— И что ты ему рассказал?

— Да ничего особенного. Только то, что знал сам. Правда, мне показалось, что он больше интересовался не Третьим Братом, а тобой…

— Интересовался мной?

— Ну да. Спрашивал, что ты за человек, как вел себя после того, что случилось. Думаю, это потому, что ты один выжил.

Фан Му на минуту задумался, потом спросил:

— Как он выглядел?

— Да мы же не встречались, только говорили по телефону. Голос не старый; наверное, ему лет тридцать. Говорил очень вежливо.

Заметив, что Фан Му хмурится все сильнее, Старший Брат спросил:

— Что-то не так? Он не брал у тебя интервью?

— Нет.

— Странно. Что ж ему было нужно? — Старший Брат совсем растерялся.

Фан Му задавался тем же вопросом. Ему вспомнился разговор с библиотекаршей, госпожой Чжао, этим летом — она тоже говорила, что про него спрашивали.

Кто этот человек? И что ему нужно?

* * *

Поездка Чжао Юнгуя в Хэган оказалась пустой тратой времени. Сначала все выглядело многообещающе. Из местной полиции сообщили, что в старших классах за Ван Цянь активно ухаживал одноклассник, Янь Хонбин. Проблема заключалась в том, что он был излишне настойчив: вместе с приятелями-хулиганами подкарауливал и избивал любого, кто осмеливался приударить за Ван Цянь. Однажды Янь Хонбин увидел Ван Цянь с ее репетитором по физике, мужчиной; позднее его избили так, что он попал в больницу с разрывом селезенки. Инцидент вызвал немало шума; если б не приближающиеся государственные экзамены, Ван Цянь, скорее всего, перевелась бы в другую школу. Далее Ван Цянь поступила в Университет Цзянбина, а Янь Хонбин провалил экзамены и, безработный, шатался без дела. Дважды он приезжал в Цзянбин и преследовал ее. Правда, во второй раз его как следует отметелили Цю Вейцзянь с товарищами по футбольной команде.

— Погодите, — грозился тогда Янь Хонбин, — рано или поздно я до вас доберусь.

Как выяснилось, на момент двойного убийства первого июля Янь Хонбин уехал из Хэгана, и его местонахождение оставалось неизвестным.

Эта информация подтверждала мотив убийства, указанный профессором Цяо, и Чжао Юнгуй уже потирал руки. Когда из полиции Хэгана ему сообщили, что Янь Хонбин вновь объявился в городе, он попросил немедленно его задержать, а сам помчался допрашивать подозреваемого.

Но тут его ждало разочарование. Хотя история о приставаниях Янь Хонбина к Ван Цянь в Университете Цзянбина оказалась правдой, вскоре после последнего визита к возлюбленной он уехал в Гуанчжоу и устроился вышибалой в подпольное казино. А там, в середине июня 2002-го, попал в перестрелку и получил ранение. В день преступления Янь Хонбин лежал в госпитале Гуанчжоу, где проходил лечение под строгим полицейским надзором.

Поэтому, когда Тай Вей, выйдя из кабинета начальника и направляясь через холл к себе, снова наткнулся на Чжао Юнгуя, который мрачно курил у окна, ему сразу вспомнилась поговорка «Беда не приходит одна».

Дело в том, что у самого Тай Вея настроение было не лучше.

Расследование убийства в госпитале зашло в тупик; по последнему делу, о похищении и убийстве девочки, также никаких подвижек не наблюдалось.

В день исчезновения Цин Цзяо всех остальных ее одноклассников родители разобрали вовремя. Одна из них, девочка, вспомнила, что, когда ее увозили домой, Цин Цзяо стояла возле дверей школы и кого-то ждала. У учительницы в тот день свекор отмечал юбилей, и она ушла, как только закончились уроки. Никто не знал, с кем и куда уехала Цин Цзяо.

Хотя Цин Бинсянь и Ян Син изначально преподавали в Университете Цзянбина, но позднее Цин Бинсянь основал с друзьями собственную компанию, а его жена продолжила преподавание. Но ни в университете, ни в их кругу в целом у них не было врагов — супругов все любили. И хотя Цин Бинсянь перешел в коммерческую сферу, руки его оставались чистыми, и в компрометирующих связях с женщинами он замечен не был. Соответственно, от версии с преступлением на почве страсти или мести пришлось отказаться.

Опросы соседей также не дали особых результатов. По словам Цин Бинсяня, когда он около двух часов ночи вернулся домой, коробки на пороге не было; он заметил ее только пять часов спустя, попытавшись выйти. Получалось, что коробку с телом Цин Цзяо убийца доставил в промежутке с двух ночи до семи утра. В это время года к шести утра уже становилось достаточно светло; скорее всего, убийца доставил коробку между двумя и пятью часами. Как правило, все добропорядочные люди в это время спят, поэтому, когда полиция взялась опрашивать жителей дома насчет какой-либо подозрительной активности или шума, а также машин, припаркованных поблизости, те лишь качали головами и ничего не могли сказать. Только один, мужчина с аденомой простаты вспомнил, что, когда ходил в туалет в четыре часа утра, слышал на улице шум мотора. Но ни модели, ни номера, ни водителя не видел, потому что не стал выглядывать в окно.

По поводу коробки полиция обратилась в представительство компании «Адидас», и там сказали, что в таких коробках доставляют спортивную одежду, а после распаковки их либо сдают на переработку, либо кто-нибудь из сотрудников забирает коробки себе. Станций переработки в городе было около тысячи; на их обход требовалось время.

Насчет осколка керамики полиция выяснила, что это действительно копия с вазы британского художника Грейсона Перри. Такие копии продавались в художественных лавках по всему городу, и искать покупателя одной из них было все равно что доставать иголку со дна океана.

Оба расследования застопорились, поэтому Тай Вей, получив приказ явиться к начальнику департамента, тяжело вздохнул и приготовился к худшему. По счастью, начальник не стал его обвинять — просто сказал уделять больше внимания деталям и хвататься за любую зацепку.

Выйдя из кабинета и кивнув Старому Чжао в холле, Тай Вей вернулся к себе и плюхнулся на стул. Потерев ладонью лоб, прикурил сигарету, раскрыл папку с материалами дела и начал перечитывать — слово за словом, страницу за страницей.

* * *

Несколько часов спустя, когда Тай Вей наконец вышел с работы, была уже почти полночь, и он совсем выбился из сил. В маленьком придорожном ресторанчике заказал острый суп с хлопьями перца-чили и просмотрел свои записи, наскоро нацарапанные в блокноте.

Рассеянно перечитывая материалы дела, он внезапно подумал про Фан Му — что там парнишка говорил про символы и нужды убийцы? Терять было нечего, и Тай Вей решил попробовать самостоятельно проанализировать дело с этой точки зрения.

В расследовании преступления ключевым моментом является выяснение мотива — так можно значительно сузить круг подозреваемых. И в определенных пределах улики, обнаруженные на месте, могут указывать на этот мотив.

Например, у убийства девочки имеются некоторые особенности.

Во-первых, пытки. Убить семилетнюю девочку для взрослого человека не представляет труда. Так зачем преступник тратил время и силы на пытки Цин Цзян, а потом еще и изнасиловал труп? Если это требовалось для удовлетворения его сексуальных потребностей, то убийца, скорее всего, сексуальный психопат.