнул его пальцем в шею. Он тут же осел и замолк. Вот это уже точно надолго. Оглядевшись, я пришел к выводу, что нашей беседой никто не заинтересовался. Этот чудак примчался крушить меня один. Ну, ничего. Начальство ему мозги вправит. Точнее, сначала ему. А потом возьмутся за меня. Сунув ему в руки газету, я отправился к лифту.

Отмокая в душе, я прокручивал ситуацию со всех сторон, пытаясь сложить в своей несчастной голове эту большую головоломку. В принципе, та жесткость, с которой люди Паолы Бономи стряхнули с моего «хвоста» преследователей, была излишней. По большому счету. Но… Что выросло, то выросло. А хамил я этому американцу намеренно. Раз уж все прояснилось, то надо быстренько доводить ситуацию до кипения. И кушать руками вареную рыбу. Главное — не обжечься самому. Очень сложно работать, когда все сидят молча и внимательно смотрят друг на друга, исподтишка пинаясь под столом ногами. Совершенно неясно, кто именно тебя пнул. Поэтому я всегда старался убрать стол и дать каждому присутствующему по морде. А дальше по ситуации. Для полноты картины осталось выкрасть Давида и послать подальше дона Кольбиани. Вот тут-то и начнется самое интересное.

Выйдя из ванной, я взглянул на часы. Однако… Было уже хорошее начало седьмого. Самое время ужинать. Я залез обратно в ванную комнату, включил воду на «полную громкость» и набрал номер Паолы.

— Добрый вечер, синьорина. Спешу выразить вам свою признательность. И пригласить вас на ужин.

— Вы не слишком спешите, месье. Поэтому на ужин вас приглашаю я. А поскольку вы совершенно не знаете Милана, то мне придется за вами заехать. В… — Она замолчала, что-то вычисляя. — В 19. 45. У входа в отель. И… Месье Будик. Я терпеть не могу опозданий.

— Я учту, — потерянно сказал я, но она уже положила трубку.

* * *

В назначенный час я, как любовник молодой, стоял у большого окна в холле отеля, весь трепеща от волнения. Трепетал я отнюдь не в силу романтической настроенности. Одна мысль о том, какую великолепную мишень я сейчас из себя представляю, заставляла меня душевно содрогаться. Надо отдать Паоле должное — ее лимузин появился точно в 19.44. Поспешая изо всех сил и стараясь при этом не слишком суетиться, я приблизился к машине. Вышедший водитель открыл мне дверцу, и, убедившись в том, что синьорина Бономи скучает в салоне, и она там одна, я забрался внутрь. Дверца с тихим щелчком закрылась.

— Я совсем забыла вам сказать, — задумчиво произнесла она, критически обозрев мой вечерний костюм. — Мы будем ужинать в «CONCORDIA PUB». Это модный ночной клуб. Костюм там… Не обязателен. Придется вам оставить пиджак и галстук здесь.

Внимательно изучив то, во что была одета моя спутница, я был вынужден с нею согласиться. Предельно короткая черная юбочка, открытая блузка, не менее черная и обтягивающая ее тело как перчатка — да, галстук мне вряд ли понадобится. Выглядела она в самый раз для дискотеки. Только небольшие бриллиантовые серьги напоминали о ее «социальном статусе». Чуть больше месяца назад, в доме отца, я совершенно случайно просматривал последний каталог Garrard. Ему все время присылали подобные вещи, хотя на моей памяти он никогда ничего не покупал. Так вот, эти сережки там были.

— Вы на меня смотрите так, словно я сделала что-то ужасное, — заметила она. — А ведь я еще даже и не начинала.

— Не пугайте меня, — совершенно искренне взмолился я. — Честное слово, это — лишнее. Я и так до судорог боюсь красивых женщин.

— Да? — Она улыбнулась. — Мне так не показалось. Ну, хорошо. Чтобы не омрачать ужина, давайте закончим с делами сейчас. Хорошо?

— Хорошо, — согласился я.

Отвести взгляд от ее длинных, потрясающе стройных ног, затянутых в черные чулки, было совершенно невозможно. Да и бессмысленно, потому что тогда я упирался глазами прямо ей в грудь. А там тоже было на что взглянуть. На окнах шторки, сидим друг против друга — это почище «испанского сапожка». Она возбуждала меня со страшной силой, прекрасно это понимала и очень этим обстоятельством была довольна.

— Да. Давайте о делах, — пробормотал я.

— Я наказала людей, по вине которых исчезла ваша спутница. Кстати, вы знаете, где она?

Я кивнул. Вдаваться в подробности мне сейчас не хотелось.

— И где же? — с нескрываемой заинтересованностью спросила Паола.

— Давайте поговорим об этом позже. Достаточно интересный вопрос. Ему стоит уделить время отдельно. — Я сказал достаточно жестко, чтобы она поняла — не желаю я говорить на эту тему. Теперь настал ее черед согласно кивать.

— О'кей. Еще я хотела извиниться перед вами за утренний… Инцидент. Луиджи… Он бывает излишне резок. Иногда начинает палить из пушки по воробьям. Вряд ли вы хотели, чтобы все произошло именно так. Или? — Она вопросительно взглянула на меня.

— Это уже не важно, — честно ответил я. — Вы знаете, кто был в той машине?

— Нет. — Паола слегка напряглась.

— Американцы. Те же, что и в случае с Давидом. Один приходил ко мне в отель сегодня днем. Обещал обрушить на мою голову кары небесные.

— О-о… — Она тихо присвистнула. Глаза ее сузились, а взгляд на мгновение стал отсутствующим. — Забавно…

Да уж… Обхохочешься. Похоже, сейчас она прикидывала, во что ей может обойтись любовь Луиджи к «стрельбе по воробьям».

— О нет. — Она взглянула на меня, словно прочитав мои мысли. — Я не испугалась. Дело не в этом. Просто когда мои люди начинают делать глупости, я спрашиваю себя: «А кому это выгодно?». И обычно выясняю — кому. Но это мои проблемы. Мы, кстати, приехали, месье Дюпре. Соблаговолите снять ваш пиджак. О!

Последнее «О!», относилось к моему пистолету. С ним расстаться мне было гораздо тяжелее, чем с пиджаком или с галстуком. Несмотря на все уверения Паолы в том, что ее охраны нам будет вполне достаточно. Между прочим, меня просто потряс тот факт, что телохранители подпустили меня к ней с оружием. Это могло означать только одно — синьорина Бономи отдала им такой приказ. Неужели она настолько мне доверяет? С какой стати? Не понимаю…

О делах мы действительно больше не говорили.

Ресторан оказался именно таким, каким я его себе и представлял. Причудливая смесь дискотеки, бара и классического заведения, предназначенного для приема пищи. Все это объединялось не только общей крышей, но и всей атмосферой, пропитывавшей это заведение. Мы отправились в «ресторанный» отсек. Заказ принимала красивая молодая марокканка, одетая… В общем, девушка была скорее раздета, чем одета. Я очень отвлекался. Мы сошлись на французской кухне. Пельмени с гусиной печенью под соусом из трюфелей — последний раз я нечто подобное едал в Париже. В «Le Grand Vefour». Это и пельменями-то назвать можно только по российской привычке. С вином разбиралась Паола, и надо признать, получилось у нее это на редкость удачно. Я проникался к ней все большим уважением. Впрочем, гастрономическая сторона действа нас обоих занимала слабо. В воздухе витали некие флюиды… Проще говоря, эта девушка мне нравилась, и плевать на то, кто она есть. Я сам не Бодхисаттва, да и где они, критерии? Между тем настроение у нее неожиданно изменилось.