– У-ух, холодно! Задубел. – Боня смотрел по сторонам, усиленно пытаясь что-то вспомнить. Наконец его озарило: —А где Саня?

– Это я хочу тебя спросить, где Сашка Евтушенко? Ты помнишь, что ушел вчера с ним за вином?

– За вином? – Боня перестал кашлять и дрожать. По лицу было видно, как он зацепил в памяти утерянное звено и настойчиво пытается вытянуть всю цепочку событий. Потом он, видимо, оставил это занятие, внутренне обмяк и вновь закашлялся. – Да, купили винище. Сашка шел впереди и… И все, ни черта не помню.

– Вспоминай, – взмолился Тихон.

– Башка трещит! Ты не представляешь. Вроде выпил всего один пузырь. – Боня потер голову. – Ого! Ну и шишак! Откуда?

Тихон расправил густую шевелюру и увидел огромную шишку с большой запекшейся блямбой крови. Волосы вокруг тоже были измазаны подсохшей кровью.

– Не сдирай, – предупредил он Боню. – На, одень мою кофту, отогрейся.

Тихон развязал рукава стянутого на поясе джемпера, протянул Боне, а сам внимательно огляделся. На земле рядом с местом, где он нашел приятеля, было изрядно натоптано. В двадцати метрах в стороне он увидел разбросанные большие бутылки «Таласа». Он подошел и осмотрел их. Все бутылки, кроме одной, были полные. На пустой бутылке виднелось липкое пятнышко крови. Тихон опустил задумчивый взгляд. Рядом с бутылками он заметил несколько мелких осколков и тонкую металлическую дужку.

Без сомнения, это были остатки разбитых очков Александра Евтушенко. Тихон их видел ежедневно на лице друга и не мог ошибиться.

Тревожная картина произошедших событий прояснялась. Кто-то ударил Боню бутылкой по голове и подрался с Сашкой. Потом Боню раздели, он в это время находился в бессознательном состоянии. Кто это сделал?

Сашке Евтушенко снимать одежду с приятеля совершенно ни к чему. Это логично. Значит, это сделал нападавший. А Сашка уже не мог ему в этом помешать! Выходит, он тоже был в беспомощном состоянии или…

Тихон вытер холодный пот. О худшем не хотелось и думать.

Но эти рассуждения не давали ответа на главный вопрос – куда делся Сашка? Или его тело?

Если кучерявого Равиль старался бить расчетливо, чтобы только оглушить, то второго парня он бил уже со всего замаха, на убой.

Но застигнутый врасплох очкарик все-таки сумел в последнее мгновение отклонить голову. Бутылка скользнула по черепу, сбив очки, и всей силой обрушилась на левое плечо. Парень вскрикнул, выронил сетку с бутылками и схватился за предплечье, на которое пришелся удар. Левая рука его безвольно обвисла.

Видимо, он еще не до конца осознал, что происходит, но уже поднимал лицо, чтобы оглядеться. Не давая ему опомниться, Равиль тут же замахнулся вновь и, на этот раз сознательно опустил бутылку на то же самое плечо. От второго сильнейшего удара парень осел на колени. Равиль толкнул его лицом вниз, резко, с хрустом, от которого сам поморщился, заломил безвольную руку за спину. Парень взвыл от боли.

Этот всеми силами сдерживаемый крик приятной волной взбодрил Равиля. Задавленная на зоне потребность – унижать и повелевать – просыпалась, как заморенный алкаш, глотнувший желанной водки. Не теряя мгновений, он вытряхнул из валявшейся рядом сетки бутылки и связал ею руки жертвы.

– Не рыпайся, гад! А то убью, – предупредил Равиль, а сам подумал, что этот тип ему еще понадобится. Он здешние места должен знать, пусть покажет укромный подход к железнодорожной станции. Вот только бы ноги ему спутать. Равиль вспомнил ментовской прием, перевернул лежащего на спину, расстегнул ему штаны и вытащил ремень. – Вот теперь полный порядок. Будешь штаны сзади поддерживать. И правильно, что гнусить перестал, не люблю я этого.

– Ты мне … плечо сломал, – мужественно сдерживая внешние проявления боли, отозвался парень.

– Радуйся, что черепушку не размозжил. Лежи, не дергайся – болеть не будет. – Равиль обшарил его карманы, вынул смятый рубль с мелочью и сдернул с руки часы. Разглядел их и осклабился, довольный добычей: – Знатные котлы, «Командирские». Ишь ты! В темноте светятся. Пойду устрою шмон твоему приятелю.

Равиль вернулся к кучерявому, убедился, что тот лежит без движения, но исправно дышит, и похвалил себя – как он умело двоих оприходовал. Ровно настолько насколько нужно. Без мокряка обошлось.

Равиль профессиональными движениями проверил карманы лежащего. Кроме начатой пачки сигарет и нескольких монет у парня ничего не было. Сняв с кучерявого обувь и всю одежду, Равиль подобрал сетку с бутылками, запихнул туда шмотки и вернулся к очкарику, как он мысленно обозвал первого путника, который, впрочем, уже был без очков. Тот с тихим стоном осторожно двигал разными частями тела, пытаясь определить повреждения.

– Вы кто такие? – спросил Равиль, заметил уцелевшие очки, лежащие рядом, и с наслаждением их раздавил.

– Студенты. В колхоз на рис приехали, – недобро отозвался очкарик, пытаясь сесть. – А ты кто?

– Вставай, студент, и топай вперед. Быстро, быстро! – Он дернул Сашку вверх, сунул ему в связанные сзади руки сетку с вином и специально толкнул в сломанное плечо. – Топай и не вякай. Правая лапа цела? Вот и тащи бутылки. А другой рукой штаны держи, а то потеряешь.

Равиль по известному и не им выработанному порядку решил сразу же покинуть место нападения. Хотя вроде здесь безопасно и темно, но правило есть правило: сделал дело – линяй в сторону.

Студент, как назло, шел медленно. Его штанины волочились по земле, тяжелая сетка с бутылками и одеждой билась по ногам и серьезно мешала. Но не тащить же ее Равилю? Для этого он и взял фраера с собой.

Вдруг впереди в темноте что-то шелохнулось. Какая-то неясная тень шевельнулась на уровне земли. У Равиля все оборвалось внутри – неужели напоролся на засаду? Так быстро попасться, даже не успел выпить! Из темного пятна на него глянули два злых светящихся глаза. Нет, это не человек.

Но сразу вслед за облегчением холодный страх заполз в сердце. Кто это? Уж лучше попасться ментам, чем дикому зверю в ночной степи. Глаза блестели зло и агрессивно, буравя сжавшееся тело острыми иглами страха. Утробное рычание зверя осязаемыми предупреждающими толчками докатывалось до него. Равиль замер, даже спасительной бутылки для обороны сейчас в руках не было.

Студент продолжал идти вперед, ничего не замечая. Вот он громыхнул бутылками. Светящиеся глаза обернулись на него, черное пятно дернулось было вперед, но потом повернулось и не спеша, с достоинством удалилось, растворившись в темноте.

Равиль вслед за студентом осторожно подошел к тому месту, где только что видел тень с блестящими глазами. На земле лежала разодранная туша взрослого сайгака.

– Волк поужинал, – присмотревшись, сказал студент. Равиль оценил большое тело загрызенного сайгака. Это какой же волчара должен быть, чтобы такую скотину завалить?

– Волки обычно стаями нападают, – словно слыша его мысли, равнодушно произнес студент.