– Наверняка какие-то новости, свидетельствующие против Анатолия, – предположила она.

– Да, – удивился он. – Значит, ты и вправду умная!

– А ты сомневался? – в том же тоне ответила она. – И что там интересного?

– Начну с того, что никто из обслуги ни в каких подозрительных случаях замешан не был. Елена всю жизнь прожила в близлежащей деревне, Марта – соседка Георгия по лестничной клетке. Тоже провела в этом доме полжизни. А до этого жила в бараке на окраине города вместе с семьей. Ирина приехала из какого-то богом забытого местечка около десяти лет назад и сразу устроилась в контору Гошиного напарника.

– А дома она чем занималась?

– Училась, работала в местной булочной бухгалтером. Замужем не была, детей нет. Типичная старая дева.

– А Марат?

– Тоже все в порядке. Сначала окончил школу, затем военное училище, потом работал в частной охране, пока не устроился к Георгию.

– И чего же ты стонешь? – удивилась Мариша. – Ничего плохого ты не узнал. Радоваться надо.

– Интересно, чему? Я бы радовался, если бы какие-нибудь неприглядные эпизоды как раз таки нашлись! А так топчемся на том же месте.

– А что по Анатолию?

– Там все гораздо хуже. Несколько лет назад он вместе с товарищами поехал на дачу. Вечером все хорошо выпили, ночью подрались, а утром недосчитались одного приятеля. Кто-то ударил его бутылкой по голове. Никто не признал себя виновным. Установить убийцу классическими методами тоже не удалось – все отпечатки на бутылке были стерты.

– И при чем здесь Черемнов?

– А он накануне здорово поругался с убитым. И пригрозил, что, если тот еще раз встанет у него на пути, он его убьет. Конечно, слова к делу не пришьешь, но других подозреваемых у милиции не было. Естественно, Анатолия не тронули. Брат поднажал, и дело закрыли. Но что-то там было! Не мог же убитый сам себя ударить по голове?

– А почему бы и нет? – не согласилась Мариша. – Когда я познакомилась с Эриком, и мы расследовали подобное дело.

– Это не та ситуация! – махнул рукой Голубев. – В этом случае точно есть виновный. Вот только найти его не суждено.

– Ты считаешь, Анатолий мог почувствовать себя безнаказанным и убить Георгия в силу каких-то причин?

– Да, такое могло быть.

– А если предположить, что…

Она замолчала, потому что у Эрика зазвонил телефон, и он сделал знак – молчать.

– Слушаю вас, – заговорил он, отвернувшись к стене. – Очень приятно. А я Эрик Петров. Да, звонил. Мы находимся в доме Георгия Гребнева… А! Слышали уже о происшествии? Да, мы занимаемся расследованием этого дела. Извините, что беспокоим так поздно, но нам необходима некоторая информация. Конечно, вы можете предоставить ее на официальный запрос, но было бы лучше, если вы сейчас сказали, как обстоят дела с завещанием Георгия Семеновича. Что? Да, я подожду, спасибо.

Эрик убрал трубку от уха и пояснил:

– Сейчас посмотрит. Нормальный мужик. Он в шоке от смерти Гоши и предоставит нам всю информацию и без официального запроса.

– Да, я слушаю, – снова сказал он в трубку. – Так, так… Да, слышу.

Некоторое время сыщик молчал, а потом задал вопрос:

– А вы не знаете, в чью пользу? Нет? Странно. Да, я все понял. Благодарю. Нет, сегодня я вас больше не побеспокою. Завтра можете позвонить или приехать. Как вам удобно. Ваша помощь может оказаться очень важной. До свидания.

– Ну что? – с нетерпением спросила Мариша, глядя в горящие глаза сыщика. – Есть что-нибудь?

– Есть, – медленно кивнул он. – Даже и не знаю, хорошо это для нас или плохо.

– И что это?

– Георгий собирался изменить завещание!

– Да ты что! – ахнула девушка, а Голубев тупо уставился на сыщика.

– Да, представьте себе! Георгий неделю назад позвонил своему адвокату и попросил его подготовить новое завещание. По старому все его имущество делилось на три части: дом и часть накоплений – Вере, квартира и половина всех средств – Ольге, а Инне бизнес и оставшиеся средства.

– А его домашние знали об этом?

– О старом завещании? Адвокат говорит, что знали. Георгий изначально обсудил с каждой из его женщин, что бы они хотели после него получить. Так что здесь – все нормально.

– А по новому завещанию кому достаются его деньги?

– Не знаю! И адвокат не знает. Вот в чем интрига. Гоша попросил пока оставить место для имени наследника. А сама суть завещания такова: Вере – пятьдесят тысяч долларов, Инне дом, а Ольге квартиру. И все! Все деньги и бизнес он собирался завещать неизвестному лицу.

– А денег много?

– Много! – усмехнулся Эрик. – Во всяком случае, его женщинам есть что терять.

– Значит, мы опять там же, где и начинали, – мрачно кивнул Голубев. – Хотя нет! – вдруг вскинулся он. – Прорисовывается мотив убийства – это наследство. Кстати, уже кое-что! И у нас на повестке дня следующие подозреваемые, – он прищурился, – Вера, Инна, Еремей и Ярослав. Какое облегчение! Анатолий не попадает в разряд подозреваемых!

– Значит, обслуга точно ни при чем, – задумчиво пробормотала Мариша. – Впрочем, мы в этом и не сомневались. И наиболее подходящий кандидат – Ярослав. У него и алиби нет, и наврал он с три короба…

– Да, наш ученый мог беспокоиться о наследстве своей невесты, – поддакнул следователь. – Все-таки она ему нужна с приданым.

– Подождите, – вдруг сказала Мариша. – Так Гоша успел подписать новое завещание или нет?

– Тебе же сказано – нет! – раздраженно произнес Голубев. – Адвокат только подготовил его проект.

– Тогда кому-то крупно не повезло.

– Возможен и другой вариант, – протянул Эрик, качая головой. – Гоша мог дать понять тому человеку, ради которого решил изменить завещание, что уже сделал это, чтобы посмотреть на его реакцию. А этот умник взял и убил его, чтобы он не передумал.

– Но это все равно не Черемнов, – упрямо заявил Голубев. – На него Георгий точно не оформил бы завещание.

– И я думаю, что не он герой нового завещания. Но этот человек точно в доме. Не зря Гоша ходил такой задумчивый. Кто бы это мог быть? – и сыщик посмотрел на товарищей.

– Даже на ум никто не приходит, – пожал плечами Голубев. – Может, Марат?

– Марат?! – изумилась Мариша. – С какой стати?

– Ну, он же помог ему один раз с деньгами…

– Тоже мне, сравнил! Одно дело денег дать, а другое – оставить все нажитое за годы жизни.

– А что такого?

– Ничего! Это все равно, что я приглашу тебя потанцевать, а ты решишь, что я хочу выйти за тебя замуж!

Голубев покраснел, но ничего не ответил.