Тело действовало на рефлексах, уклоняясь от ударов и нанося свои, пока мозг просчитывал, какое заклинание в какой момент использовать целесообразнее, сколько маны стоит задействовать, сколько осталось и сколько необходимо оставить в резерве. Меня переполнял азарт, все внутри пело, отдаваясь бою сполна. Удар, еще, уклон, смена заклинания, серия сразу с двух рук, еще уворот… Готов!

Ставший уже привычным фоновый шум в виде глухих взрывов, свиста воздушных лезвий, завывания нежити, азартных воплей увлекшегося Арриса и четких отрывистых ценных советов по убиению личей рэсса Валентайна в какой-то момент стих. Щелчком пальцев отправив в полет ошметок лича с плеча, я огляделся, оценивая устроенный погром. Да уж, развлеклись что надо.

— Что теперь? — Аррис брезгливо отодвинул носком сапога горку искромсанного практически в фарш лича… или двух. В таком виде хрен поймешь, что это и сколько его там. — Оставим так — оно снова соберется воедино и отправится за нами?

— Разумеется. Или думаешь, лежать будет, тебя дожидаться? Как ты вообще умудрился с таким пробелом в знаниях получить диплом нашей академии? — холодновато спросил рэсс Валентайн, распекая Арриса, напомнив мне разгоны, которые он устраивал нашей группе после каждого практического занятия.

— Быть одним из лучших рейнджеров и выживать в Серых землях мне это не мешало, — кисло отозвался Аррис, но это лишь заставило декана слегка приподнять правую бровь и едва заметно усмехнуться. Уй, дело плохо. На экзамене такое выражение лица означает верный неуд.

— Так как их все-таки уничтожить так, чтобы не встали? За счет чего-то же они восстанавливаются, — подал я голос, отвлекая. И тут же, пока не переключились на меня, вспомнив, что я-то еще академию не закончил, а пробел в знаниях точно такой же, продолжил: — Артефакт, от которого они подпитывались в лагере! Что-то подобное, да?

Рэсс Валентайн смерил меня страдальческим взглядом, будто тяжелобольного, у которого шансов на поправку нет. Но все же ответил уже спокойнее.

— Тот артефакт нес конкретную функцию подпитки и мешал студентам покинуть лагерь, потому пришлось забрать его с собой. А личи восстанавливаются за счет филактерии, — пояснил он, но, не увидев на наших лицах желаемого эффекта, тяжело вздохнул. — Ее еще называют «сосуд жизни» — это любой предмет, в который помещается душа лича. Вот пока она существует, лич обладает ретроактивным бессмертием — восстановление тела начинается лишь после фактической смерти. В нашем случае после того, как искромсали в фарш. Пройдет некоторое время, и они снова соберутся воедино.

— Хреновые новости. И где нам искать эти филактерии? Судя по первому убитому, счет идет на минуты, — выразил общую мысль Аррис.

— Вероятнее всего, в кабинете хозяина этого места, — пожал плечами рэсс Валентайн.

— Зачистка местности проведена! — первым делом сообщил я, вернувшись к Саяре и целителю.

— Но не полная и временная, — добавил Аррис.

— Шикарно. Еще хорошие новости будут? — поморщилась Саяра, отвлекшись от укладывания в свою безразмерную сумочку содержимого всех ящиков письменного стола и полок в двух шкафах. Правда, брали они только записи, поскольку хрен его знает, что у личевладельца в пробирках, мешочках и ящичках для артефактов. Может, и ценное, но вдруг рванет?

Аррис в двух словах описал суть проблемы, пока рэсс Валентайн уже обыскивал как раз те самые подозрительные артефакты.

— А смерть моя, Иванушка, в яйце… — пробормотала Саяра себе под нос непонятную фразу. Но прежде, чем я переспросил, что она имеет в виду, ее лицо вдруг просияло. — Слушайте, так эта хрень должна же источать какие-то эманации, я права? — И, дождавшись нашего кивка, продолжила: — А в том самом лагере как раз занимались тем, чтобы обучить студентов всей этой некроерунде. По факту, если Сай с Аррисом постараются, они смогут прочувствовать фон и смогут определить местонахождение этих филактерий.

Мы переглянулись с дядей с одинаково скептическим выражением лица. Во-первых, меньше всего хотелось обращаться к той противоестественной магии, от которой буквально выворачивало наизнанку, а во рту селился стойкий привкус тухлятины. Во-вторых, нас хоть и гоняли в том «лагере», заставляя зубрить все как можно усерднее, практических занятий была всего пара штук от лича, основные, так понимаю, этот четырехпалый и должен был проводить, объясняя нагляднее — что, как и куда. А в-третьих…

А в-третьих, послышались едва уловимый шорох из коридора и сдавленное ругательство стоявшего рядом Валентайна, ясно давшие понять, что тут не до раздумий. И, не сговариваясь, мы с Аррисом потянулись к той дряни, что невольно все же засела на подкорке.

В первые несколько секунд я вообще ничего не чувствовал, кроме трупной вони, исходившей, казалось, от меня, хоть я и понимал, что это внутреннее ощущение и на самом деле этого запаха нет и никто, кроме меня, его и не чует. А в следующий миг меня едва не вывернуло, когда это ощущение лишь усилилось, будто справа от меня находится нечто склизкое, давно прогнившее, усеянное мерзкими шевелящимися личинками, но все еще живое и… злое.

Открыв глаза, не сдержавшись, я закашлялся, чувствуя, как невольно проступили слезы, пытаясь отдышаться, но все же вытянул руку в сторону одной из крайних полок шкафа.

— Там… кха-кха… эта мерзость… — выдавил я, не в силах сбросить с себя ощущение, что и сам весь в этих личинках и гнили.

— А я не смог толком прочувствовать… Только что оно где-то тут, в кабинете. Видать, не врала эта гнида, «молодые потоки» и все такое в самом деле имеют значение, — протянул Аррис, бросив на меня уважительный взгляд.

— Так понимаю, это оно. Фиалы выглядят достаточно старыми, чтобы им могло быть несколько веков, и если не ошибаюсь, то они из аккендиила, — вскоре отозвался целитель, извлекая несколько небольших сосудов как из-под зелий, но из самого дорогого материала в нашем мире. — Именно он имеет наивысшую магическую проводимость, но вместе с тем данные сосуды магически не прощупываются. Валентайн, как их уничтожить? Нужен какой-то особый ритуал или?..

— Зачем усложнять? — перебил его наш декан. — Давай их сюда.

Невольная мысль, что не только мы тут с Аррисом неучи в плане личей, померкла от осознания, что я меряюсь на целителя, никогда и не учившегося в боевой академии. А в следующий миг стало не до того, когда рэсс Валентайн вдруг подбросил филактерии в воздух и просто расстрелял серией боевых заклинаний, превратив в пыль.

Одновременно с этим из коридора послышался жуткий вой, а затем характерный звук шлепающегося на пол сырого мяса… ну или фарша, если быть точнее. Саяра, выглянувшая в коридор, тут же вернулась, чуть бледнее обычного. Но быстро взяла себя в руки, так что я даже не уверен, не показалось ли мне.

— Личей больше нет. И из кабинета мы забрали все, что нам было нужно, — резюмировала она.

— Тогда уходим, — решил за всех рэсс Валентайн. — Это место я пока запечатаю. Позже вернемся с экспедицией и как следует все изучим.