– Ты же говорил, что не веришь в везение!

Он ухмыльнулся.

– Скажем так: изредка верю в чудеса!

– А что с отпечатками пальцев Макилайни?

– С прошлой недели ничего нового. У него самого приводов нет, а вот у отца долгая история связей с ИРА. Еще в середине семидесятых его арестовывали в связи со взрывом в «Хилтоне», но отпустили – доказательств оказалось недостаточно.

– То есть здесь еще и ИРА замешана?

– Разумеется. На это намекает и тот голос, что ты никак не можешь вспомнить. Наши спецы проанализировали его и установили, что этот человек родился и вырос в Ирландии. Затем не менее двадцати лет прожил в Англии. Утратил ли он акцент естественным путем или специально избавился от него, определить невозможно.

– Может быть, выделить и проверить всех работников атомной индустрии с ирландскими корнями?

– Уже сделано. Присматриваем за ними и уделяем особое внимание образцам их голосов. Однако если этот человек скрывает свое ирландское происхождение, скорее всего, он сменил имя и документы, – и, не зная, кто он, отыскать его среди двухсот тысяч практически невозможно. Разумеется, быть может, он и есть Патрик Клири, о котором говорил Макилайни. Но доказать невозможно – и вряд ли это нам сильно помогло бы.

– Почему?

– Скорее всего, имя вымышленное. Мы проверили всех П. Клири во всех телефонных книгах на Британских островах, а также в списках закрытых номеров. Все варианты написания фамилии. Среди работников атомной индустрии выделили всех Патриков и проверили их отдельно. Ни одного намека на связи с ИРА. Всем им звонили, образцы их голосов сверены с твоей пленкой – результат отрицательный. Остается три возможности: либо у него нет телефона, либо он пользуется псевдонимом, либо этого человека просто не существует.

– И как думаешь, что вероятнее?

– Ты же знаешь, обычно я стараюсь не высказывать свое мнение, – усмехнулся Артур.

– Да, замечал.

– Сейчас у нас случай необычный. Дело в том, что «Вотану» удалось выяснить кое-что крайне любопытное. Тебе, наверное, известно, что, согласно Договору об обмене оперативной информацией между Секретной разведывательной службой и ЦРУ, эти две организации, а также разведки некоторых других стран мира присматривают за ключевыми аэропортами, особенно в странах, где велика опасность терроризма, и в странах, поддерживающих терроризм. Списки пассажиров, как на прилете, так и на вылете, вносятся в «Вотан», а также в центральную компьютерную систему ЦРУ в Вашингтоне. Таким образом, компьютеры получают возможность составить схемы передвижений и привязать имена к датам и событиям.

– Понятно.

– Так вот, среди имеющихся у нас имен нашлись Бен Тзенонг, Ваджара и Лукас. Бен Тзенонг – студент Оксфорда, изучает атомную энергию; он из Намибии, стипендиат ООН. В Намибии мы на него ничего не нашли – впрочем, в Юго-Западной Африке документация вообще ведется отвратительно. Ваджара – это, весьма вероятно, Феликс Ваджара. Ключевая фигура в Армии народного освобождения Намибии, один из самых влиятельных черных в стране; случись у них там свободные выборы, у него были бы неплохие шансы стать премьер-министром. С именем Лукас сложнее, оно достаточно распространено, а фамилии у нас нет. Однако десятого августа Феликс Ваджара прибыл в аэропорт Триполи в Ливии вместе с Лукасом Огомо. Последний – один из руководителей СВАПО, Организации народов Юго-Западной Африки. На другом самолете в тот же день в Триполи прибыл и председатель СВАПО Хадино Дусаб. А теперь самое любопытное: угадай, кто прилетел в Триполи накануне, девятого августа?

– Удиви меня.

– Патрик Клири.

М-да, ему удалось меня удивить.

– Десятого августа Лукас Огомо отправляет Бену Тзенонгу в Оксфорд телеграмму с текстом: «Все решено». Телеграмма отправлена из Марзука, где, не иначе как по странной случайности, у Каддафи расположен один из крупнейших тренировочных лагерей для боевиков. В тот же день Тзенонг получает телеграмму от матери с сообщением о смерти отца. «Вотан» сумел выяснить, что в это время в Отджитамби действительно был похоронен человек по фамилии Тзенонг, так что сообщение выглядит подлинным. Возможно, то, что обе телеграммы пришли в один день, – чистое совпадение. А вот то, что Клири, Огомо, Ваджара и Дусаб в один день побывали в Триполи, – на мой взгляд, не совпадение.

Согласен?

– Разумеется. Но почему Ливия?

– Каддафи оказывает значительную помощь террористическим организациям из чисто идеологических соображений. Хотя бывают у него и более меркантильные причины. А у Намибии есть то, что Каддафи сейчас очень нужно.

– Уран?

– Точно.

– Хорошо, у Ливии мотив есть. А как насчет Намибии? Зачем намибийцам взрывать АЭС в Великобритании?

– Может быть, не только в Великобритании, – ответил Артур. – В эти же два дня Хосе Рейталь, ключевой человек в ЭТА, Гюнтер Келлер-Блаус, из укрытия во Франции продолжающий руководить организацией Баадера-Майнхоф, Джоэл Баллард, бывший офицер ЦРУ, а ныне профессиональный наемник-террорист, Мосиф Калиб, о котором ты наверняка слышал, – ключевой человек в ООП, один из опаснейших террористов мира, и русский по имени Леонид Посгнет, высокопоставленный сотрудник КГБ, – все эти милые люди собрались в Триполи. Разумеется, террористы прилетают и улетают из Триполи каждый день, но это не простые террористы, это тяжеловесы. И то, что все они собрались в Ливии одновременно, наводит на размышления. Намибийцы сейчас очень стараются избавиться от власти ЮАР. Решение о том, что ЮАР должна предоставить Намибии независимость, ООН приняла еще двадцать лет назад, однако оно до сих пор не выполнено.

В южноафриканских тюрьмах томится множество намибийских политических узников, и сама страна по-прежнему находится под полным контролем Южно-Африканской Республики. Намибия изобилует полезными ископаемыми, в том числе алмазами, платиной и ураном, и на все пятнадцать сотен миль ее побережья имеется лишь одна безопасная бухта – Уолвис-бей, важный стратегический порт ЮАР. Неудивительно, что ЮАР не спешит расставаться с Намибией. ООН назначила Великобританию, Канаду, США, Францию и Германию так называемыми «контактными государствами»; они должны оказывать на ЮАР давление и понуждать ее освободить Намибию. Однако контактные государства не предпринимают ничего, кроме редких символических жестов, поскольку это не в их интересах. Им совершенно не нужно, чтобы в Африке распространялся коммунизм – а Намибия, получив независимость, скорее всего, склонится влево. Очень любопытна карта, которую ты сфотографировал в комнате у Тзенонга. На ней отмечены четыре из пяти контактных государств: Великобритания, Канада, США и Франция. Единственное исключение – Испания. Для намибийцев неизбежен приход к мысли, что только серьезным давлением на ЮАР они смогут чего-то добиться. Быть может, они пришли к выводу, что лучший для них способ достичь цели – устроить заварушку в одном или даже в нескольких контактных государствах. И атомные станции – самая естественная мишень, если вспомнить, что одна из важнейших статей экспорта Намибии – уран.