Тема новых способностей Сарефа, которую осторожно подняли, моментально была слита, потому что даже в персональной комнате не было никаких шансов, что их не подслушают. Да и вообще… о чём тут было говорить? Напротив, о таком настоятельно стоило молчать, потому что в Системе наверняка найдутся ортодоксы, которые будут искренне уверены, что смерть-навсегда не должна оскверняться такими умениями, и если уж Житель Системы уходит за грани — ему стоит дать упокоиться с миром. При этом тот факт, что такую способность Сарефу сама Система и дала, разумеется, никого интересовать не будет.

Бреннера же случившееся с ним, казалось, потрясло до самого основания. Иногда, когда гном был уверен, что никто на него не смотрит, он оглядывал свои руки и ноги с таким видом, словно это было величайшее сокровище в жизни. Порой Сареф замечал его, тихо разговаривающим с Эргенашем или Кейей. Причём если его отношение к стревлогу просто стало теплее, как к верному спутнику и товарищу, который уже не раз показал себя в схватках, то вот с Кейей у него разговоры были очень странные. Они всегда были достаточно далеко, и подслушать, о чём они говорили, не представлялось возможным. Но вот жесты… порой Бреннер говорил с Кейей, мягко держа её за плечо, а порой и подносил кулак к её лицу. Кейя в ответ на многое из того, что ей говорил Бреннер, лишь фыркала, но всё же кое-что и её заставляло задуматься.

* * *

В течение трёх дней они покинули земли клана Мэндрейк. Бреннер и Кейя какими-то только одним им известными способами проверяли слежку за собой и убеждали Сарефа, что клан Айон точно за ними не следует и не следит. Это значительно успокаивало Сарефа: если клан Айон узнает, на что он теперь способен — они, вероятно, половину материка будут готовы вырезать, чтобы его заполучить. Да и очень хотелось верить, что огромное влияние клана Айон всё же ограничивается лишь Севрогандом, и на землях орков есть свои влиятельные кланы, которым не понравится, если к ним начнут совать нос выходцы с другого материка.

А вот следующая неделя для них выдалась крайне нервной. Потому что они пересекали тот самый Хриплый перешеек, о котором упоминала Кейя в тот день, когда Сареф с ней познакомился. Как оказалось, это было довольно мерзкое место с перманентной красной категорией безопасности. По той причине, что этот перешеек не принадлежал ни людям, ни оркам. Раньше они грызлись за него, но едва одна сторона его занимала, как становилась слишком уязвима для нападения другой, у которой под боком были и ресурсы своего клана, и свежие пополнения. В итоге после двух сотен лет и люди, и орки, скрежеща зубами от злости, вынуждены были оставить эти земли ничейными, лишь изредка посылая охранные патрули, и то не дальше, чем на четверть со своих сторон. Привело это к тому, что, как и всякие уважающие себя ничейные земли, Хриплый перешеек наводнили преступники всех рангов и мастей. Собственно, Хриплым он назывался именно потому, что послушать здесь чей-то предсмертный хрип было обычным делом, благо что на территории, где властвовали мародеры и контрабандисты, легче лёгкого было найти оружие, которое чисто случайно снимет с цели одну категорию безопасности… после чего она уже никуда не переродится и никому не доставит проблем.

По этому поводу Кейя, Бреннер и Эргенаш инструктировали Сарефа долго, тщательно и несколько раз доведя его до бешенства. А как тут было не впасть в бешенство, когда Кейя ему популярно разъяснила, что даже если перед ним будут кого-то грабить, убивать или насиловать, он должен будет сделать вид, что ничего не происходит. Потому что на этой территории властвуют два Теневых Символа: один от людей, и один от орков. И потому любое вмешательство в дела, которые их непосредственно не касаются, может стоить им всем жизней. Слышать такое было отвратительно… но на земли орков он хотел, и браслет на здоровье тоже хотел. Так что пришлось согласиться и дать слово, что он будет слушаться любых приказов Бреннера и Кейи.

Те восемь дней, которые они пересекали перешеек, прошли более-менее мирно. Вероятно, Бреннер и Кейя вели их группу самыми безопасными тропами. Во всяком случае, непосредственно при них никого не грабили и не убивали, хотя все тёмные и мрачные переулки они благоразумно обходили стороной. Кроме того, Сареф отмечал, что хоть обстановка и была достаточно недружелюбная, непосредственно на них никто даже особо косо не смотрел. Вероятно, и Бреннер с Кейей, которых здесь явно знали, и его собственный Чемпионский статус, который имел значение даже на территории красной категории безопасности, отбивали у прочих всякое желание связываться. Во всяком случае, пока они первыми не провоцировали конфликт.

Лишь в последний день, когда они уже почти прошли перешеек, в населённом пункте Сарефу пришлось увидеть одну омерзительную вещь. На небольшой площади они увидели человека, который зазывал “любителей быстро и недорого расслабиться”. Рядом с ним на какой-то железной конструкции находился полностью обездвиженный, раздетый по пояс явно молодой орк. Животом он лежал на чём-то вроде железной скамьи, а вот разведённые в стороны босые ноги уходили вниз. Не успел Сареф додумать, что это за такой странный способ “расслабиться”, как к зазывале подошли двое наёмников. Деловито осмотрев закованного орка, они бросили зазывале пару монет. После чего один подошёл к голове пленного и деловито ощупал ему рот, который тот по какой-то причине не мог закрыть до конца. Второй же не менее деловито подошёл к нему с другой стороны и несколько раз оценивающе похлопал его по заднице. После чего оба с довольным видом начали стягивать с себя штаны.

Едва до Сарефа дошло, что сейчас будет происходить, как он ощутил жгучий рвотный позыв. Понимая, что не сможет сдержаться никакими силами, он рванул в ближайший переулок, где его тошнило целую минуту. Он изо всех сил пытался думать о чём-то другом, но, разумеется, мозг устроен так, что чем сильнее ты о чём-то пытаешься не думать, тем больше в итоге об этом думаешь. Кончилось это тем, что Сареф достал свой арбалет и вызвал Тёмный Взвод. Как ни странно, это помогло: тошнота, как тоже своеобразный негативный эффект, пропала, и Сареф, наконец, смог ровно дышать. Обернувшись, он увидел, что Кейя и Эргенаш встали по краям переулка, следя за тем, чтобы никто не сунул сюда свой нос. Бреннер же подошёл к нему и осторожно помог подняться.

— Не получилось пройти так, чтобы не увидеть этого дерьма, — с раздражением заметил он, — да, парень, выглядит мерзко. Но помни: этот орк оказался там не просто так. Зачастую это такой способ расплатиться по своим долгам: не смог заработать деньги своей головой — значит, отработаешь иначе. Грубо, примитивно, местами противно — но, к сожалению, действенно.

— Я это всё понимаю, — прошипел Сареф, отменяя Тёмный взвод и позволяя Каезину пропасть, пока он не привлёк лишнего внимания, — но зачем это… вот так? Так… показательно?

— Так а для того и делают, чтобы все это видели, — пожал плечами гном, — чтобы все должники знали: если не вернут долг — с ними это сделают у всех на виду. Как профилактическая мера — выше всяких похвал, процент невозврата по долгам, наверное, самый низкий во всей Системе. Здесь для того, чтобы не возвращать деньги, надо быть или особенно упоротым, или совсем пришибленным.