— Как в каком? Один из вас муж подозреваемой, другая — сестра. Можно сказать, близкие родственники. Ведь так?

— Ну и что?

— А то! Уж не сговорились ли вы отвести подозрения от вашей супруги и обелить ее?

— Послушайте, Анатолий, убийца сама пришла чистосердечно признаться. Какой ей смысл валить все на себя и угодить за решетку на долгие годы? Она раскаялась, это факт, но она все равно осталась убийцей!

— Это правда? — поежившись, недоверчиво спросил следователь Нинель, оглядывая с головы до ног ее хрупкую фигуру.

— Конечно, нет! Глупости все это! — ответила Нинель, лицо которой светилось невинностью грудного ребенка.

Взбешенный таким поворотом дела Николай резко повернулся к ней и впился в нее взглядом инквизитора. Он надвинулся на Нинель, вознамериваясь разразиться на родственницу грубой уничижающей бранью, но капитан упреждающе поднял руку и попросил обоих сесть. Нинель отшатнулась от своего спутника, словно боясь толчка с его стороны, села и обаятельно улыбнулась лейтенанту, который сразу же вышел из ступора и, весь зарумянившись, сумел, наконец, положить очки на стол.

Николай, пораженный поведением своей спутницы, тяжело осел на стул и заерзал на нем. Ему казалось, что здесь у следователя прольются слезы раскаяния, прозвучит мольба о пощаде, но никак не эта наглая невинность непризнания. В этот момент он так возненавидел свою родственницу, что готов был придушить ее на месте. Однако Николай с трудом сдержался и решил пока помолчать, дабы дать Нинель высказать все то, что она не успела сделать в машине.

— Ладно, давайте перейдем к делу, — сказал Мальцев, обращаясь к девушке. — Вы мне расскажите пока все без протокола, мы после запишем.

В глубоко посаженных глазах следователя таилось смущение человека, вынужденного задавать людям неприличные вопросы, подозревать их по долгу службы и уличать в преступлениях. Нинель кокетливо повела грудью и фальшиво улыбнулась:

— Товарищ капитан, я бы хотела дать показания без посторонних, ибо тут имеются некоторые деликатные вещи, не предназначенные для чужих ушей, — Нинель искоса бросила быстрый взгляд на лейтенанта, который тут же суетливо стал перебирать на столе папки с делами и, раскрыв одну из них, уткнулся в нее носом.

— Здесь нет никаких посторонних, только мой помощник, — поморщился Мальцев. — Но если вы настаиваете… — следователь повернулся к лейтенанту, — Сережа, сходи в магазин, купи печенья к чаю, шоколадку для девушки, ну, там, кофе еще что…

Лейтенант встал, обиженно нахлобучил фуражку на глаза, и, напевая «чижика-пыжика», вышел из кабинета.

— Ну?… — следователь выжидательно посмотрел на Нинель.

Нинель облегченно вздохнула.

— По существу же дела, хочу заявить следующее…

И Нинель, стала пересказывать уже знакомую Николаю историю. Следователь слушал ее внимательно, откинувшись на спинку стула и скрестив на груди руки. Изредка он прерывал девушку, задавая ей некоторые уточняющие вопросы. Николай же, казалось, весь ушел в себя, уставившись остекленелым взглядом в какую-то точку на стене, до тех пор, пока Нинель не стала рассказывать что-то новое.

— После отдыха в пансионате, Федотов уехал и исчез надолго, я уже подумала — навсегда. И я успокоилась, — продолжала повествовать Нинель. — А тут, прошло столько лет, как вдруг, четыре дня назад, звонит мне и предлагает встретиться. Он назначил время и дал адрес для встречи на следующий день. Я ему объяснила, что у меня теперь есть жених, и поэтому ни о каких встречах и разных свиданиях речи больше быть не может. Федотов мне сказал, что у него ко мне есть одна просьба, и если я ее выполню, то это будет наша последняя встреча. Я запаниковала и не знала что делать.

— И какая это была просьба? — спросил Мальцев.

— Он не объяснил, сказал, что не телефонный разговор. И пригрозил, что если не приду, то мой жених обо всем узнает. Дернули же меня черти сказать ему, что у меня появился жених! В общем, у меня такой депрессняк был, что я вынуждена была согласиться. Но потом я успокоилась и стала думать, как мне от Федотова избавиться раз и навсегда, чтобы прекратить этот беспардонный шантаж. И тогда я решила взять Колин пистолет, но не для того, чтобы убить его, а просто, чтобы хорошенько припугнуть.

Николай и следователь посмотрели друг на друга, первый с недоумением, второй с подозрением, и оба обратились к Нинель с одним и тем же вопросом, который прозвучал одновременно:

— Откуда ты знала про мое оружие?

— Как вы узнали, что у Николая имеется пистолет?

— Совершенно случайно. Весной я как-то зашла к сестре, а она тогда занималась тем, что убирала на антресоли зимнюю обувь, а оттуда, наоборот, вытаскивала коробки с летней. Ксения попросила ей помочь. Я встала на табуретку и стала подавать ей с антресоли коробки и там в самом низу антресоли увидела небольшой цинковый ящик. Я спросила у Ксении, мол, что это? Та уклонилась от ответа, просто сказала, мол, забудь, это какая-то Колина рухлядь. Такое поведение сестры насторожило меня, обычно она от меня ничего не скрывала. Я тогда чисто из любопытства попыталась приоткрыть коробку, но она оказалась заперта на ключ. Но про загадочную коробку я не забывала и искала подходящий случай взглянуть — что там внутри. Вопрос был в том, где находится ключик? И вот однажды я приехала к Ксении за какими-то тряпками на выход — я иногда беру у сестры вещи напрокат.

— Кто вам открыл дверь? — поинтересовался следователь.

Нинель ответила ему взглядом полным недоумения:

— Извините, я, как-никак, единственная сестра Ксении, и они с Колей — родные мне люди. Можно сказать, мы — одна семья, и у меня есть свой ключ.

Николай поежился от такого признания Нинель, а капитан сказа успокоительно:

— Хорошо, продолжайте.

— Ну, я подобрала себе из одежды сестры, что хотела, но тут услышала по динамику рекламу какого-то импортного шампуня и прошла в Колин кабинет, взять ручку и бумагу и записать координаты магазина, чтобы не забыть. Ручки на столе не оказалась, и я открыла верхний ящик стола, чтобы посмотреть там. И тут я увидела такой красивый, старинный такой, ключик из золота, который был на простом шнурке. Я почему-то сразу подумала, что это ключ от того самого железного ящичка, что лежал на антресолях. Конечно, я не мгла упустить такой случай, взяла табуретку, разобрала все и добралась до этой коробки. Ключ, действительно, подошел, и в ящичке я увидела красивый пистолет с золотой рукояткой. Потом я все положила на место, но, сами понимаете, никому о своем открытии не сказала. Так я узнала, что у Коли есть пистолет.

— Вечно ты суешь свой нос, куда не надо, — проворчал Николай. — Говорил же Ксюше, забери у сестры ключ от квартиры, и вот результат, заработала волнений на свою задницу! Что ж ты наделала!?

— Ничего я не наделала! — огрызнулась Нинель.

— А кто пистолет взял, не ты ли?

— Не перебивайте ее, пусть дальше рассказывает, — прервал перепалку следователь.