– Хорошо – кивнул я – Хорошо.

– Да хрена себе хорошо, лид… дублинцы про такое дерьмо не рассказывали.

– Ага – согласился – Но это мелочь. Долбанная фауна долбанного мирка. С этим разберемся. А вот с какого перепугу муты так испуганы? А они сука прямо испуганы… И боятся они не дублинцев. И не нас конкретно.

– Вот этих тварей многоногих?

– Нет – не согласился я – Хотя я догадываюсь отчего мелко трясутся их жопы… а если Маруна Охотница легко пойдет на мирный контакт… значит я прав…

– А нас не просветишь?

– Серые гиганты – произнес я – Серые огромные уроды в плащах с капюшонами. Те, о ком никто никогда не слышал. О огромных ушлепках с тяжелым вооружением. Тех, кто запросто казнит целый отряд мутов… И вот мнится мне, что просторы солнечного Мутатерра не особо рады этим вдруг явившимся серым великанам…

* * *

Я дремал почти два часа, прежде чем зевающий Хорхе мягко ткнул меня в плечо длинной палкой – я спрятался на втором этаже детского садика, рядом с нехилой дырой в стене. Хорхе залег за битое каменное крошево, заняв позицию поближе к броневику. Рэк залег у продолжающей заряжаться танкетки, а Ссака валялась в десятке шагов от меня, развалившись на демонстрационном стенде с надписью «Вымершие твари». Швырнув в нее пластиковым початком кукурузы, снабженным изображением креста, я приподнялся и глянул в украшенный великанским многоногим членом парк. Рядом с откромсанным куском плоти стоял невысокий широкоплечий мужик. Первое что бросалось в глаза, так это его сверкающая на солнце лысина, а второе – он не был мутантом. Легкая синяя безрукавка, свободные коричневые штаны с вывернутыми карманами, на ногах длинные сапоги. Крупный нос, широченная челюсть… Потаращившись пару минут на гору мертвого мяса, мужик потер ласину ладонью, после чего стянул с себя сорочку и, удерживая ее в руке, медленно повернулся пару раз, показывая неплохо развитые мышцы торса и покрытую росписью татуировок спину. Покрутившись, он замер в ожидании, продолжая молчать. Поймав мой короткий взгляд, Ссака слезла со стенда, прислонилась плечом к стене и крикнула:

– Страшная ты какая-то, Маруна… Не успела накраситься и шерсть с сисек выщипать?

– И не говори – весело отозвался мужик, безошибочно наводясь взглядом на здание садика – Да и годы берут свое.

– Морщинки лучистые ползут от жопы к губам?

– Точно! Пахучие сука ложбинки… старость Мутатерра пахнет жопой, да?

– Ну смотря чья… я вот планирую провести старость на солнечном пляже – отозвалась наемница – Чтобы она пахла кокосом…

Мне его веселье показалось наигранным. Губы улыбаются, глаза вроде тоже, но от всей фигуры мужика прет какая-то безнадега. А еще от него пышет диким нервным напряжением…

– Где Маруна? – из голоса наемницы пропала легкость, сменившись холодной жесткостью.

– Сами ищем! – крикнул мужик – Без шуток… Вчера вечером она ушла со отрядом на ночную охоту, решив добыть яиц клювожопа… а три часа назад ее рация выплюнула в эфир пару криков и шум стрельбы. После этого тишина… Не явись вы с другой стороны, мы бы решили… но вы ведь из Дублина прибыли, верно?

Ссака глянула на меня.

– Верно – крикнул я – Мы из Дублина. Слушай, лысый…

– Бритый.

– Да посрать. Перед тобой дверной проем. Заходи. Поговорим.

– Может все же видели где Маруну? Ну… случайно…

– Нет.

– Давайте начистоту… Маруну – вы?

– Лезь в здание! – уже злее произнес я – Захоти мы тебя шлепнуть…

– Да посрать на меня! Но ладно – кивнул тот и, оглянувшись, пару раз поднял над головой скрещенные руки, подавая сигнал своим союзникам, после чего размашисто зашагал к зданию, демонстрируя смелость.

Дождавшись, когда он перешагнет порог, я перекатился и упал в дыру, рухнув сквозь нее на пол первого этажа. Кувыркнувшись, поднялся, сделал шаг и остановился в метре от поднявшего руки незнакомца.

– Я Лука.

– Лука – повторил я, изучая его лицо – Говори, Лука.

– Маруну – вы?

Я лениво качнул головой:

– Нет. Даже не видели. И поверь – мне нахрен не надо тебе врать, гоблин. Ты просто мусор Формоза…

– Да вы и не с той стороны пришли – повторил уже сказанное Лука и, с шумом выдохнув, медленно опустился на колени – Дерьмо! Лучше бы вы… лучше бы похитили и потребовали выкуп… А я бы заплатил… Может все же вы?

– Нет.

– Тогда мне надо идти – Лука подскочил, но подошедший сзади Рэк надавил ему на плечо, усаживая обратно на землю. Изумленно моргнувший Лука попробовал подняться, но мускулистая лапа орка осталась неподвижной, не позволив удерживаемому подняться.

Временно успокоившись, посланец взглянул на меня, безошибочно опознав главного:

– Мне надо идти. Если она жива – есть шанс ее спасти.

– Только ее? – хмыкнул я – Она ведь вроде с отрядом ушла…

– Да знаю, что звучу как последняя эгоистичная сука… но Маруна – моя жена. И она беременна.

Удивленно моргнув, я присел перед Лукой и переспросил:

– Маруна беременна?

– Да.

– Беременный мутант Мутатерра? Ребенок здесь? В этом дерьме? Спятили нахрен.

– Она не мут, а люд! И че ты мне это предъявляешь, хрен городской? – захрипел в ответ Лука и сделал еще одну безуспешную попытку подняться – Я тут что ли главный гинеколог Мутатерра?! Откуда мне знать какого хера она забеременела?! Столько страху и радости разом… дерьмо! И ведь это уже третий случай!

– Третья женщина забеременела или…

– Ну не мужик же!

– Дебил! Я спрашиваю – Маруна твоя третий раз забеременела или…

– Нет. Три разные женщины.

– Все как Маруна? Без этих опухолей от ядомута?

– Куда там! Маруна чиста. А остальные… одна полный мут, другая недомут.

– Недомут – это как?

– Ну если меньше тридцати процентов тела искорежено – ты недомут, поздравляю. Люд, мут, недомут. У нас так.

– А почему не недолюд вместо недомута?

– Мы не расисты. И людей за эталон не считаем.

– Ясно… Три часа прошло как твоя Маруна пропала?

– Да.

– И какого хера ты отпустил ее охотиться? Беременную жену погнал в руины, а сам дома остался хер и лысину полировать?

– Сука! – он дернулся ко мне, но Рэк коротко ударил его сзади в шею и, подавившись возгласом, Лука сдавленно застонал, с яростью глянул на нависшего над ним орка – Убью!

– Попробуй – ощерился в ответ Рэк.

– Почему отправил ее, а не пошел сам? – повторил я ровным голосом.

– Да потому что я сам был на ночной охоте! Но охотился не на… на другую дичь, в общем.