— Я помню твой торт. Сейчас бы душу за него продал.

Мне очень хотелось как-то подвести разговор и спросить о главном. Что он, собственно, имел в виду, когда называл меня «невестой», но пока зацепок не было, и я решила оставить разговор до вечера. Мы шли рядом, и это было похоже на первое свидание. Боялась нарушить идеальную тишину, чтобы не потерять это настроение лёгкости и счастья.

— Я вечером за тобой зайду, в обед у меня вряд ли получится.

— Хорошо, значит, погуляем после работы.

Хотелось, чтобы он взял меня за руку, сама проявить инициативу не рискну. Но он был очень аккуратен и держал дистанцию. В принципе, тоже неплохо и действовало успокаивающе.

Проводила Марка долгим взглядом, и в душе было ощущение, что всё налаживается. Может, послать этого Михаила и проводить каждый день с Марком? Разве я кому-то что-то должна?

Радомир открывал дверь долго. Может, он ещё спал, когда я пришла…

— Привет. Красивые цветы. Надеюсь, они не мне.

— Привет. Спасибо. Конечно, нет. Марк подарил.

Он промолчал. Суровый и серьёзный тип, с таким не заведёшь дружескую беседу. А я планировала поучаствовать в судьбе Алисы. Теперь не уверена, что получится.

Работали не покладая рук. В результате я поняла одно — гончарное мастерство — это не моё. Перепортила целую уйму материала. Радомир не сердился, а даже стал шутить. К обеду ближе, увидев моё замешательство, он спросил:

— Тебе нужно куда-то идти? Хочешь, останься здесь на обед, я тебя чем-нибудь угощу.

— Давай.

Я почистила картошку, он разжёг печь, нарезал вяленого мяса. В общем, сложно лучше придумать, гораздо приятнее, чем вчерашний званый обед. Сидели за общим столом, и атмосфера была вполне дружеская, это чувствовалось, несмотря на то, что диалог между нами был минимальный. И всё же я решила влезть туда, куда не следует.

— Радоми-ир, могу я с тобой поговорить?

— Если насчёт того, чтобы завтра тебя взять ещё раз, даже не думай!

— Нет, конечно. Я могу и после обеда близко не подходить к твоему устройству. Хочешь, уберу в твоей мастерской, и то толку больше.

— А давай.

— Ну, я не об этом. Я об Алисе.

Он замолчал и пристально посмотрел на меня.

— Ты в курсе, что ты ей нравишься?

Он чуть не подавился.

— А ты что, посол доброй воли?

— Ну, типа, да. Но ты смотри не проболтайся ей о нашем разговоре. Это я по собственной инициативе, не могу больше смотреть на её страдания.

Он улыбнулся.

— Оптимистичное начало.

Видя, что он позитивно настроен, я решила идти до конца.

— Тебе же она тоже нравится, это сразу видно. И вот в чём вопрос? Почему ты сидишь здесь? Ведь мы, к счастью, в конце недели покидаем это чУдное место.

Он молчал. И очевидно, осуждал моё многословие и прыть в вопросе, который меня никак не касался. Решила остановиться. Минут двадцать никто ничего не говорил. Потом Радомир всё же выдал:

— Я не хочу ей дарить напрасные надежды. Для чего? Нам не быть вместе.

— Да сколько той жизни? Может, завтра упадёт метеорит и мы все умрём.

— Интересная теория…

— Ты просто не понимаешь, Алиса впервые влюбилась. И получается, всё затухнет, так и не начавшись. Решать, конечно, тебе. Но она будет только рада, если ты как-нибудь встретишь её и вы хотя бы просто пообщаетесь.

— Я тебя понял. Доела? Бери швабру и давай отрабатывай нанесённый ущерб.

Тяжело вздохнула, но делать было нечего.

Считала минуты до конца дня. Вернее, тут-то и часов нормальных не было. Просто ждала, когда мне скажут: «Ксения — вы свободны!» Но заветные слова так и не были произнесены. Постучали в дверь.

Это был Марк. Он вошёл, поздоровался с хозяином мастерской, я сразу расплылась в широкой улыбке и несмело спросила:

— Ну, я пойду?

— Конечно. Спасибо.

— До свидания.

Мы вышли на улицу, уже немного темнело.

— Куда пойдём?

— Просто погуляем по деревне. Ни кино, ни кафе, здесь, к сожалению, нет.

— А может, и не к сожалению. Не будут отнимать на себя внимание.

Марк осторожно взял мою руку. Это было таким естественным и ожидаемым движением. Так приятно чувствовать его горячую ладонь, которая крепко сжимала мою. Выйдя на край деревни, Марк остановился.

— Я за тебя очень переживаю. Этот Миша… Очень подозрительный тип. Мне кажется, он может тебя обидеть. Будь с ним осторожна, хорошо?

— Ну что со мной может случиться? Даже не переживай по этому поводу. Он, кстати, вполне нормальный… Мы с ним поладили.

Немного помолчав, добавила:

— Сказал, что ты назвал меня своей невестой…

И улыбнулась, чтобы фраза выглядела шуткой.

— Да… Думал, он поверит и отвяжется, — улыбнулся он в ответ. — Ты же не против? Это никак не задевает твоих чувств?

В душе всё поникло и опустилось. Вроде ничего такого и не сказал, но было неприятно. Хотя чего я ждала? Что он станет на колени и предложит руку и сердце?

— Я вполне сама могу разобраться со своими проблемами, не стоит мне помогать, — решительно и немного раздражённо сказала я. Марк угрюмо молчал, и я уже пожалела, что так грубо ответила.

— Ты скучаешь по родителям? Мне кажется, мы дома не были целую вечность. Я уже хочу вернуться, — постаралась замять неприятную тему. Мы сели на лавочку, которая стояла посередине поляны за домами. Её назначение было непонятным, но оказалась она весьма кстати.

— Есть чуть-чуть. Да, много всего произошло, но мне здесь нравится. Рад, что рискнули и попробовали что-то новое. Моя жизнь уже точно не будет прежней.

«Это и пугает», — подумала я.

— А твоя работа? Ты же без неё жить не мог?

— Оказывается, очень даже могу.

— Может, ты и остаться здесь хочешь?

Он вполне серьёзно задумался, что меня пугало.

— Нет, не готов. Что я тут буду делать? Сейчас месяц-другой, пройдёт эта эйфория, и чем мне тут заниматься? Махать кувалдой в кузнице?

Увлекательное, конечно, занятие, и с мастером мы сдружились, но, пожалуй, я всё же откажусь. А вот следующим летом приехал бы с удовольствием.

— Всё ясно. Ну, уже хорошо, я думала, ты безнадёжен и тебе совсем голову снесло от слишком свежего и чистого воздуха.

Он улыбнулся. Обнял меня. Я положила ему голову на плечо. Расслабилась и отдалась на волю случая, пусть будет что будет. Бороться и сопротивляться мне уже надоело.