— Посмотри на меня? — прозвучал над головой мужской голос.

Я открыла глаза и увидела, как Роберт навис надо мной.

— Мне нужно идти. Но я обязательно вернусь, — он вдруг подался вперёд и осторожно коснулся моих губ своими.

— Что вы... — вновь натягивая маску безразличия, я попыталась выползти из-под него. — Не нужно! Не приходите больше! У вас вроде есть дела поважнее. Чего ко мне таскаетесь?

— Я понятия не имею, почему Сокол продолжает преследовать тебя. Но пока не разберусь, мне придётся оставаться рядом, — спокойно объяснил Роберт.

Его уравновешенность выводила из себя:

— Не надо рядом! — поспешила я остановить его. — У меня есть кому быть рядом! Сегодня Алан обещал заехать! Не хочу, чтобы вы столкнулись.

— Твой начальник? — Роберт недовольно прищурился.

Он явно сдерживал свои истинные эмоции. Я видела, как на его лице заходили желваки и от страха меня вновь затошнило.

— Да, и что с того? Я уже говорила: моя личная жизнь вас не касается! — с вызовом выпалила я.

— А ещё ты говорила, что замуж за него собралась, — гневно ухмыльнулся Роберт.

— Собралась! Что собираетесь делать?

Яростный взгляд чёрных глаз метался по моему лицу:

— В таком случае, ему не жить, — прошипел он.

— Только попробуй! Тогда больше никогда... запомни, никогда!... не приблизишься ко мне!

Его губы искривились в саркастичной усмешке:

— Получается, если я его не трону, значит можно?

— Что? — я охнула.

Роберт вдруг подался вперёд и, утопая лицом в моих волосах, прикусил шею. Я невольно выгнулась. Что... что он делает? Он же не вампир? А черт его знает! Я ощутила, как кожу обдаёт прерывистым дыханием. Он снова смеётся надо мной?

— Ты невыносима. Даже сейчас, под тонной страха и желания, я ощущаю любопытство.

— Какое ещё желание?! — спохватилась я. — Это я просто об Алане подумала, вот и...

Он чуть сильнее прикусил мою шею. И я застонала.

— Не ври мне. Никогда.

Поздно. Слишком поздно.

— Я хотел поскорее уйти, потому что не могу больше сдерживать желания рядом с тобой, но если ты продолжишь, — он снова прикусил мою шею, вызывая тем самым протяжный стон из моего горла, — эээто, то я за себя не отвечаю.

— Вы ведь сами это делаете, — пропищала я, стараясь сдержаться.

Горячие губы осыпали мою кожу поцелуями до самой ключицы. Дыхание сбилось. О Боже... Как же я скучала по его ласкам.

— Ты сама напросилась, — прорычал Роберт, грубо подминая меня под себя.

— Нет, нет, пожалуйста, — прошептала я, сгорая от желания. — Не нужно...

— Почему, — он уже расстегнул мою ночную рубашку, и обжигал своим шепотом обнаженную кожу, — я же чувствую, что ты тоже хочешь. Почему отталкиваешь?

— Вы ведь знаете, — пробормотала я.

— Ничего не знаю! — он поднял голову и заглянул мне в глаза. — Мои отношения с твоей сестрой закончились несколько месяцев назад. Я свободный мужчина. И я достаточно ждал, чтобы...

Его горящий взгляд опалил мою плоть.

— Больше не могу, — выдохнул он, и накрыл мой рот поцелуем.

Я тоже. Не могу больше. Мое тело истосковалось по этим сильным рукам. Я слышала хруст ткани. Я полностью отдавала себе отчёт в том, что происходит. Но не могла позволить себе остановить его. Казалось, если это не случится прямо сейчас, то я свихнусь...

— Ааа... — вырвалось из моего рта наслаждение.

— Я так давно хотел этого, — бормотал Роберт, усиливая натиск. — Если бы я только не отпустил тебя тогда в клубе... Нужно было украсть! Спрятать от всех! Чтобы ты с самого начала была только моей...

— Скажи, — прерывисто шептала я, — скажи мое имя...

— Элис, — прорычал он, будто теряя самообладание. — Моя Элис...

— Дааа...

Сознание плавилось от происходящего. Неужели это все реально? Теперь он завладел мною? Настоящей Элис. А не подделкой.

— Девочка. Я больше не буду таким дураком... — он продолжал осыпать мою кожу горячими поцелуями, слегка покусывая, приводя в исступление. — Ни за что не перепутаю...

— О, да... — я выгнулась ему навстречу, чувствуя, что мне нечем дышать.

Хватая ртом воздух, я впивалась ногтями в необъятные плечи. Казалось само небо готово обрушиться на меня, за запретное удовольствие, которым я сейчас наслаждалась. Сейчас, именно сейчас, когда Роберт снова и снова произносил мое имя, я ощутила себя с ним единым целым. Это то, чего мне каждый раз не хватало, когда я оказывалась в его постели. В этот миг он мой! Полностью! Без остатка.

Я больше не отдавала себе отчёта, настолько, что принялась бесстыдно осыпать могучую грудь мужчины жадными поцелуями. Все мое тело сотрясалось от подкатившей волны удовольствия.

— О, мой господин, — прошептала я, проваливаясь в бездну сладкой истомы.

Я долго лежала в его объятиях, пытаясь восстановить дыхание. Прижималась к широкой груди, слушая глухой стук нечеловеческого сердца. Кажется, оно даже бьется как-то иначе. Словно медленней. Несмотря на то, что между нами только что произошло, оно оставалось спокойным. Это что же? Ему безразлично все? Мое вот-вот из груди норовит вырваться. Я подняла голову и заглянула в невозмутимое мужественное лицо. Глаза прикрыты, дыхание ровное... Коснулась кончиком пальца складки меж бровей, очертила скулы. Не реагирует. Ну вот. Как-то даже обидно стало. Во мне кипят эмоции настолько, что я вот-вот с ума сойду. А он так спокоен.

— Нужно было окно заколотить, — пробормотала я гневно, не в силах справиться с собой. — А то мало ли, чего с форточки надуть может.

Я отстранилась и, отвернувшись на другой бок, стала яростно заворачиваться в одеяло.

— Ты ведь знаешь, что я не сплю, — констатировал Роберт.

Он повернулся вслед за мной. Тяжелая рука обвила талию.

— Знаю. Архонты не нуждаются во сне, — язвительно буркнула я. — Потому и сказала вслух.

— Ты ворчишь.

— Бесчувственному не понять, — бросила я.

— Прости. Я знаю, что все должно было случиться не так, — лениво бормотал он в мою шею. — Но ты попросту не оставила мне вариантов. В следующий раз я обещаю подготовиться. Цветы, музыка...

— Какой ещё следующий раз? — попыталась взбунтоваться я.

— Как насчёт Луи? — будто игнорируя меня, продолжал он.

Я удивилась, когда вдруг услышала знакомый мотив в исполнении Роберта. Оказывается он ещё и петь умеет. Хотя сейчас он скорее мурлыкает. Он лениво потягивал звуки известной мне песни. Меня раздражало, что он словно нарочно пропускает слова.